10. Странный разговор
Обстрел района прекратился, но канонада, похожая на раскаты грома, все нарастала.
— Сильно стреляют, — заметил гость.
— Артиллерийская дуэль, — пояснил Миша. — Во как! Теперь фашистам туго Наши им дают перцу,
Приехавший взял узелок в другую руку, искоса взглянул на юношу и, как ему показалось, улыбнулся.
«Не понравился перец-то», — подумал Миша.
На улице было пустынно. Изредка встречались одинокие пешеходы, да кое-где под воротами стояли дежурные МПВО, прислушиваясь к артиллерийской перестрелке.
«Ученый! — думал Миша, стараясь не забегать вперед. — Сразу видно, что липа».
— Коля, а домой вы возвращаетесь поздно? — неожиданно спросил гость.
Миша насторожился. «С какой целью он задает такой вопрос и что ему ответить? Запутать или сказать правду?»
— А это по-разному… Иногда задерживают, а когда и пораньше прихожу.
— Разве у вас нет расписания?
— Расписание-то есть, но бывают практические занятия.
— А почему вы выбрали такую специальность… морскую? — снова спросил гость. — Отец у вас ученый, химик, а вы кем будете? Штурманом?
— Я буду механиком, — твердо сказал Миша. — Тем более… Вы любите технику?
— Да.
— Ну, а как к этому относится Сергей Дмитриевич?
— А ему что… — пробормотал Миша. — Я же не маленький.
— Ну все-таки. С мнением отца следует считаться, — продолжал гость назидательно. — Он старше, — а значит, и опытнее. Выбор профессии в наше время имеет громадное значение… Много молодых людей калечат себе жизнь из-за этого… Да и не только себе. Способностей, скажем, для научной работы нет, а лезет в аспирантуру… Ему бы токарем работать…
— По хлебу, — подсказал Миша.
— Как это по хлебу? — спросил гость.
— Есть у нас такая поговорка, — пояснил Миша. — Токарь по хлебу… Ну, значит, лодырь. Только и делает, что жует.
— А-а! Да, да… Странно, что до сих пор у нас сохранилось стремление «искать профессию полегче и повыгодней». Так называемое «теплое местечко».
Миша слушал с удивлением. С одной стороны, он знал, то это враг, и к каждому его слову относился с недоверием, а с другой стороны, понимал, что Мальцев высказывает дельные мысли, и в душе не мог не соглашаться с ним.
— Есть у меня один знакомый, — продолжал между тем гость. — Здоровый был парнишка, сильный, но туповатый. Зовут его Вася. Ему бы молотобойцем работать или бревна таскать, а он пошел в науку. Почему? Да потому, что так родные за него решили. Профессия эта почетная, выгодная и вроде как нетрудная. А надо сказать, что Вася был не только глуповат, но и ленив. Тянули его за уши из класса в класс все: и мать, и старший брат, и знакомые… Вытянули. А потом в институт. В те годы в институт легко было поступать. Студентов не хватало… Женили его на умной и дельной женщине. Она за него потом и диссертацию написала. И вот появился ученый, на горе себе и всем окружающим. Делать он ничего, конечно, не делает, да и не может делать, но мнения о себе высокого. И никак ему теперь не доказать, что в науке он болтается зря, что ему надо менять профессию, пока еще не поздно…
Рассказ Мальцева совершенно не трогал Мишу. Сам он в науку не собирался, профессию выбрал по душе и был уверен, что из него выйдет хороший механик. Непонятно только было, зачем Мальцев говорит об этом.
— Григорий Петрович, а где он сейчас? — спросил Миша и, видя, что тот не понял вопроса, прибавил: — Вася-то где сейчас? На фронте, наверно?
— К сожалению, нет. Живет в Ленинграде, — ответил гость, останавливаясь у входа в баню. — Как будто пришли. Здесь?
— Здесь. А обратно вы дорогу найдете, Григорий Петрович? — спросил Миша.
— Да уж как-нибудь… А вы, значит, в училище?
— Да.
— Ну, ну… В такое героическое время учиться под обстрелами… Потом гордиться будете.
Как только Мальцев скрылся за дверью, Миша крупно зашагал назад. До начала занятий осталось времени немного, но он должен был вернуться и позвонить Ивану Васильевичу. У него важные сведения. В Ленинграде живет и работает какой-то ученый-дурак Вася. Старый знакомый Мальцева. «Ученый-дурак». Как-то не вязались эти понятия. До сих пор Миша думал иначе. Правда, ему никогда не приходилось иметь дело с настоящими учеными, и об этом он предупредил Ивана Васильевича, когда узнал, что должен изображать профессорского сына. Иван Васильевич разъяснил, что ученые ничем не отличаются от самых обыкновенных людей, что в Ленинграде они встречаются часто и, конечно,
Миша видел их много раз в трамваях, на улице, не подозревая, что это какой-нибудь профессор или доктор наук. Миша не сразу согласился. Он вспомнил об одной встрече. Весной он с Васькой Кожухом ходил покупать рассаду для огорода в Ботанический институт и там встретил, как ему сказали, кандидата наук. «Вот профессор так профессор! За десять километров видно! — рассказывал он Ивану Васильевичу. — Волосы нестриженые, думает медленно, а ходит важно, как гусь. Увидел нас с Васькой, подошел и по плечу похлопал. «Что, — говорит, — молодые люди, за капустой пришли?» — «Да, — говорю, — за рассадой». — «А как, — говорит, — капуста по-латыни называется?» А мы что… Мы же не знаем…»
Мишин рассказ развеселил Ивана Васильевича, но он уверил, что это был не ученый, а какой-нибудь завхоз, который и выдавал себя за кандидата наук. Настоящие ученые не важничают. Чем больше ученый, чем он умнее, тем проще.
Рассказ Мальцева о глупом Василии окончательно сбил Мишу с толку, и он потерял всякое представление об ученых. Какие же они бывают на самом деле? Но только не такие, как Мальцев. В этом сразу можно угадать шпиона.
Одним духом взбежал Миша по лестнице и позвонил. Дверь открыла Лена.
— А мы знали, что ты вернешься, — с улыбкой сказала она.
— Мы? — удивился Миша, но сейчас же сообразил и кивнул на противоположную дверь. Лена также молча ответила утвердительным кивком.
Бураков сидел в кухне и внимательно разглядывал привезенные продукты.
— Ну что? — спросил Миша.
— Ничего особенного. Продукты наши. Подозрительного ничего не обнаружил.
— Ивану Васильевичу звонили?
— Звонил.
— Ну?
— Что «ну»? Ну, приехал немного раньше. Мы же не знали точно, когда он приедет. Теперь надо держать ушки на макушке…
— И не называть меня Леной, — с лукавой улыбкой прибавила девочка.
— А меня Мишей.
— Нет уж… Извините, пожалуйста, Коля. Я тебя называла Мишей раньше, когда его не было, а ты меня назвал при нем.
— При нем? Не ври, пожалуйста. — Конечно, при нем. Он же был здесь. Где-то внизу на лестнице стоял.
— А он слышал?
— Я не сказала, что он слышал.
— Не будем спорить, друзья, — вмешался Бураков. — Если были ошибки, надо их учесть и не повторять… А теперь так… Вернется он из бани и, как я полагаю, завалится спать. Ну и пускай себе отсыпается. А мы, как ни в чем не бывало, будем жить да поживать, да поглядывать. Задача у нас простенькая… Не теряйтесь, не смущайтесь…
— Товарищ Бураков. По дороге мы разговаривали, и он…
— А почему ты не в училище? Почему ты здесь, Миша? — спросил Бураков и. спохватившись, закрыл рот рукой.
Но было уже поздно. Слово вылетело, и вернуть его назад было невозможно.
— Ага-а! Попался! — торжествующе крикнул Миша, а Лена захлопала в ладоши.
— Виноват, виноват… Грубую ошибку допустил. Проговорился, — с деланным смущением признался Бураков, — Видите, какая сила — привычка. Голову мне надо оторвать за такую ошибку. Счастье, что нас никто не слышит… А теперь будем считать, что все мы виноваты, и не будем больше попрекать друг друга. Теперь надо сделать выводы. А выводы такие: следить за собой, за каждым словом, за каждым шагом. Всякие словечки непотребные, вроде «пошамать», «утекать», — долой, изъять из обращения.
— А разве мы говорим «пошамать»? Я даже не знаю, что это такое. Коля, ты говорил? — спросила Лена.
— Нет.
— Это я для примера. Не забывайте, что вы профессорские дети, — сказал Бураков и, перейдя к своим костылям, прислоненным к шкафу, со вздохом взялся за них. — Вы думаете, это легко — ходить на четырех ногах?.. Надоело и никак не привыкнуть… Пошли, Коля. Ты, наверно, опоздал в училище. Дело делом, а про ученье не забывай.
11. Бьютифл бой
Да. На первый урок Миша опоздал. Но если бы даже можно было успеть, все равно он бы не пошел в училище. Какая сегодня учеба! Ему просто не усидеть за партой. После разговора с Бураковым он немного успокоился, или, как говорил Сысоев, «пришел в норму», но не настолько, чтобы внимательно решать задачи или без ошибок писать диктант. А двойки получать не хотелось. И Миша решил «прогулять». Сходить сначала домой, посмотреть, нет ли письма, а потом побывать у Люси в детском саду.
