грязное из известных ему ругательств. Он проглотил наполнившую рот кровь, сдерживая подступивший приступ тошноты.
— Не груби, — посоветовал Калеб.
Он отошел к лестнице и поднял тукана. Повертел в руках.
— Ты чего, думал справиться со мной этим петухом? Не — совсем рехнулся… Суини прав, у вас, зеленых, от овощей мозги в кашу превращаются.
Размахнувшись, Калеб швырнул тукана в стену. Промахнулся — громко зазвенело стекло, а птица вылетела на улицу.
— А, черт! — в сердцах воскликнул Калеб. Он зло повернулся к Наткету.
— Придется подстраивать под самооборону, — сказал он. — Можешь попробовать защититься. Так даже интереснее будет.
Он взялся за край полиэтиленовой накидки на столе и рванул на себя. Коробки с книгами посыпались на пол. Калеб пнул ближайшую ногой — для большего беспорядка. Должно быть, создавал видимость борьбы. Ступая по обложкам «Воина Марса», Калеб шагнул к Наткету, занося руку для удара.
Наткет попытался встать, опираясь о подлокотники. Его замутило, кровь прилила к голове. Наткет рухнул обратно — под хриплые смешки Калеба — и все же попытался снова.
В дверях мелькнуло белое пятно, торчащие в разные стороны уши… Рэнди? Какого черта? Он же сказал ей, чтобы если что, убегала не оглядываясь.
Собрав силы, Наткет выпрямился.
— Так-то лучше, — усмехнулся Калеб. — Встречаем смерть с гордо поднятой головой?
Тукан, вращаясь как бумеранг, врезался в затылок Калеба и развалился на части. Громила сдавленно хрюкнул и осел на пол, окутанный гипсовой пылью. Наткет уставился на это чудо. Пришлось схватиться за край стола, чтобы устоять на ногах.
— Получилось, — просто сказала Рэнди.
— Спасибо, — выдохнул Наткет.
Рэнди пожала плечами, мол, ничего особенного.
— А метко вы его, — похвалил Наткет.
Он поднял отколовшийся клюв птицы, теперь окончательно похожий на банан, повертел в руках. Калебу повезло — если бы тукан ударил клювом, наверняка бы проломил череп.
— Я профессионально занималась этим спортом, — гордо сказала Рэнди.
— Каким? — изумился Наткет. — Метанием туканов?
Рэнди смутилась.
— Игрой в шары… Но в чем-то похоже. Это здесь жила Мартина?
— Как видите. — Наткет указал на разбросанные по полу книги.
Рэнди долго оглядывалась, наконец печально вздохнула — выводы, к которым она пришла, были не в пользу любимой писательницы.
— Кто это? — спросила она, указывая на тело Калеба.
— Так, — сказал Наткет, потирая скулу. — Один знакомый…
— Хорошие же у вас знакомые, — покачала головой Рэнди. — Мне показалось, или он действительно собирался свернуть вам шею?
— Вроде того, — согласился Наткет.
Присев на корточки, он приложил палец к шее громилы. Вена пульсировала. Наткет облегченно вздохнул. Как бы он ни относился к Калебу, смерти он ему не желал.
Калеб застонал и заворочался. Наткет отпрыгнул назад, стукнувшись бедром о край стола.
— Пойдем отсюда, — сказал он. — Пока не очнулся…
— Может, его связать? — предложила Рэнди.
Наткет наградил ее таким взглядом, что вопрос отпал сам собой. Он не сомневался, что в ярости Калеб, разорвет любую веревку. Снова же общаться с ним не было ни малейшего желания. Выяснять, что Калеб делал в доме Краузе, было выше сил Наткета. Сегодняшний день выжал его без остатка. К тому же он уже придумал, как вывести громилу из игры.
Вернувшись к машине, он взял телефон и набрал единый номер службы экстренных ситуаций.
— Полиция? — сказал Наткет, неумело коверкая голос. — Срочно: Кленовая, пятнадцать, автосервис Марвина Краузе. Проникновение со взломом. Похоже, там кого-то убивают…
— Кто это? — раздался удивленный голос девушки-оператора.
— Соседи. — Наткет нажал отбой.
— Уезжаем? — спросила Рэнди.
Наткет кивнул. На губах играла довольная ухмылка.
Они забрались в машину. Наткет дал задний ход, выезжая на улицу. Метров через тридцать он остановился.
Отсюда двор Краузе был виден во всей красе.
— Поехали, — нервно сказала Рэнди.
Наткет мотнул головой.
— Хочу убедиться…
Полицейская машина появилась через пару минут, завывая, как десяток котов весенней ночью. Сполохи синей мигалки заплясали перед глазами.
Ворвавшись во двор, машина взвизгнула тормозами и остановилась. Двое полицейских поспешили к дому, на ходу доставая оружие. Они потоптались под дверью — видимо, спорили, чья очередь идти первым. Лучи карманных фонариков бегали по двору, заглядывали в дом и тут же спешили выбраться наружу. Один из полицейских что-то крикнул в раскрытую дверь и нырнул в дом. Спустя секунду его примеру последовал напарник.
Вскоре они вышли. Перегнувшись через руль, Наткет смотрел, как Калеба выводят из дома. Тот даже не сопротивлялся, когда полицейские заталкивали его в машину. Проникновение со взломом — это не шутки. А Калеба взяли еще тепленьким, прямо на месте преступления. Теперь посмотрим, как он выкрутится.
— И по заслугам, — удовлетворенно буркнул Наткет.
— Поехали, — напомнила Рэнди. — Пока нас не заметили.
Наткет не стал спорить.
— Хотел бы я послушать, как он будет оправдываться, — сказал он, когда машина свернула за угол и дом Краузе скрылся из виду. Ветер донес голос вновь завывшей полицейской машины. До утра Калебу точно придется проторчать в участке, а может, и дольше. Будет знать, как связываться.
— А я хочу снять эти чертовы уши, — сказала Рэнди. — А потом забраться в душ и не вылезать неделю.
Наткет хмыкнул.
— Думаю, это можно устроить.
Николь открыла глаза, пытаясь одновременно понять две вещи: когда она успела уснуть и что ее разбудило. Отец спал; больничное одеяло сползло и комом сбилось в ногах, точно хотело привязать его к койке. Но дыхание Большого Марва было ровным и сильным. Изредка он раскатисто всхрапывал.
Дверь палаты приоткрылась, и в проеме возникла физиономия врача. Увидев, что Николь не спит, он поманил ее рукой.
Как можно тише, чтобы не разбудить отца, она поднялась. Большой Марв заворочался, пробормотал что-то не разборчивое, но глаза не открыл. Выждав пару секунд, Николь вышла.
Доктор прохаживался вдоль стены. Вид у него был растерянный. За время ночного дежурства глаза раскраснелись, а веки слегка припухли. Он так и не снял плотных резиновых перчаток; на рукаве халата темнели коричневые крапинки. Николь вздрогнула, сообразив, что это кровь.
— Что случилось?
— Нет-нет, все в порядке, — доктор замялся. — Как сказать…
— Говорите как есть, — сказала Николь. В груди что-то сжалось. — Не нужно эвфемизмов, не сейчас.
Доктор схватился за подбородок, будто хотел сам себя подергать за бороду.
— Ваш молодой человек… — начал врач.
— Что с ним?! — К удару с этой стороны Николь оказалась не готова. Она прижалась спиной к стене, понимая, что ей необходимо на что-то опереться.
— Успокойтесь, с ним все в порядке, — доктор положил руку ей плечо и тут же отдернул. — Он попросил проверить одну вещь. Глупость, конечно, но мне стало интересно… Здесь на ночных дежурствах бывает жутко скучно.
Он пожевал губу и все-таки дернул себя за
