На маяке жил очень странный человек. Люди прозвали его Пеленой, хотя у него было другое, ничем не примечательное имя, Сандор. Пелена, потому что его глаза, некогда голубые, выцвели до странного белесого цвета, будто были устланы льдом. Мало кто мог устоять перед ним. И если о кузнеце только ходили дурные слухи, то хранитель маяка сам признавался в своих связях с нечистой силой.
- Море всё видит. Ваше прошлое, настоящее, будущее. От него ничего не скрыто, - вспомнились слова Пелены. Хранитель любил поговорить. Ему было одиноко там, на маяке, а семьи он так и не завёл. Да, и кто бы пошёл замуж за чернокнижника? Ветер, шум прибоя, ледяное небо - вот и всё его окружение. Так и немудрено свихнуться. Может быть, поэтому Сандор не слишком возражал против нового помощника Ласло. Имре знал Ласло только по неказистой внешности - сутулившийся парень с трясущимися плечами. Он редко, только по крайней надобности, отлучался в село.
Сандор часто говорил о плясках чертей перед маяком:
- Они все там, внизу. Манят, тянут руки. Обещают открыть все тайны мирозданья. Но ложны их знания. И всякий, кто доверится, будет обманут. Короткий путь лишь кажется легким, но за этими знаниями ничего не стоит. Мне море обо всём поведало. Эта нечисть лишь ложные призраки древности.
Имре и Катош любили слушать хранителя. Кто знает, если старик и в правду почти всемогущ, может, удастся услышать нечто такое, чтобы позволило вырваться из Форватера?
Но хранителя не было дома. Один лишь Ласло сидел у входа, и странная улыбка блуждала на его заросшем лице.
- Сандор дома? - спросил Катош.
Ласло тихонько рассмеялся. Он будто заболел или тронулся. Может, дорвался до запасов хранителя, и теперь пьяный в стельку? Но почему нет запаха?
- Мы подождём, - продолжил парень. Помощник ухмыльнулся. Имре не мог взять в толк, что на того нашло. Решил выпендриться?
- Боюсь вам долго ждать. Аж до Страшного суда и поднятия мертвецов из могил. Если тьма не пожрёт всех раньше, конечно!
Катош отскочил в сторону. Его рука скользнула в карман. Имре знал, что товарищ всегда берёт с собой нож.
- Это как понимать? - Имре положил руку на плечо другу.
- Уйдём за помощью, - предложил Катош.
Ласло поднялся с ног. Он не переставал улыбаться, не поднимая глаз. Будто землю изучая.
- Пелену забрали черти, - объяснил Ласло. - Проклятый старик им надоел так же, как и мне, до чертиков. Ха, до чертиков! Я его им и подарил. Скинул с уступа. Прямо в то море, которое он так любил! Море - оно всё видело. Ну, что ж, теперь оно и его познало. Ха-ха!
Катош вытянул нож. Имре отступил на два шага. Надо привести людей! Ласло обезумел.
- Убить меня хочешь? Кишка не тонка, а? Рука не дрогнет? Не боишься, что я приду за тобой? Уже потом, когда последний ком земли покроет лицо. Ты боишься! Ну, что отступаешь?
Ласло поднял глаза, отчего Имре пошатнулся, как будто бы призрака увидел. Это были абсолютно непроницаемо-черные глаза, без зрачков. Ласло изменился.
- Я могу выпить вас, прямо здесь. Но что с вас толку? Бегите за людьми! Хватайте, держите меня! Я столкнул Сандора в море и выпил Самоша! Я открыл древнюю магию! И теперь вне людского суда!
Имре смотрел на него и никак не мог поверить в то, что какое-то знание может настолько изменить человека. Неужели знание не делает людей лучше? Похоже, оно только усиливает отдельные черты человеческой натуры.
Как оказалось, Ласло не врал. Тело хранителя так и не нашли. Течения здесь были особенно сильны, и, бывало, утопленников выносило на берег многие недели спустя. Ледяные воды не любили выпускать свою добычу из цепких когтей. А Самош лежал в каморке помощника. На его теле не было ни одной раны, только глаза широко распахнуты, будто он был напуган до смерти. Кузнец порывался сам забить убийцу, но староста, отец Катоша, остановил. Самоша убили с помощью магии, а, значит, судить должен был специальный представитель из Радужного города. Все знали о страшной каре за убийство мага - уничтожение поселения. Такой жуткий закон появился сразу же после подавления восстания Максимуса Освободителя.
Но представитель так и не успел доехать до Форватера. Произошли куда более странные события, чем непонятное убийство сразу двоих сельчан. Впервые за десятки лет в бухте показались паруса...
Черная дорога закончилась, солдаты вышли из тьмы на свет. Чужое солнце было тусклым, как будто на дворе стояла осень. Кругом расстилались холодные зелёные холмы. Вдали громоздились каменные россыпи. Один за другим воины, утомленные переходом, выходили на свет, щурясь от света. Номады сразу же отделились от наемников и встали отдельным лагерем. Вход туда для не-младотюрков был заказан. Варга бурчал, что ещё покажет вонючим лошадникам.
Обустройство лагеря заняло всё время до вечера. Если кто и раздражал больше всех, так это чародей. Владимер потерял в себе непоколебимую уверенность. Может он забыл, зачем пришёл? Чародей как статуя застыл на вершине и смотрел вдаль. Все дела взяли на себя командиры отрядов. И если приказы темника наемники встречали руганью, то Урман и Варга пользовались непререкаемым авторитетом.
Арсен выслал разведчиков вперёд. Холмистая, изрытая местность раздражала кочевника. Он понимал, что теряет главное преимущество - скорость и маневр. Без коней номады были не опасней котенка. Наемники, не доверяя союзникам, тоже выслали дозоры. Идти вызвался Варга, как более сильный и опытный. Урман не возражал, уж в диких кланах учили так, как нигде более. Если и Варга не справится, то можно смело возвращаться домой.
Под вечер Владимер пришёл в себя. Он спустился к войскам, прошёл мимо костров, и его гигантская тень внушала ужас в сердца солдат. Чародей подошёл к Урману. Вместе с офицерами рыцарь делил трапезу.
- Завтра мы маршем двинемся на Радужный город. Надо успеть добраться раньше Разрушителя. Мне понадобятся все твои силы, без остатка. Ты готов выложиться?
Урман чуть склонил голову. Он ощущал взгляды офицеров.
- Возможно, это будет самая страшная битва из тех, что вообще происходили. Он чародей и в этом краю его сила возрастёт тысячекратно. Мне нужно, чтобы вы измотали его, а я смог бы приблизиться на расстояние удара. И помните, назад дороги нет! Либо победа, либо смерть!
Владимер ушёл. Разговор за костром не скоро продолжился. Хмель восторгался вниманием чародея к простому рыцарю.
- Ты точно избранный! - воскликнул Хмель. - Сам повелитель спустился для разговора! Ты понимаешь, что это значит? Он может захватить весь мир, и ты, обычный рыцарь из Рюгена, будешь его правой рукой! Получишь всё что пожелаешь!
- Мертвых он воскрешать не умеет, - буркнул Урман. - А больше мне ничего не надо.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
