– Паки поверит, – кивнул Паки. – Паки очень доверчивый.
– И способный забыть родовую ненависть, – кивнул дракон. – Не думай, что я не оценил, что ты не стал противиться решению сохранить мне жизнь. Я благодарен всем вам, но тебе, учитывая историю наших родов, особенно.
– Мир изменился, – пожал плечами Паки. – И выверны вместе с ним. Пламя драконов угасло, но и туман Оплота почти рассеялся. Те, кто были врагами народа Паки, ушли, остались лишь злобные и кровожадные твари, которых не жалко. Да и их уже не так чтобы особенно много.
– Будь мы столь же терпимы, – вздохнул дракон, – многих ошибок удалось бы избежать. А может быть, наоборот, мы сгинули бы без следа… Но я рад, что твое сердце не жжет жажда мести. Однако мы что-то отклонились от темы. Чем же закончилась ваша история, господин Кай?
– Удачей, – сказал командир наемников. – Победой. Окончательной и бесповоротной. Все получилось так славно, что я предложил остальным действовать так на постоянной основе. И у них не нашлось занятий поинтересней.
– Да уж, – подала голос Майриэль. – Именно ты толкнул нас на скользкую дорожку неверной наемнической судьбы.
– Не помню, чтобы ты сильно от того страдала.
– Куда уж тебе заметить тонкие душевные порывы нежной девушки!
– Это факт.
– Как же вам так долго удавалось скрывать секрет происхождения Паки? – спросил Джошуа, убирая карту в сумку и кладя ее себе на колени.
– Не каждая ситуация требовала его превращения, – пояснил Кай. – Да и не всегда это удобно. Например, в узких подгорных тоннелях такая солидная туша просто застрянет и помрет от голода или негостеприимства дворфских соседей.
– Ну а когда требовалось, обычно никто о том уже не мог рассказать, – добавила Майриэль. – Паки сильно блюдет свое инкогнито, – она пристально взглянула на младшего мэтра, – и безжалостно расправляется с нежелательными свидетелями, которые не могут держать язык за зубами.
– Майриэль врушка! – обиделся Паки.
– Вечно ты влезаешь! – отмахнулась она.
– Говоря строго магически, – вступил в разговор мэтр Гаренцворт, некоторое время что-то записывавший в своем стремительно заполняющемся блокноте. – Паки настолько же выверна, насколько и человек. Обе его ипостаси абсолютно равноценны, и когда одна присутствует в реальном мире, вторая растворяется в окружающей энергии бытия. Что, безусловно, затрудняет сканирование его магических эманаций. Ну а для простых смертных и долгоживущих успех в этом деле практически равен нулю.
– А моральные потрясения членов отряда, не предупрежденных заранее, – небольшая цена, – не удержался от колкости Джошуа.
– Дорогуша, не начинай, – отозвалась Майриэль. – Ты Паки по нраву, он не стал бы тебя есть без веской причины. И вообще, должна же быть у нас хоть какая-то страшная тайна.
– Тайны – это вообще отдельный фетиш двуногих, – поделился наблюдениями дракон. – Причастность к чему-либо, неизвестному остальным, греет ваши души.
– Твое мнение в этом вопросе меня не очень волнует, – буркнул младший мэтр. – Уж как-нибудь разберемся сами.
– Он все еще дуется на нас за эту легкую недосказанность, – усмехнулась Майриэль.
– Ага, легкую, тысяч сорок фунтов весом.
– Возможно, я помогу вам найти компромисс, – заявил дракон, – чтобы уравнять претензии, касающиеся недосказанности.
– О чем это ты? – заинтересовался Кай.
– О сумке вашего юного спутника.
– А что с ней не так? – похолодел Джошуа.
– Сущая мелочь. Весит немного, компактная и спрятана в тайном, закрытом несколькими заклинаниями кармане.
– Тот самый, который я не рискнула вскрыть! – похвасталась Майриэль. – Я знала! Знала, что там скрыта какая-то интересная вещица!
– И чем же она примечательна? – уточнил Кай. В его голосе слышалось явное недовольство и подозрение. – Что такого может быть в амулете, который носит с собой дипломированный чародей?
– Ничего, опасного для вас, – быстро откликнулся Джошуа. Пожалуй, слишком быстро, понял он через мгновение. Это явное беспокойство лишь больше разожгло всеобщий интерес, даже Паки пристально взглянул на его сумку, которую младший мэтр, даже не осознавая этого, прижал к груди.
– Тут он не лукавит, – согласился дракон. – Абсолютно ничего опасного. Сработано очень тонко, я бы даже сказал, мастерски, раз даже мэтр Гаренцворт ничего не почувствовал. Но на твою беду, мой юный друг, три дня назад я уже имел возможность изучить такой амулет. Очень славная вещица. Обычно они делаются парами и позволяют своим владельцам знать о жизненном состоянии друг друга. Проще говоря, жив или ранен тот, чей амулет носит второй.
– Дай угадаю, – угрюмо пыхнул трубкой Кай. – Наш младший мэтр носит при себе амулет, настроенный на принцессу Джулию, о котором он как-то забыл нас предупредить.
– Не догадаться было бы трудно.
– А учитывая, что подобные амулеты требуют участия двоих, причем добровольного… я ведь прав, Рамил?..
– Прав.
– …То получается, что ее высочество очень ценила нашего молодого соратника – так сильно, что была готова именно ему доверить знания о себе и своей жизни. Где-то я уже слышал о таком.
– В любовных балладах, – подсказала Майриэль.
– Да, по-моему, именно в них. Там все время герой направляется спасать принцессу, а в конце они либо женятся, либо сбегают. Так какой вариант по сердцу вам, младший мэтр? Каким героем вы видите себя в этой истории?
– Верным своему долгу, господин Кай, – пробормотал младший мэтр.
– Простите, не расслышал.
– Верным своему долгу. – Он заставил себя гордо вскинуть голову, запрещая себе думать о том, как предательски горят щеки. – Я клялся служить трону и защищать принцессу, так и поступал и намерен поступать в дальнейшем!
– То есть никаких сюрпризов, – пристально изучая его лицо, сказал Кай, – от вас нам ожидать не стоит? Не торопитесь с ответом. Вначале спокойно обдумайте свои планы и мечты, потом соотнесите их с ситуацией и только затем отвечайте.
– Не стоит, господин Кай, – сказал, помедлив, младший мэтр. – Я не намерен сбегать от вас с ее высочеством или еще каким-то иным способом мешать нашей миссии.
Голос прозвучал достаточно твердо, в основном за счет того, что это была почти правда. Ведь сначала ему нужно было взглянуть в ее глаза и увидеть там тот же отклик, то же пламя, тот же плеск душевных волн, что шумели в нем, то затихая, то вновь набирая силу. И только потом что-то предпринимать.
– Есть ли еще что-то, что вы забыли нам сообщить, младший мэтр? Какие-нибудь несущественные детали, которые показались вам излишними? Например, что еще за заклинания и амулеты имелись у принцессы и какие планы были у ее высочества по поводу ее дальнейшей судьбы…
– Да, – встряла Майриэль. – Хотела ли она сбежать из теплого безопасного дворца вместе с чародеем-недоучкой и жить с милым в шалаше?
– Грубовато, Майри, но в принципе точно. Итак. Ваш ответ, младший мэтр?
– Планы и желания ее высочества, даже если бы я и был в них посвящен, – это планы ее высочества, и я не стану о них говорить или предполагать что-либо, поскольку к данной миссии это не имеет никакого отношения, – уперся Джошуа.
Кай некоторое время буравил его взглядом, выискивая слабину в надвинутой на лицо маске спокойствия. Видимо, результат его удовлетворил.
– Что ж, будем считать, что разъяснительная беседа проведена. Завтра мы найдем принцессу, доставим ее домой и покончим с этой историей. А тайны пусть останутся тайнами, если, конечно, при этом не будут путаться под ногами.
– Похоже, Слово надо было брать не только с меня, – мстительно оскалился дракон.
– Молчи уж, змея раздора, – фыркнула Майриэль.
Кажется, ее реплику все приняли на свой счет, поскольку над их маленьким лагерем повисла тишина. Все смотрели в огонь и думали о своем. Тихо трещали ветки, ярко-желтое пламя трудолюбиво разгоняло сгустившийся мрак, а луна, полная и крутобокая, уже вовсю сияла на темном небосклоне.
Не видя более нужды скрываться, Джошуа прошептал контрнаговор и открыл тайный кармашек сумки. Достал амулет, покрутил между пальцами.
– Позвольте взглянуть, – протянул руку мэтр Гаренцворт.
– Извольте.
Пальцы старшего чародея взялись за круг, пробежали по линии узоров, аккуратно, словно осознавая, как эта вещь важна для Джошуа, пощупали ярко горящий камешек.
– Замечательная работа, – похвалил он, возвращая амулет. – Искусно и с душой.
– Благодарю, – кивнул Джошуа, надевая амулет на шею и скрывая зеленый огонек в складках хламиды.
Снова повисла тишина.
Но какая-то особая, чуть другая, чем прежде. Словно что-то изменилось вокруг. Джошуа поднял глаза, пытаясь понять, в чем же дело. Люди и нелюди, окружавшие его, изменились, словно свет луны преобразил их до неузнаваемости.
