– А чёрт с ними, с хозяевами! Пошли, поможешь!
Они быстро дошли до конюшни. Конюх с удивлением встретил их, попытался возразить.
– Ты как разговариваешь с белым человеком? Раб вонючий! Немедленно двух мулов оседлать! Хозяин приказал!
Этот довод помог. Конюх вывел мулов, их быстро оседлали и два незадачливых пирата вскочили в сёдла.
До города доехали за полчаса. В порту было пусто. Гавань погружена в темноту. Ни один огонь не светился в ночной темноте.
Ивась остался с мулами, а Ариас пошёл искать кого-нибудь для расспроса. Вскоре он вернулся. Был озабочен и испуган.
– Что? Дела плохи?
– Наше судно ушло, Хуан! Час назад подняло паруса и удалилось. Как раз, когда я отъехал к тебе.
– Почему так поспешно, Ар?
– Целая флотилия шлюпок с сотней вооружённых людей собралась атаковать «Миньон», Хуан. Что им оставалось делать?
– А что теперь делать нам? Куда податься? Тюрьма по нам уже плачет!
– Пока не поздно и нас не хватились, хорошо бы подальше улизнуть, – не очень уверенно ответил Ариас. – Лучше всего на запад. Туда ведёт дорога, и за ночь мы сможем покрыть большое расстояние.
Ивась машинально поправил шпагу и пистолет за поясом. Долго раздумывал, пока в отчаянии не махнул рукой, бросив Ариасу:
– Погнали, раз ты уверяешь, что так лучше! Садись!
Они быстро покинули городок, углубились в прибрежные заросли, где петляла довольно наезженная широкая тропа. Она позволяла ехать рядом, так как здесь часто проезжали повозки и двуколки. Ехали не торопясь, экономя силы мулов. Каждый думал свою думу, молчал, боясь спугнуть друг друга.
До утра миновали три крохотных селения, останавливались только для того, чтобы напоить животных и дать немного пощипать травы. Сами в спешке не захватили ни еды, ни воды, и только мечтали где-нибудь раздобыть еды и вина.
– Надо потерпеть, Хуан, – говорил Ариас на предложение зайти в селение и купить еды. – Пусть подольше никто не видит нас. На день лучше укрыться в лесу и отдохнуть. Может, чего и добудем перекусить.
– Эх! Дураки мы с тобой, Ар! Ни о чём не подумали! Опытный человек до этого не дошёл бы. Но делать нечего. Не привыкать. Обойдёмся!
Ещё до рассвета продрались через сплетение лиан и густого кустарника. Шагах в двухстах от дороги расседлали животных, сами улеглись отдохнуть.
Они быстро заснули и проснулись только часа через три, когда солнце уже палило, скупо пробиваясь через гущину листвы.
– Пойду поброжу, Хуан, – молвил Ариас. – Надо поискать хоть какой еды. А ты сиди тихо и не ходи кругом. Заблудиться раз плюнуть.
– Хорошо, Ар. Иди, но долго не броди. Мне не очень приятно тут одному сидеть. Кстати, сколько мы за ночь проехали, как ты думаешь?
– Миль около двадцати будет, я думаю. Далековато. Ещё бы столько незамеченными – и можно будет выходить на люди.
– Жаль, что я не помню карту острова. А смотрел её когда-то. Вот дурень!
– Что уж теперь сетовать, Хуан! И так разузнаем что-нибудь. На дороге обязательно встретим людей и расспросим. Ладно, я пошёл.
– Пистолет проверь на всякий случай, Ар, – посоветовал Ивась.
После захода солнца, изрядно голодные и злые, парни выбрались на дорогу. Отдохнувшие и насытившиеся мулы трусили мелкой рысью. Ветер с моря доносил характерные запахи. Они бередили воспоминания, заполняли нутро тоской, и говорить не хотелось. Сонные селения проезжали в сопровождении собачьего лая, но никто не выходил взглянуть на проезжающих.
– Хорошо, что никто не видит нас, – говорил Ивась, проехав одно из селений в несколько хижин.
– Не будь таким уверенным, Хуан. Здесь так редко встретишь путника, что пропустить наш проезд невозможно.
– Значит, о нас будут знать здесь? – Ивась с удивлением посмотрел на Ариаса. Тот усмехнулся, кивнул, но успокоил: – Только люди здесь не любят выносить из своих сел ничего лишнего. Дальше ничего, как правило, не выходит. Да и вряд ли в каждом селении могут разглядеть нас, тем более запомнить. Но быть готовыми к этому не помешает.
– Когда же мы добудем еды? Я уже сыт по горло кукурузой и сахарным тростником! Охота пожевать чего-то основательного, Ар.
– К полудню обещаю это, Хуан. Сам уже качаюсь от голода.
Поздним утром беглецы выехали на дорогу, немного передохнув в лесу. Впереди маячила одинокая двуколка, запряжённая мулом. Её догнали. В ней сидел пожилой мулат в широкополой дырявой соломенной шляпе, скорее колпаке, и мурлыкал монотонную мелодию.
– Буэнос диас! – приветствовал того Ариас, поравнявшись. – Куда едешь?
Мулат вскинул голову, удивлённо оглядел всадников. Ответил с боязнью:
– В Ла-Рубию, сеньоры.
– Так это совсем близко! – сделал вид, что знает, Ариас.
– Две мили, не больше, сеньор. Вы из Лас-Бонитас?
– Нет. Мы с гор, – и Ариас неопределённо махнул в северном направлении.
– Наверное, из Понсе, – с уверенностью проговорил мулат.
– У тебя нет ли для нас чего-нибудь пожевать, амиго? Забыли захватить еду.
Мулат молча порылся в корзине, протянул пару лепёшек и два яйца, сваренных вкрутую. Заметил с видимым сожалением:
– Больше ничего не могу предложить, сеньоры.
– Спасибо и на этом, амиго, – и Ариас бросил мулату три мараведи.
– Вы так добры, сеньоры! Спасибо! Да благословит вас Дева Мария!
Путники пришпорили мулов, обогнали мулата и с жадностью в момент проглотили скудный завтрак, только разжёгший аппетит.
В Ла-Рубио наши друзья зашли в крошечную таверну. Там в такой час никого ещё не было.
Хозяина нигде не было. Ивась сел за стол, постучал эфесом шпаги. Появилась молодая некрасивая девушка лет шестнадцати.
– Чего желают сеньоры? – спросила она с поклоном.
– Мяса побольше, овощей и фруктов, – ответил Ивась и получил от Ариаса зрительный упрёк. – И вина, лучшего, сеньорита, – улыбнулся юноша.
– Придётся подождать, сеньоры. А фрукты подам тотчас, и вино.
Юноши сдерживали себя от поспешности, грызли мякоть фруктов и неторопливо переговаривались.
Из разговоров хозяина с дочкой Ариас догадался, что дорога на Понсе ответвляется в миле на восток от селения. Они её видели, но не обратили внимания. А для путаницы, Ариас спросил хозяина:
– Сколько миль до следующего селения?
– До Кампо-Секо? Всего четыре мили, сеньор. И дорога прямая. Сбиться невозможно. Спасибо вам, сеньору, да будет благословение вам Всевышнего, – и принял плату с крохотной надбавкой.
– Поедем дальше, потом свернём на Понсе, – предложил Ивась.
– Это уже большой город, Хуан. Мы ещё удивлялись, видя, что строят у моря.
– В том месте, где была дорога на север?
– Слыхал, что там будет порт для Понсе. Город-то немного удалён от моря.
– На много? – спросил Ивась.
– Не знаю. Но вряд ли, если собираются строить порт. Поедем и узнаем.
К вечеру путники оказались в Понсе. Городок намного больше Гуаямы, расположенный в предгорье, окруженный зелёными горами, синевшими в лучах заходящего солнца.
– Тут наверняка имеется постоялый двор, Хуан. Поищем его?
– А есть возможность поселиться в частном доме? Хоть небольшом, но подальше от любопытных глаз. Нам это ни к чему.
– Если не очень перебирать, то это не составит труда. – И Ариас тут же стал расспрашивать местных ребятишек о такой возможности. И скоро им указали довольно ветхий домик под соломенной крышей, где проживала одинокая испанка с внучкой лет восьми.
Донья Корнелия, как звали испанку, была представительной женщиной с признаками былой красоты и знатности. Она без лишних слов предоставила юношам крохотную комнатку с одним окном, затянутым бычьим пузырём.
– Сеньор ляжет на топчане, а слуга может на соломенном матрасе. Белья предложить не могу, извините, – голос у неё был грубоватый, но правильное и чёткое произношение слов, показалось Ивасю интересным.
– Сеньора может не беспокоиться, – заверил её Ивась. – Мы люди не избалованные и вполне разместимся здесь. Плату внесу за неделю вперёд. Не возражаете, сеньора?
