отрывая его руку от своего лица.
– Правильно, это я, – его улыбка становится ещё более мерзкой. Мне аж тошно становится. – Нужно признать, я удивлён, что ты сразу меня не узнала. Столько прекрасных моментов мы прожили, а ты вот так просто перепутала меня с Мэттом. Обидненько, – он вновь порывается коснуться моей щеки, но я ударяю по его ладони.
– Я перепутала тебя с ним, потому что и подумать не могла, что ты здесь будешь.
– Как же я мог не быть на свадьбе своего младшего брата?
– Может, потому что тебе всегда было плевать на всех членов своей семьи?
– Не правда. Не такой уж я мерзавец.
– Такой, Алекс. И даже хуже. Кроме себя, ты ни о ком никогда не думал.
– И в этом мы с тобой очень похожи, Лана, – ухмыляется Уокер, повторно оценивая моё откровенное декольте. – Наверное, поэтому мы с тобой были такой замечательно парой.
– Мы никогда не были замечательной парой. Ты издевался надо мной и наслаждался этим, а я по дурости позволяла. Вот и всё.
– Не по дурости, а по любви.
– Не было никакой любви.
– Да неужели? – ехидный смешок слетает с его уст. – Ты ж мне столько раз в ней признавалась – не сосчитать. С утра, днём, вечером, по ночам. После каждой ссоры и каждой моей измены. Ах да! После того, как ты застукала меня с твоей лучшей подругой в койке, ты тоже в итоге клялась мне в любви до гроба. Уже забыла, что ли? – смеясь, напоминает мне о том, каким слепым, глупым и не уважающим себя ничтожеством я была.
Но сейчас я не такая. И не собираюсь и минутой дольше общаться с этой мразью.
– Нет, Алекс, к сожалению, не забыла, но всей душой желала бы стереть из памяти всё, что было связано с тобой. Такое пустое, бесчувственное чмо, как ты, не заслуживает, чтобы о нём помнили и тратили своё время на разговоры с тобой. Так что будь добр отвалить от меня. И не смей больше никогда ко мне приближаться, – глухо цежу я и порываюсь его обойти, но Алекс резко ловит меня в кольцо своих рук и зарывается пятернёй в волосы.
– Из нас двоих чмо здесь только ты, Ланочка, – раздражённо шепчет Уокер, пугая меня до чёртиков. – Я всегда обращался с тобой только так, как ты мне позволяла. И не моя вина, что ты всегда была такой тупой и доступной. Спорим, мне и сейчас будет ничего не стоить вые*ать тебя прямо в кустах.
Он даже сказать мне ничего не даёт, тут же запечатывая мой рот поцелуем, что на пару с его гадкими словами вмиг заполоняют душу омерзением.
И этого урода я когда-то боготворила? Прощала ему всё и выполняла каждую его прихоть? Фу. Мерзость. Дикость. Никогда не хочу вспоминать об этом. И никогда не позволю ему сделать то, что он задумал.
Собираюсь уже прикусить ему язык и врезать по лицу в точности, как сделала это ещё несколько месяцев назад со Стивом, как вдруг слышу звон стекла в нескольких метрах, а всего через пару секунд – хруст челюсти Уокера.
– Стив! – с облегчением выкрикиваю я, глядя, как Алекс падает на землю.
Правда, радость от очередного своевременного появления Стива быстро пропадает. Сразу же, как вижу, с какой яростью он смотрит на дезориентированного Уокера, а затем переводит залитый кровью взгляд на меня.
– Так, значит, ты с этим у*ком мне изменяешь, – он не спрашивает, а, представьте себе, заявляет со стопроцентной уверенностью. Глухо, едва слышно от клокочущей в нём злости, но я расслышала эту нелепую фразу, словно она пробомбила соборным колоколом у меня в черепе.
– Чего? Изменяю? С Уокером?
– Не строй из себя дуру, Лана! Я всё знаю.
– Что ты знаешь?
– Про твою измену! – гремит он над моей головой, поражая до головокружения.
Я реально едва сохраняю равновесие, чтобы не упасть от удивления, при этом настолько вскипаю, что все негативные эмоции фонтаном норовят вырваться из меня. И я не сдерживаюсь.
– Ты совсем рехнулся или уже успел напиться в хлам?! Как ты смеешь меня обвинять в чём-то подобном, да ещё и с Уокером?!
– Ты ещё спрашиваешь? Реально?
– Да, спрашиваю, потому что совершенно не понимаю твоего заявления. Как и не понимаю, почему ты не отвечал весь день. Я звонила тебе раз сто и в итоге пришла сюда одна, сразу встретив этого урода. Он притворился Мэттом, наговорил мне много гадостей, а в конце решил, что на меня можно так просто налететь и затащить в кусты. Я сама собиралась его оттолкнуть, но, слава богу, появился ты и помог мне! – заканчиваю я срывающимся голосом, чувствуя, как снова плачу.
Но это и к лучшему, ведь именно вид моих слёз и трясущегося тела отрезвляют Стива, помогая ему отогнать злость и посмотреть на всё произошедшее адекватно.
Жаль лишь, что проблеск разума длится всего несколько секунд. Как только Уокер встаёт на ноги и выдаёт насмешливое: «Я б не верил этой шлюхе на слово, друг», Стив снова свирепеет. Да так, что первая вспышка его злости теперь кажется ребячеством.
– Стив! Не надо! – кричу я, когда он снова бьёт Алекса по лицу.
Один раз, второй, третий… А затем Уокеру удаётся увернуться и ответить ему тем же.
– Боже! Не надо! – пищу, видя, как из губы Стива вытекает струя крови, а Алекс следом залепляет ему под дых. Но, похоже, этот удар не доставляет Стиву сильного дискомфорта и не мешает продолжить драку.
Он будто всю дурь из Алекса выбить желает. Или же заставить его заплатить за всю боль, что он причинил мне когда-то. Стив так бьёт его… Ужас… Мне аж страшно становится. Но также грудь опаляет приятное чувство защищённости, радость и благодарность за то, что Стив так рьяно расправляется с моим обидчиком.
Однако стоит Алексу опять выплюнуть колкий комментарий обо мне, а моему защитнику снести его за это с ног, как крупица позитивных эмоций растворяется. Мгновенно. И, боюсь, уже безвозвратно.
Эти драчуны заваливаются не просто на землю, а на одну из тканевых стен шатра, что предсказуемо рвётся под давлением двух мужских тел, и они оба падают прямо на свадебный торт.
Сердце замирает, из горла вырывается вскрик, а потом… то ли моё восприятие конкретное искажается, то ли действительно время притормаживает, но я в замедленном кадре наблюдаю, как этот пятиэтажный кондитерский шедевр валится со стола и превращается в кашу.
Мама дорогая! Что же они натворили?! И что продолжают творить?!
От
