– Джек, тебе не приходило в голову, что ты незаконно присвоил себе моего раба и ещё искалечил его? Как он теперь будет работать?
– Ты это о ком, парень?
– Об Ариасе. Все знают, что он всегда принадлежал мне, – Ивась повернулся к собутыльникам, ища поддержки.
– Это было давно, Джон! Ты обещал достать себе другого. И не я повинен, что тебе это не удалось.
– Никто ничего не обещал, Джек, – отозвался юноша. Он немного волновался, однако держал себя в руках. – Так что я его забираю прямо сейчас.
– Что-о! Ну-ка, попробуй, сопляк! – Харкорт покачал перед носом Ивася увесистым кулаком.
Юноша резко оттолкнул руку, крикнув запальчиво:
– Ты что, Джек, хочешь драки? Так я не посмотрю, что ты здоровый бык. На кулаках я не собираюсь!
Харкорт зарычал, размахнулся, Ивась слегка отклонился и кулак буяна угодил в матроса, сидящего рядом.
Хохот и ругань огласили поляну. Харкорт тут же получил ответ, но дальше этого дело не пошло.
Том прикрикнул на Харкорта, решительно заявив:
– Джек, ты должен выполнить требование Джона. Он прав, и вернуть раба ты обязан. Джон, можешь брать свою собственность, – повернулся Том к юноше.
– Только через мой труп! – заорал Харкорт. – Никогда этот ублюдок ничего от меня не получит!
– Все слышали, ребята? – оглядел Том собравшихся. – По обычаю нашего братства всякий спор решается поединком. Харкорт, ты виновен и Джон выбирает оружие. Расступитесь, ребята! Дайте место для поединка!
– Секундантов, секундантов выбрать! – пронеслось над возбуждённой толпой. Джон выбрал Джошуа Пейтона, Харкорт своего друга Джона Пертхема.
Секунданты определили условия поединка, заявив, что победитель получает в награду раба и фунт стерлингов в любом виде.
Джон выбрал шпагу с кинжалом. Харкорт хорохорился, но было видно, что он уже не так ретиво готов защищать своё достоинство и право. Но отступить он не мог. Даже его друзья не смогли встать на его защиту.
Ивась впервые участвовал в поединке, и это сильно волновало его. Руки вспотели, и он раздобыл перчатку у какого-то матроса.
Бойцы встали друг перед другом, поприветствовали толпу, секундантов, друг друга. Распорядитель в лице Тома разрешил поединок, махнув рукой.
Харкорт тут же ринулся в атаку. Ивась стушевался от столь резкого нападения, отступал, не очень уверенно отражая клинок англичанина. В голове билась мысль, что он должен не просто победить, а победить со смертельным исходом, ибо в противном случае месть Харкорта обязательно достанет его когда-нибудь. Это он сознавал твёрдо.
Матросы уже заключили пари и воплями сопровождали каждую удачу или промах бойцов. Не прошло и минуты, как Ивась немного успокоился. Он понял, что Харкорт с трудом парирует его выпады. Винные пары тому способствовали. Его напор постепенно слабел, а Ивась стал фехтовать очень экономно и расчётливо. Он не очень спешил.
И лишь острая боль в руке, куда дотянулся клинок Харткорта, заставила юношу перейти к активным действиям. Рана была незначительной, вызвала однако волну криков и споров.
Ещё полминуты поединка – и удары и выпады англичанина стали вялыми, Ивась с лёгкостью уходил от его наскоков. В один из выпадов юноша дотянулся до его плеча, основательно его распоров. Харкорт немного растерялся, на мгновение потерял бдительность – и клинок юноши тут же вонзился тому в живот. Кинжал в левой руке метнулся к Харкорту, пронзил шею, и кровь горячей струёй брызнула в лицо Ивася. Он ослеп, но противник уже упал, хрипя и дёргаясь.
Гробовая тишина прервалась воплями и криками.
Ивась почти ничего не видел, спешил стереть кровь с глаз. Секунданты в считанные секунды установили смерть Харкорта и объявили поединок за Джоном
Том попросил тишины и объявил громко:
– Поскольку Харкорт мёртв, вся его собственность переходитк победителю! Побеждённого похоронить с почестями, достойными нашего храброго Харкорта!
Ивася поздравляли, а он ничего не чувствовал, кроме сильнейшей усталости и опустошённости. Лишь мысль, что он освободит сейчас Ариаса, придавала ему бодрости и успокоения.
– Омелько, пошли освобождать Ариаса. А то я что-то неважно себячувствую. Противное это дело – биться с товарищем.
– Он сам напросился, Ивась. Что тут теперь поделаешь? А ты здорово его подловил! И почему так медлил? Он давно должен был лечь.
– Хотел наверняка, Омелько. Боялся, что могут остановить бой в случае ранения. Этот англичанин сильно был мстительным, да упокой эго душу Господь!
Ариас встретил весть о кончине своего хозяина радостным блеском глаз. Они с Ивасём обнялись и юноша спросил участливо:
– Ты сможешь поправиться, Ар? Я тебя откормлю, отдых излечит тебя окончательно. Мы немедленно отправимся на серный источник и ты быстро наберёшься сил. Но сначала надо поесть. Где тут еда? Сколькобыло рабов у Харткорта?
– Я и ещё старый Педро. Ты должен его помнить.
– Давай его сюда, Ар. Теперь вы свободны, но не очень это показывайте, а то эти англичане будут беспокоиться. Нам это ни к чему.
Друзья мирно сидели в хижине Харкорта, ели, пили вино, принесённое Омелько, и вопи неторопливые беседы на испанском.
– Ты здорово преуспел в языке, Хуан! – улыбался Ариас. – Как это тебе удалось?
– Сам не знаю, друг! Много старался говорить в походе с мулатами и неграми. И у нас был пленный испанец, так я три дня от него не отходил, Пока его не высадили в одном селении.
Что собираешься делать, Хуан? Здесь оставаться или?..
– Это самый трудный вопрос, Ар. Может, что и придумаю. Будешь со мной?
– Хотелось бы, Хуанито! Кто ж меня сможет защитить в этом мире рабства?
– Это верно, Ар. Сам ты опять попадёшь в рабы, хоть и бумага будет.
– Тогда я с радостью согласен, Хуанито! Педро, а ты что скажешь?
– Я уже не так молод, друзья. Уже скоро сорок стукнет. Куда мне угнаться за такими молодыми, как вы?
– Петро, ты мужик в самом соку! – Ивась грубо хлопнул мулата по голой спине. – С нами окрепнешь, ещё сослужишь и себе и нам. Я об этом позабочусь. А теперь поспешим на озеро. Мне не терпится побултыхаться в его тёплых водах. Без них ты, Ар, долго будешь выздоравливать. Потом приберёмся в этой хибаре и будем жить и думать, что делать.
Вскоре Том определил число желающих остаться на острове и тех, кто мечтал вернуться на родину. Последних было меньшинство, всего четырнадцать человек.
– Теперь как решить вопрос отъезда? – спрашивая Том. – Вас слишком мало и вы не сможете управиться с судном.
– Мы возьмём десяток негров, – заявил Хоун.
– Никаких негров вы не получите, – решительно заявил Том. – Мы отдаём в ваше распоряжение судно, так вы хотите ещё и негров? Так дело не пойдёт!
– А как же нам вернуться домой? Мало того, что у нас нет капитана, так и людей мало! – Пертхем не на шутку разошёлся.
– Это ваши заботы, – Том не отступал. – Значит, следует добыть меньшее судно, тогда вы сможете его обслужить и довести до места.
– Это долгая басня с другим судном, – бросил Кейто. – А мы хотим уйти побыстрей, пока время ураганов не пришло.
– Судно ваше, готовьте его и отваливайте, – стоял на своём Том. – А если хотите рабов, то мы можем продать их вам.
– Ещё чего! – взвился Хоун. – Так не годится.
– Тогда отвалите тысчонку за судно, – предложил Пейтон. – Нам тут без рабов самим не управиться. Выбирайте, ребята!
Спор зашёл в тупик и потом долго не мог разрешиться. К тому же старые мулаты, уже достаточно постигшие судовую науку наотрез отказались ехать в Англию, а новые ничего не понимали в этой науке, к тому же совершенно не освоили ещё английский язык.
В конце концов согласились на совместный выход в море с целью добыть меньшее судно, на котором можно было достичь Англии.
Хоун теперь засел за карты, пытался разобраться с инструментами. Но он и читать-то не умел, а не то, чтобы постичь науку кораблевождения хоть в малых объёмах.
Судно с командой в двадцать пять человек вышло в море, взяв курс на север. И им довольно быстро повезло. Не изошло и недели, как удалось остановить подходящее судно на тридцать тонн меньшее.
