видения во сне становилось все тяжелее. Она чересчур глубоко погружалась в чужие жизни, слишком близко воспринимала происходящее. Еще немного – и она сойдет с ума, если не остановится. Но как это сделать теперь?
Девушка нащупала звенящий будильник и нажала на рычажок. Звук прекратился. Хотя тошнота и мигрень никуда не делись, необходимо поскорее встать. Утренние лучи уже проникли в комнату, прогнав ночную темноту. Все казалось довольно обыденным, даже сам дом угомонился и притих.
Анна, опираясь на длинный стол, заставленный всяческой утварью, выглянула в окно. Сторож курил около пристройки, держа в правой руке чашку, которую то и дело подносил ко рту.
Нужно выбираться отсюда.
С трудом миновав коридор, хватаясь за стены, Анна едва не упала на лестнице. Лица на фотографиях застыли, улыбаясь. Люди, которых больше нет. Некоторые из них обрели плоть и кровь у нее на глазах, чтобы потом снова отправиться в мир иной.
«До скорой встречи».
Анна толком не помнила, как вернулась в отель.
Там простояла под горячим душем добрых полчаса, пока упругие струи хлестали ее по спине и голове. Единственным желанием было отдохнуть. Отрешиться от всего, что увидела, потрясенная и обескураженная. Ей нельзя ни о чем думать сейчас.
Погружаясь в темные, но спасительные объятия сна, она поняла, что ужасно устала.
Как никогда.
Поесть удалось только на следующий день, когда аппетит вернулся к ней, а тошнота и головная боль прошли. Чистые листы лежали на кресле. Их укоряющая белизна напоминала о том, ради чего все затевалось. Тут должна появиться невыдуманная история.
Выйдя на улицу, Анна обнаружила, что людей стало гораздо меньше. Да и сама погода внезапно изменилась: исчезло чувство легкого тепла, что оставляет уходящее лето, передавая инициативу своей сестре осени.
Нужно закончить то, что она начала, и вернуться домой. Взваленное на себя бремя казалось непомерно тяжелым. То, что началось как интересное приключение, сейчас представлялось наказанием.
Дома ее ждут мама и Вереск. Привычный образ жизни.
Но подумав об этом, Анна испытала легкую дрожь. После пережитого и увиденного ей вдруг показалось, что она не станет больше жить так, как прежде.
Не хочет заглядывать за плотный занавес тайн и загадок.
Не хочет изматывающих видений.
Ничего.
От этих мыслей стало и страшно, и радостно.
Но что тогда ей делать?
Кто-то легонько коснулся ее. Обернувшись, девушка увидела Адама. Большой вязаный шарф в полоску укутывал его шею по самый нос.
Анна бы улыбнулась, но растерянный взгляд мальчика настораживал. Они поздоровались.
– Что случилось, Адам?
Он сглотнул. Испуг все сильнее проявлялся на его лице.
– Мне нужно рассказать вам кое-что.
Как можно спокойнее Анна произнесла:
– Разумеется. Я слушаю.
Мальчик глянул по сторонам и потупил взгляд.
– Не здесь.
Они неспешно пошли под шуршащей сенью деревьев, роняющих увядающую листву.
Магазинчики и кафе сверкали вымытыми витринами. Солнечные блики так и плясали на них. И тут, и там еще сидели приезжие, наслаждаясь утренним завтраком. Пахло свежей выпечкой, горячей сдобой, а бодрящий кофейный аромат витал от одного дома к другому.
– Хочешь чего-нибудь? – предложила Анна.
Мальчик подумал, но отказался. Не слишком хороший признак. Она заметила, что Адам нервничает, но попыталась еще раз.
– Мороженое? С ягодами и вафлями?
Искушение было огромным. Он даже облизнулся, но снова вздохнул и покачал головой.
– Что же такого ты хочешь рассказать, раз боишься? – спросила девушка.
Он сунул руки в карман. Чтобы расслышать ответ, ей пришлось наклониться чуть ниже.
– Я боюсь, что, когда скажу правду, вы рассердитесь.
Анна чуть замедлила шаг. И как можно более миролюбиво сказала:
– Обещаю, что не рассержусь. Ведь для любой правды нужна смелость. А ты, я уверена, очень смелый. К тому же я приложу все усилия, чтобы помочь тебе.
Мальчик глубже вжался в свой шарф и искоса глянул на собеседницу.
– Наверное, вы удивитесь, но помощь нужна не мне. А вам.
– Даже так? Я заинтригована, – девушка произнесла это шутливым тоном, но Адам и не думал улыбаться. Его глаза смотрели с грустью и тревогой.
– Я знаю, зачем вы приехали в наш город.
Рядом внезапно залаяла собака, и Анна вздрогнула. Но мальчик шикнул на нее, топнув ногой. Собака тявкнула еще раз, затем примирительно завиляла хвостом.
– Что бы ты сейчас ни рассказал мне, – сказала девушка, – давай договоримся о следующем. Перестань чувствовать себя виноватым, иначе выдаешь себя с головой. Представь, что рассказываешь мне нечто обычное, что не нужно скрывать. И повторяю, я не стану осуждать тебя. Итак?
Он кивнул, собираясь с мыслями.
– Помните тот день, когда мы встретились впервые? Так вот, я следил за вами.
– Хм… Неплохое начало, – подбодрила его Анна. – Продолжай. Для чего?
Адам вновь поежился.
– Чтобы знать, куда вы ходите и зачем. Ох… – выдохнул он. – Такое чувство, что она слышит… и мне не по себе.
«Она». Усилием воли, Анна едва удержалась, чтобы не вскрикнуть.
– Успокойся. Кто эта «она»?
Хотя Анна уже могла поклясться, что поняла, о ком идет речь.
– Я сказал тогда, что вы напоминаете мне кого-то… это я немного проговорился. Но так и есть. Вы с ней чем-то похожи. И я удивился.
– Расскажи-ка мне о ней, – попросила девушка.
Адам еще глубже засунул руки в карманы. Казалось еще немного – и раздастся треск рвущейся ткани.
– Ее настоящего имени не знает никто, все зовут ее Вьяра. Так в наших краях когда-то звали женщин с особыми способностями, которые умеют видеть больше, чем другие люди. Вьяр называют… – он помешкал, собираясь с духом.
– Ведьмами, – аккуратно подсказала Анна.
– Верно.
Адам шмыгнул носом.
– Она сказала, что вы тоже… – не решаясь закончить.
– О, – коротко выдохнула девушка. – Я поняла.
– Это так?
В его вопросе были неуверенность, страх и неловкость.
– Если это так, то ты станешь бояться меня? – спросила Анна.
Адам остановился, во все глаза глядя на нее и отчаянно замотал головой.
– Нет… честное слово, нет. Вы совсем другая…
– Мы поговорим об этом позже и обещаю: я все расскажу о себе и почему не сделала этого сразу. Идет?
Их неспешная прогулка продолжалась.
Вьяра родилась в обычной фермерской семье. Когда подросла, то пошла в обычную школу. И девочкой могла показаться тоже вполне обычной, во всяком случае внешне, если бы не один случай.
Она росла довольно замкнутой и необщительной, хотя где бы ни появлялась, дети тянулись к ней, желая поиграть или поговорить с этой странной, но почему-то интересной, по их мнению, девочкой.
Вьяра же редко удостаивала кого-то из них ответом, а уже тем более куда реже принимала участие в играх. Прятки и догонялки совсем не привлекали ее, зато девочку чаще можно было увидеть в лесу, куда она убегала, чтобы побыть в тишине. Что она там делала? Этого не знал никто.
Случалось видеть ее то у реки, напевающей заунывные песенки, то у болот, куда детям запрещали ходить испуганные взрослые. Вьяра забиралась в самую глухую чащу, куда только самые храбрые охотники отваживались заглядывать. Вооружившись до зубов, они старались как можно скорее миновать глухой лес. Иначе, не ровен
