Джо посмотрел на землю, на валяющийся обломок мозга Джулиет, похожий на ком использованной жевательной резинки.
– Нет… Думаю, не надо… сейчас нельзя ничего трогать.
– Но, профессор Мессенджер, вся моя дорожка в стекле. Если оно попадет под колеса автомобилей…
– Не попадет, – ответил Джо, все еще не веря своим глазам.
Соседка пристальнее присмотрелась к фрагменту с носом Джулиет:
– Это было что-то очень дорогое?
Выкипающий азот продолжал струйками подниматься вверх.
– Думаю, вам лучше пойти домой. Я сам все уберу, – ответил ей Джо.
– Ерунда, со стеклом надо быть осторожным, можно порезаться. Что это за пар? Оно горячее? – Она удивленно смотрела на профессора. – Вам не по себе? Не хотите ли присесть?
Джо поднял руку:
– Прекрасно. Я прекрасно себя чувствую. Я… – и поспешил через дорогу, мимо Карен, все еще стоящей на том же месте, в дом, звонить Марвину Зейлерману.
Адвокат оказался у себя и воспринял новость удивительно спокойно, почти с облегчением. Дальнейшие неудачи касались других людей и происходили не по его, Зейлермана, вине.
– Я позвоню дежурному в офис коронера и скажу о случившемся. И спрошу, могут ли они прислать кого-нибудь к вам. – После минутной заминки он продолжил: – Я полагаю, профессор, что теперь не имеет смысла выходить выше с апелляцией.
– Никакого, – мрачно согласился Джо. Затем он позвонил Блейку, снова наткнулся на автоответчик и кратко сообщил о катастрофе.
Обезумевшая Карен добралась до кухонной двери.
– Разбита, – твердила она. – Она разбита. Я не хотела…
Джо усадил ее на стул, наполнил первый попавшийся стакан бренди и вложил ей в руку.
– Выпей, у тебя глубокий шок. – Джо поднес наполненный стакан к ее губам. В этот момент в комнату вбежал Джек и с размаху обхватил отца.
– Папа! Ура!
Убедившись, что Карен удерживает стакан, он присел и поцеловал сына.
– Почему тебя не было здесь, когда мы приехали? – требовательно спросил мальчик.
– Послушай, поднимайся к себе в комнату, а папа сейчас придет.
Джек посмотрел на мать:
– Готов мой бургер? Я есть хочу.
Карен не ответила. Джек деликатно ткнул ее:
– Мама?
Джо подтолкнул сына к лестнице:
– Иди поиграй в своей комнате, я сейчас приду.
Джек обиженно надулся, но тут же засветился улыбкой:
– Мы видели в Эдинбурге Голливуд!
– Замечательно, – ответил Джо, едва ли заметив, что ребенок ошибся. – Давай наверх!
Выйдя наружу, Джо, к своему ужасу, увидел, что Мюриел остановила три машины и выметает для них путь. Джо в мгновение ока очутился рядом и осторожно взял ее за руку.
– Миссис Аркрайт… Мюриел, послушайте… Боюсь, вас это шокирует…
– Мы должны очистить дорогу, – ответила она, озабоченно кивнув в сторону стоящих машин, и отошла.
– Мюриел, это не декоративный предмет, – произнес он, глядя ей прямо в глаза. – Послушайте… Простите, но это… действительно… голова человека.
Соседка странно посмотрела на Джо, затем белозубо улыбнулась:
– Конечно, вы дурачите меня, профессор Мессенджер! А я уж подумала, что вы серьезно! – Она перевела взгляд на дорожку, и по ее лицу промелькнула тень, затем сказала, на этот раз менее уверенно: – Что мне действительно нужно, так это дополнительный электрошнур, тогда я бы могла вынести пылесос. Думаю, у вас его нет?..
За окном в темноте слышно было, как дерутся и рычат два кота. Джо лежал без сна, его трясло, мозг лихорадочно работал. Он был уверен, что Карен тоже не спит.
Он всегда знал, чем опасна низкотемпературная заморозка: хрупкостью предметов при температуре сжижения азота. Но сам прежде никогда не видел доказательств этому, не видел, чтобы ткани человека разбивались вдребезги. Полицейский инспектор Тикнер объявился незадолго до отхода Мессенджеров ко сну. Это был результат звонка Зейлермана в офис коронера. Услышав о случившемся, тот позеленел от злости и заявил, что, возможно, будет вынужден вернуться для снятия показаний.
Что бы еще ни случилось, что бы ни решили чиновники, Джулиет теперь умерла так же, как отец. Два человека, так мечтавшие о бессмертии, вступившие в борьбу с отвратительным явлением под названием «смерть», достаточно талантливые, чтобы помериться с ней силами, но сглупившие, полагаясь на человека, и этот человек их подвел: профессор. Джо Мессенджер – доктор наук – не сдержал своих обещаний.
Джо задумался о себе. Он не оправдал ожиданий. Не оправдал потому… потому, что зять Карен ошибся в расписании и должен был вечером читать лекцию в Стокгольмском университете в Швеции, потому, что они и уехали из Шотландии не вечером в воскресенье, а утром. И Карен от досады, что он не явился, не побеспокоилась сообщить ему об этом звонком. Такая мелкая, незначительная деталь оборвала тонкую ниточку надежды Джулиет Спринг на бессмертие.
После хорошей дозы снотворного Джо провалился в сон, но неожиданно снова проснулся. Какой-то шум, здесь, в комнате. Заворочалась Карен. Что-то гудит, двигается, слышно шуршание ткани.
В комнате кто-то есть.
Джо стало страшно, он замер на мгновение, шаря глазами по темным углам. Что-то случилось, хотя вроде темнота не такая непроглядная, можно различить контуры стоящих в комнате предметов. Тут Джо вздрогнул: перед окном висел огромный белый круг, прямо перед портьерами.
Рукой он нашарил на тумбочке лампу, нащупал выключатель и щелкнул им. Электрический свет мгновенно отодвинул от него темноту.
Никого. Но сердце Джо продолжало беспокойно колотиться, кровь стыла в жилах. Что-то не так. Наконец Джо понял, что это за круг: в окно светила луна.
Кто-то раздвинул портьеры.
Джо посмотрел на циферблат часов: три часа ночи. Наверное, АРХИВ сбило с толку его собственное бодрствование плюс яркий свет полной луны. Джо наклонился, нажал кнопку на панели управления. С тихим гудением портьеры сошлись.
Он снова выключил свет и откинулся на спину, затем повернулся к Карен и, засыпая, чувствовал ее теплое дыхание. Так и не успев уснуть, он услышал телефонный звонок.
Джо рванулся к аппарату, чтобы шум не разбудил Карен. Приложив к уху трубку, он уловил знакомый электронный звук, такой же, как прошлой ночью. Все тот же чертов факс ошибочно соединялся с их номером. Возмущенный, Джо повесил трубку.
– Кто это? – сонно пробормотала Карен.
– Ошиблись.
– А, – вздохнула она и повернулась на спину. Минуту спустя она взяла его за руку и крепко сжала, сказав: – Прости.
Джо ответил ей легким рукопожатием и спросил:
– Как ты?
– Ужасно, – ответила Карен, и Джо почувствовал, как она вздрогнула, а затем горько расплакалась. – Прости меня, – повторила она.
– Ничего.
– Ты ненавидишь меня?
– Я люблю тебя, дорогая.
– Ты хотел сохранить ее, а я разбила, убила ее, да?
Джо взял жену за плечи, притянул к себе и целовал до тех пор, пока она не откликнулась. Они неистово и грубо предались любви.
Потом Джо спокойно лежал с закрытыми глазами, но мысли не давали покоя. Ему снилось, что мертвая Карен лежит в гробу, рядом с ней в гробу поменьше – Джек. Сам он стоит на похоронах, смотрит на два стоящих рядом гроба. Карен и Джек умерли за компанию, оставив его одного. Умер его отец. Мать. Джулиет. Карен, Джек. Все, кого он когда-либо знал и любил, умерли, покинули его. А он обречен жить вечно.
Опечаленный, он прижался лицом к Карен, ища утешения, желая быть с ней вместе навсегда. Я могу сделать так, мы постоянно приближаемся к этому. Еще несколько лет. Десять. Дай мне время. Верь мне.
С тихим гудением, шурша, стали раздвигаться портьеры, в комнату снова хлынул лунный свет. Но сквозь сон Джо не заметил этого; он не придал значения тому, что утром, когда Джек пришел его будить, шторы были уже открыты.
Джо приехал в понедельник пораньше, чтобы подготовиться к утренней лекции. Когда он проходил мимо аспирантской, к нему стремительно подошел Эдвин Пилгрим.
– Профессор, мне нужно с вами поговорить.
– Не могли бы мы побеседовать после лекции? – спросил Джо.
Эдвин проследовал за ним в кабинет.
– Я настаиваю, немедленно!
Джо скинул пиджак и нажал клавишу ввода на клавиатуре своего терминала, включив экран. Затем набрал для входа в систему привычное «джом» и пароль МИНБАГ. Буквы паролей никогда не высвечиваются на экране, поэтому Пилгрим не смог бы подсмотреть.
На экране появились четкие черные буквы: «Доброе утро, профессор Мессенджер. Хорошо ли вы провели уикэнд? По прогнозу в Лондоне и на юго-востоке холодно. Максимальная температура плюс 6°, во второй половине дня дождь. Привет, Эдвин».
В комнату проникали солнечные лучи. Джо оглядел через окно университетский городок, затем с сомнением взглянул на прогноз АРХИВа и напечатал: «Спасибо, АРХИВ. Я не слишком здорово провел уик-энд. Ты уверен в прогнозе?»
