оказалась в комнате, полной чёрного огня, напротив Жнеца, который глядел на меня как на диковинное животное. Мне тут же захотелось поднять веки, но я уже не смогла, оставаясь в знакомом кошмаре.* * *
Я проспала до середины следующего дня. Нашла рядом на тумбе тарелку с сэндвичами, пакет сока и записку от Сирши. Та предупредила, что вернётся после работы, и приказала не впутываться в новые неприятности. Я достаточно отдохнула, чтобы улыбнуться предупреждению. Пережитых проблем мне хватит до конца моих дней. Оставшиеся лет шестьдесят планирую провести как можно спокойнее.
Меня более не тянуло в сон, а тело хоть и ощущалось одеревенелым, но былая боль прошла. Я чувствовала себя заново рождённой, ещё не до конца здоровой, но посвежевшей, как после изнурительной лихорадки и длительного постельного режима.
Ко мне вернулся аппетит, и я торопливо прожевала все сэндвичи, рассеянным взглядом следя за Санкт-Данамом за окном. Аллеи и парки позеленели, город грелся в лучах тёплого весеннего солнца под высоким голубым небом, в стёклах высоток отражались кучевые облака.
К приходу Сирши я помылась и привела себя в порядок. С подругой приехал Микель и двое врачей от Дардана Хилла. Они вновь взяли мою кровь на анализ, а следом сменили бинты на руках. Большинство порезов от битого стекла были неглубокими, но некоторые пришлось зашить, и повязки предстояло носить ещё неделю.
Сирша силком вытащила меня из дома, решив, что вдали от теневых мне станет лучше и безопаснее. Мы поели в недорогом ресторане, бесцельно прогулялись по парку и заглянули в один из торговых центров. Сирша говорила только об учёбе, стажировке в компании и немного о моём самочувствии, избегая любого упоминания о случившемся. Я тоже была не в настроении обсуждать пережитое, поэтому поддержала её стремление. Один раз мы наткнулись на группу протестующих, выкрикивающих нелицеприятные лозунги о палагейцах. Группа была немногочисленная, человек десять, да и помимо шума они не доставляли проблем, но подруга всё равно увела меня подальше.
Тем же вечером я убедила Сиршу вернуться жить в отель Дардана, так как это удобнее для её работы, мне же осталось дождаться Кая, отнести осколок, и затем все наши дела с теневыми и лучезарными будут закончены.
Прошло ещё три дня. Кай так и не объявился. Иво сказал, что это нормальная задержка и такое не впервые. Я постаралась не придавать этому значения, но так и не смогла прекратить тревожно оборачиваться на лифт, когда тот издавал возвещающий о прибытии сигнал.
Элион в основном пропадал, решая какие-то вопросы. Лишь Иво я продолжала видеть регулярно, потому что он отвозил меня в университет и забирал с работы. Не желая оставаться в чужой квартире одна, я почти сразу возобновила посещение учёбы и подработки. Руфус с воодушевлением встретил моё возвращение, мне даже удалось два дня скрывать от него свежие порезы.
В субботу, когда я уже перестала беспокойно просыпаться по ночам и немного отошла от воспоминаний о наркотиках, Иво предложил заказать что-нибудь особенное на ужин. Мы поднимались в лифте домой, после того как он привёз меня из «Подворотни».
– Неделя была сложная. Кая и Мейв нет, Элион почти всегда пропадает, но сегодня обещал вернуться пораньше, – поделился Иво, одарив меня вялой улыбкой.
В последние дни Иво постоянно работал, после ужина оставался в кабинете Кая и разбирал стопки документов, которые регулярно приносили работники с нижних этажей.
– Ты уверен, что сможешь? – Я выразительно посмотрела на телефон в его руке.
Тот трезвонил или вибрировал не переставая всю прошедшую неделю, и бóльшую часть совместных ужинов Иво жевал, одновременно обсуждая очередные проблемы, а иногда и вовсе выходил, прерывая приём пищи. Часть трудностей наверняка была связана с тем, что я натворила, но Иво ни разу меня ни в чём не упрекнул, а полиция на порог так и не заявилась.
– Кажется, всё улажено, – возразил Иво, также взглянув на телефон.
Тот, к нашему удивлению, молчал всю дорогу от парковки до лифта.
– Хочешь я наберу Микеля? Позову его и Сиршу к нам, – вновь предложил Иво, и я благодарно улыбнулась его заботе.
Лифт дёрнулся, замерев на нужном этаже. Мы оба насторожённо повернулись к выходу, нутром ощутив неладное. Раздался звон, и двери разъехались в стороны. Нас с Иво тут же окатило громкой музыкой, конфетти и радостными криками.
– Стоять! – смеясь, завопил Элион, проталкиваясь сквозь толпу. – Это не он! Рано ещё, не тратьте хлопушки!
Мы с Иво застыли в кабине, ошарашенные размахом вечеринки. Множество незнакомых людей и теневых в квартире, вибрирующие колонки, звон бокалов с рассыпанными блёстками.
– Что здесь происходит? – бросил Иво, с недовольством оглядывая уже устроенный бардак. – Какого хаоса ты опять превратил дом в ночной клуб?!
– Не дуйся, Иво! Трудные времена закончились! – обнажив зубы в белоснежной улыбке, жизнерадостно ответил Эль.
– Кай прибьёт тебя, если узнает, – пробормотал Иво, наконец выходя из лифта.
– Так эта вечеринка-сюрприз как раз для него!
Я вся насторожилась и прекратила рассматривать девушек в коротких платьях.
– Кай вернулся? – встряла я, не позволив Иво ответить.
– Ага, – довольно протянул Эль. – Сперва отправился в свой кабинет, но скоро спустится, и я хочу, чтобы он наконец расслабился, а то…
Я сдёрнула сумку с плеча и кинула Элиону. Тот оборвал речь, неловко поймав её и следом брошенную мной верхнюю куртку. Я нажала на кнопку тридцать пятого этажа, нетерпеливо трясясь от медлительности дверей.
– Эй, малышка, не говори ему! Вечеринка-сюрприз, поняла?! – закричал Эль в закрывающиеся двери.
Стало тихо, нога сама собой нервно отстукивала ритм, пока лифт тоскливо медленно полз вверх. Я несколько раз пригладила волосы, чертыхнулась, вспомнив, что расчёска осталась в сумке. Отмахнулась от навязчивых тревог.
Двери только начали раскрываться, но я нетерпеливо протиснулась в образовавшуюся щель, побежала в нужном направлении, радуясь тишине и спокойствию этого этажа, но резко затормозила у кабинета Кая.
Аккуратно постучав, я вошла. Кай поднял на меня глаза не сразу: сперва дочитал текст на бумаге и лишь затем обратил внимание на вторжение. Его кабинет был всё таким же, как и сам Кай, который сидел за рабочим столом, перебирая имеющиеся документы. Несмотря на выглаженную рубашку и аккуратно зачёсанные в привычной манере светлые волосы, на левой скуле и лбу остались мелкие ссадины, на нижней челюсти обширный синяк пожелтел и стал едва заметным. Обе кисти были замотаны бинтами. Пальцы, которыми он держал бумагу, двигались скованно.
– Что-то случилось? – поприветствовал он меня привычным вопросом, и я отвела взгляд от его рук.
Теневые и лучезарные заживают лучше людей. Насколько же всё было плохо, если он до сих пор носит бинты?
– Тебя… долго не было, – хрипло выдавила я, неожиданно осознав, что вовсе не знала, о чём хотела с ним поговорить.
– Требовалось доложить архонтам о произошедшем.
– Только в этом причина?
Не знаю, с
