Лук из горного тута
И колчан из бобовой ботвы
Принесут беду Чжоу.
Эта детская песенка распространилась повсюду и дошла до дворца. Даже Сюань-ван знал её. Он был очень удивлён и, стараясь разгадать её смысл, тайно приказал расследовать причину этой «беды».
И вот однажды какой-то человек из деревни пришел со своей женой продавать луки из тутового дерева и колчаны, сплетённые из бобовой ботвы. Они долго кричали:
- Купите луки из горного тута! Купите колчаны из ботвы!
Тайные шпионы Сюань-вана, услышав эти крики, сразу же побежали и доложили ему обо всём. Сюань-ван приказал схватить супругов и убить их. Кто-то пожалел двух деревенских людей, которых должны были убить, и потихоньку шепнул им, чтобы они бежали из города. Перепуганные супруги быстро собрали непроданные луки и колчаны, подняли свои коромысла и, спотыкаясь и толкая друг друга, побежали из города. Некоторое время они бежали куда глаза глядят. Они хотели только выбраться из столицы, но попали в запретный дворцовый парк. Они долго блуждали по парку и не могли из него выйти. Уже начало темнеть, вскоре стало совершенно темно, и затем наступила ночь. Супруги очень торопились, но вдруг услышали где-то неподалёку плач младенца. Они пошли на плач и стали искать ребёнка. И вот у стены они нашли несчастную девочку, которую кто-то подбросил. При свете луны и звёзд они увидели, что девочка красива. Они очень растрогались и, хотя сами находились в опасности, решили взять на воспитание несчастного ребенка. Они превратили корзинку с коромыслом, на котором несли луки и колчаны, в удобную колыбель для девочки. Она заснула в ней и больше уже не плакала, а на её детском лице появилась счастливая улыбка. Супруги по очереди несли коромысло. Они ещё долго плутали, пока наконец, не рассвело, и, смешавшись с толпой у городских ворот, они выбрались из столицы. Они отправились на юго-запад и пришли в княжество Бао (в современной провинции Шэньси, на юго-востоке уезда Баочэн). Им не на что было жить, и они продали себя сановнику по имени Бао Сюй в рабство. Девочка выросла среди рабов и тоже стала рабыней. У неё не было фамилии, и так как она принадлежала хозяину по фамилии Бао, её стали называть Бао Сы.
Потом Бао Сюй переехал в столицу, где занял какой-то чиновничий пост. Случилось так, что он нарушил императорский указ и был посажен в тюрьму. И тут он вспомнил о своей рабыне Бао Сы, которая уже выросла и стала ещё красивее, и попросил разрешения откупиться ею от своего преступления. Его просьба была удовлетворена. Бао Сы отправили в императорский дворец, а Бао Сюя выпустили из тюрьмы.
Найдя в хрониках эти сведения о происхождении Бао Сы, придворный историк Бо-ян решил, что она оборотень, который вышел из дворца, а потом опять оказался там. Нет нужды говорить, что здесь много фантастического, внесённого старым учёным, охваченным справедливым гневом.
В Бао Сы, если смотреть на неё глазами Бо-яна, действительно можно было найти что-то от оборотня. Самым ярким доказательством этого являлось то, что она не любила смеяться. Император её любил, дал ей высокое положение и большое богатство, обходился с ней внимательно и почтительно. Казалось, она должна была бы веселиться и смеяться даже во сне, но на её лице никогда не появлялось и тени улыбки. Император испробовал тысячу разных способов и сотни планов, чтобы заставить её засмеяться, но все его попытки были тщетны. С точки зрения простых людей, это можно было объяснить, только приписав ей колдовские чары. И через тысячи лет нам тоже нелегко разгадать эту загадку. Кто может понять радость и горе, спрятанные в глубине сердца раба? Быть может, это воспоминание о надоедливой, любви или позор унижения, которое она испытала? Трудно ответить, как было на самом деле, и не нужно пытаться найти отгадку.
Итак, Ю-ван всяческими способами хотел заставить Бао Сы засмеяться, но всегда терпел неудачу. Впоследствии он придумал способ, который показался ему очень мудрым, а на самом деле был очень недальновидным.
Он приказал зажечь на сторожевой башне сигнальный огонь и громко бить в барабаны. Тогда и на всех других таких башнях зажгли огни и забили в барабаны. Настоящее название сторожевой башни - башня сигналов о бедствии. Если сигнальный огонь о бедствии зажигали днём, то огонь называли также «волчий дым», так как для разжигания его брали волчий помёт. По преданию, дым даже на ветру поднимался прямо вверх и его можно было видеть на очень большом расстоянии. Вечером зажигали обычный сигнальный огонь: на башне устанавливали журавль, на журавль вешали железную клетку, а в клетку клали хворост. Когда хворост зажигали, получался факел высотой до облаков. От столицы и до самых границ - всюду на главных дорогах строили такие сигнальные башни, и на каждой башне сидел наблюдатель. Если на границе становилось неспокойно, то известие об этом передавалось в столицу, а если в столице возникали беспорядки, то об этом сообщалось на окраины. Эту систему передачи сигналов государственной важности преступный Ю-ван превратил в забаву.
Когда загорелся сигнал бедствия, князья, увидев огонь, быстро собрали свои отряды и, хотя они и не знали, что случилось в столице, выступили изо всех областей на помощь правителю. Когда же они прибыли в столицу, то выяснилось, что там ничего не случилось. Это было похоже на то, как будто маленький мальчик расшевелил муравейник, отнял у муравьёв пищу, которую они тащили к себе, и заставил их повсюду искать её. И вот они, толкаясь, сбиваются в кучу, а потом, недовольные и разочарованные, начинают разбегаться в разные стороны. Увидев всё это, Бао Сы, которую Ю-ван, чтобы развеселить её, взял с собой на сторожевую башню, громко расхохоталась. Представьте только себе, как на перекрёстках больших дорог смешались лошади и люди, знамёна перепутались, колеса повозок зацепились друг за друга, военачальники возмущались, командиры громко кричали, солдаты галдели и злились! В одном направлении сошлось несколько отрядов и получился затор, возникли недоразумения и столкновения. Неразбериха была такая, что люди и лошади смешались и не могли разойтись. И в то же самое время верхом на лошадях прибыли разведчики из пограничных отрядов. Они построили в лесу площадки на деревьях, спрятались и высматривали оттуда врага. Это действительно было очень смешно, поэтому-то Бао Сы и расхохоталась. Глупый правитель, увидев очаровательную, несравненную улыбку красавицы, обрадовался тому, что нашёл способ развлекать её и себя. И потом каждый раз, когда он хотел заставить Бао Сы засмеяться, он приказывал зажечь огонь на сигнальной башне. Однако с каждым разом одураченных князей приходило всё меньше и меньше, и смех Бао Сы с каждым разом тоже становился менее весёлым. В конце концов наступил такой день, когда человека, устроившего эту глупую комедию, постигло жестокое наказание.
Шэнь-хоу, дядя бывшей жены императора Ю-вана, был очень влиятельным князем. Его чрезвычайно разгневало то, что Ю-ван без всякой причины выгнал жену и неоднократно замышлял убийство наследника И-цзю. Когда Ю-ван назначил негодяя Го Ши-фу канцлером, возникло всеобщее недовольство. Шэнь-хоу воспользовался этим и объединил племена западных и, цзэн и собачьих жунов и выступил в поход против Ю-вана. Ю-ван затрепетал от ужаса и поспешно приказал зажечь сигнальные огни, чтобы вызвать подкрепление. Но ни один воин не пришёл на помощь. Ю-ван, бежавший вместе с Бао Сы на восток, был убит у подножия горы Лишань (в современной провинции Шэньси, на юго-востоке уезда Линьтун), а Бао Сы была захвачена в плен племенем собачьих жунов и отправлена на запад. Остальные князья вместе с Шэнь-хоу поддержали наследника И-цзю и провозгласили его сыном неба. Его назвали Пин-ван. Чтобы избежать беспокойств со стороны племени собачьих жунов, которое с каждым днём становилось всё могущественнее, Пин-ван перенёс столицу из города Хаоцзин на восток, в Лои. С того времени государство Чжоу пришло в ещё больший упадок. Название ещё существовало, но в действительности династия уже погибла. Позже, с эпохи Вёсен и Осеней, начинается период сравнительно подробных исторических записей. Эпохе мифов и преданий приходит конец.
Таблица китайских мер
Жэнь - мера длины, равная около 2,5 м.
My - мера площади, равная 1/16 га (в древности, до III века н.э., ок. 225 м2)
Ли - мера длины, примерно 0,5 км (в древности ок. 400 м)
Фынь - мера длины и площади, равная 0,1 цуня, 0,01 чи, 0,1 му.
Цзинь - мера веса, около 0,5 кг (в древности 228-258 г).
Цинь - мера площади, около 6 га.
Цунь - мера длины, равная 3,2 см (в древности 2,4-2,7 см).
Чжан - мера длины, в современном исчислении 3,2 м (в древности 1,9-3,4 м).
Чи - мера длины, равная 32 см (в древности 24-27 см).
