переделов) к числу белорусских губерний.
83
Dorothy Atkinson, “Egalitarianism and the Commune,” in Land Commune and Peasant Community in Russia: Communal Forms in Imperial and Early Soviet Society, ed. Roger Barlett (1990), 9; Dorothy Atkinson, The End of the Russian Land Commune, 1905–1930 (1983), 8–9.
84
По состоянию на 1857 г. численность этих трех категорий крестьянства составляла соответственно 42 %, 52 % и 6 %. См.: Moon, 99.
85
Hoch, Serfdom and Social Control in Russia, 117–126. См. также: Moon, 217–218.
86
Moon, 217–218.
87
Ср.: Кабанов В. В. Крестьянская община и кооперация России ХХ века. М.: 1997. С. 145 («Эгалитаризм насаждался сверху помещиками и государством прежде всего как инструмент сбора платежей», цит. по: Покровский Н. Н. Мирская и монархическая традиции в истории российского крестьянства // Новый мир. 1989. № 9. С. 229).
88
Moon, 70.
89
Ibid., 218.
90
Ibid., 209–209.
91
Ibid., 220 (поддерживает вторую идею).
92
Тюкавкин. С. 171–174.
93
В 1897 г. в Российской империи была проведена первая полная перепись населения. Но с 1678 г. проводились обследования для установления подворного налога, а с 1718 г. начались ревизии для установления подушного налога. Moon, 20.
94
Atkinson, The End of the Russian Land Commune, 74–75. Ср.: Тюкавкин. С. 173–174 (доказывает, что после отмены крепостного права процент переделов был намного ниже).
95
Ст. 8 и 165 Положения о выкупе оставляют двойственность в вопросе о праве домохозяина на выкуп, поскольку не уточняют, может ли он действовать один и вопреки несогласию семьи и будет ли новое право собственности принадлежать ему лично. См. также: John Maynard, The Russian Peasant and Other Studies (1942), 56–57; Volin. 104 (сопоставляет положения закона от 14 июня 1910 г., установившие порядок приобретения и объединения земельных наделов домохозяином в передельческой общине с прежней практикой, когда при переделе землей наделялась семья); Teodor Shanin, The Awkward Class: Political Sociology of Peasantry in a Developing Society: Russia 1910–1925 (1972), 220–225 (отмечает, что усилия законодателя сделать землю личной собственностью натолкнулись на сопротивление крестьян); Moon, 181 (полагает, что в законе об освобождении крестьян от 1861 г. «заложена» именно семейная собственность на землю, а не личная); Корелин А. П. Социальный вопрос в России в 1906–1914 гг. (Столыпинская аграрная реформа) // Государственная деятельность П. А. Столыпина: сборник статей / Отв. ред. Н. К. Фигуровская и А. Д. Степанский. 1994. С. 79 (ссылается на решения 1880–1890‐х гг., расширившие права семьи за счет прав домохозяина).
96
Jane Burbank, Russian Peasants Go to Court: Legal Culture in the Country‐Side, 1905–1917 (2004), 103, 106. См. также ibid., 194–195, где описано применение концепции «получить по заслугам» [just deserts] в делах о наследстве.
97
Macfarlane, 23–25, 39–52, 82–84.
98
Нетитулованное мелкопоместное дворянство. – Прим. перев.
99
Volin, 91. См. также: Тюкавкин. С. 207 (соотносит время на ходьбу и время на работу при разных расстояниях от избы до поля); Панов Л. Земельная реформа в России. Истоки и уроки. М., 2001. С. 27 (график, отражающий падение прибыльности, по оценке немецких экономистов, при значительном расстоянии земельной делянки от деревни: при расстоянии более 4 км производительность составляет всего 2 % в сравнении с близким полем). Макклоски, работавший преимущественно с английскими данными, полагает, что расстояние играет не столь большую роль. См.: D. N. McCloskey, “The Prudent Peasant: New Findings on Open Fields,” J. Econ. Hist. 51 (1991): 343, 348.
100
Blum, 328.
101
David A. J. Macey, “The Peasant Commune and the Stolypin Reforms: Peasant Attitudes, 1906–1914,” in Land Commune and Peasant Community in Russia: Communal Forms in Imperial and Early Soviet Society, ed. Roger Bartlett (1990), 227. Ср. у Керанса с вводящим в заблуждение разговором об «округлении», где явно имеется в виду ограниченная практика временного соединения полосок в один участок, причем не только на дальних полях, Kerans, 337. См., в общем: Paul Gregory, Before Command: An Economic History of Russia from Emancipation to the First Five‐Year Plan (1994), 45–51 (подчеркивает возможность повышения эффективности с помощью договоренностей между крестьянами).
102
Volin, 91.
103
Ibid., 90–91. Макклоски, кстати говоря, полагал, что в случае Англии имел место еще один внешний эффект со значительными издержками – потрава скотом неогороженных посевов. McCloskey, “The Prudent Peasant,” 348–349.
104
Esther Kingston‐Mann, “Peasant Communes and Economic Innovation: A Preliminary Inquiry,” in Peasant Economy, Culture, and Politics of European Russia, 1800–1921. eds. Esther Kingston‐Mann and Timothy Mixter (1991), 43.
105
Bernard Pares, Russia: Between Reform and Revolution (1962), 83.
106
См.: Boris Nikolaevich Mironov, with Ben Eklof, The Social History of Imperial Russia, 1700–1917 (2000), 336 (отмечается, что общины были нелегки на подъем, когда приходилось отказываться от традиционных методов в пользу новшеств) [Миронов Б. Н. Социальная история России периода империи (ХVIII – начало ХХ в.). В 2‐х т. СПб., 1999. Т. 1 С. 469]. Кингстон‐Манн подтверждает, что владельцы частных земель проявляли бóльшую готовность к новшествам, но приводит и сообщения о том, что когда новшество удавалось опробовать, «оно быстрее распространялось в районах общинного землевладения» (Kingston‐Mann, “Peasant Communes and Economic Innovation,” 43). Подробности не сообщаются. Бóльшая скорость распространения новинок в общинах может объясняться тем обстоятельством, что, посмотрев на успех частного землевладельца, община могла принять новинку целиком – всем коллективом.
107
Joel Mokyr, The Lever of Riches: Technological Creativity and Economic Progress (1990), 176–177. См. также: Richard C. Hoffman, “Medieval Origins of Common Fields,” in European Peasants and Their Markets, eds. W. N. Parker and E. L. Jones (1975), 30–31, 52, 60–62, где речь идет
