говоря ни слова, кочегар Стори выпрыгнул за борт шлюпки и поплыл куда-то. Моряки едва успели заметить это, как Стори исчез в тумане. Они пару раз тихо окликнули его, но не сделали никаких усилий, чтобы направить шлюпку за ним. Теперь их осталось только четверо».
Смерть пожинала богатый урожай и среди четырнадцати человек на плоту радиста Фернсайда. Люди, которые достигли плота первыми, вынуждали последних четырех прибывших стоять; только эти четверо и пережили ночь. Первым умер кочегар, одетый в куртку-безрукавку и брюки; следующим был помощник кока, одетый в легкую одежду.
«Все то время, когда умирали люди, второй механик, Джозеф Тай, не переставал бубнить и стонать. Он то и дело возвращался к 23-му псалму Господь – Пастырь мой[104]. Он знал его наизусть. Потом он начал кричать, что хочет домой, в Глазго. Джозеф Тай умер последним. Он погрузился в сон, мы пытались не давать ему заснуть, говорили с ним, натирали ему ноги, встряхивали его, но все было бесполезно», – рассказывал позже Р. Фернсайд.
Несколько часов спустя возле них оказался малый плотик с одним из комендоров, одетым в плотный костюм цвета хаки. Он никак не отреагировал на крики со шлюпки, – похоже, был совершенно ошеломлен. Когда плоты сблизились, Фернсайд увидел, что на дне лежит мертвый матрос. Тело предали морю. Потом открыли банки с продовольствием, и постепенно дух пятерых выживших начал крепнуть. Плот прыгал по волнам еще два дня, а все вокруг застилал туман. Когда он рассеялся, то люди заметили, что дрейфуют на входе в маленькую бухту Новой Земли; берег находился всего в миле от них, а в паре миль – большое американское судно. Американцы спустили шлюпку с четырьмя моряками и взяли плоты на буксир.
Девять человек, которые покинули разрушенный «Хартлбери» на плоту старпома, проделали свой путь значительно успешнее. Ни один из них не погиб. Старпом Гордон через регулярные интервалы пускал по кругу бутылки с немецким спиртным. Зная, что земля находится всего в 3 милях, они были уверены, что им предстоит пробыть в море не более нескольких часов. Тогда установили небольшой тент из холста, открыли банку китового жира, которую нашли в рундучке на плоту, и полчаса натирали себе ноги, чтобы не обморозить их.
Ранним утром они наткнулись на затопленную спасательную шлюпку. Тень смерти словно все еще витала над ней.
«Мы увидели спасательную шлюпку, появившуюся из тумана, с наполовину поднятым парусом, и пошли к ней на веслах. Это была та самая, которую залило водой, когда мы покидали судно. В ней были капитан, второй помощник и еще двое, а также мертвое тело, которое мы опустили в море, и с моими людьми, которые находились в довольно приличном состоянии, вычерпали воду, установили, как положено, парус и пошли к земле».
У Гордона был с собой компас, и он знал, где находится земля, потому что ему сказал об этом немецкий офицер с подводной лодки. Пока четверо уцелевших подкреплялись спиртным, бисквитами, сгущенным молоком и таблетками «Хорликс», спасательная шлюпка двигалась над узкой отмелью перед небольшой бухтой с плоским и скалистым островом посредине. Здесь моряки высадились и устроили лагерь. Остров выглядел безжизненным, но было много сплавного леса, и скоро старший помощник организовал палатку из парусины, потом на костре закипело молоко, разогрели мясные консервы, разделили буханку черного хлеба – подарок с подводной лодки. Затем снова установили флотский порядок – регулярную смену часовых. На обед выдавали гусиные яйца и суп из консервированного мяса. Старпом Гордон организовывал поиск возможных обитателей острова.
Дни стояли солнечные, но ветреные и холодные. Туман постепенно редел, и через три дня после гибели судна старпом сообщил, что видит американское судно, севшее на мель в 10 милях от них. Через несколько часов эти моряки, последние из оставшиеся в живых с «Хартлбери», также оказались на борту большого грузового судна. Из пятидесяти шести человек, что шли на «Хартлбери», остались в живых лишь двадцать. Годом позже торпеды Ла Бауме записали на свой счет тридцать седьмую жертву: умер от полученных ран головы капитан Стивенсон – единственный владелец судна, погибший в походе PQ-17. Германская подводная служба отомстила ему.
В тот трагический вечер гибели «Хартлбери» Уильям Джойс снова вещал на Британию, выступив с подробным и злорадным описанием отчаянной ситуации, сложившейся в отношениях между Советским Союзом и его западными союзниками после уничтожения немцами PQ-17, учитывая, как много это значит для войны на Восточном фронте. А с Вильгельмштрассе, из Берлина, пришел официальный комментарий, что «британские и американские заводы, производящие вооружение, которые, как предполагается, работают для России, фактически активно производят его для того, чтобы немцы отправляли все это на морское дно».
4
На 7 июля подводные лодки довели, по своим подсчетам, число побед во время операции против PQ-17 до тринадцати судов общим водоизмещением 94 000 тонн. Но в течение вечера, как упоминалось, погода ухудшилась, на море снова опустился туман. Три подводные лодки, занявшие позиции у входа в Белое море – Тимма, Маркса и фон Химмена, – сообщали о плотном тумане, который оставлял слабые надежды на обнаружение новых грузовых судов. Соответственно адмирал Шмундт запланировал отозвать с позиций в полдень 9 июля подводные лодки, охотящиеся на остатки конвоя. Тем временем он решил установить вторую патрульную линию из находящихся в боевой готовности подводных лодок, чтобы они в свободном режиме ходили вдоль берегов Новой Земли. В 23.30 7 июля Шмундт набросал проекты приказов Бранденбургу, Бильфельду, Рехе и Ла Бауме, чтобы те создали линию патрулирования несколько южнее других трех подводных лодок в Белом море, при условии, что у них на данный момент нет соприкосновения с противником. Командиру U-88 Боману, у которого осталось мало топлива, было приказано возвращаться на базу.
Патрулирование, на которое Шмундт отрядил эти четыре лодки, на деле окажется неосуществимым, поскольку эта зона совпала с областью пакового льда, загораживавшего восточную половину входа в Белое море. Тем не менее одна из этих четырех лодок уже приближалась к новой жертве. Потеряв днем 7 июля «Эмпайр Тайд», Рехе продолжал двигаться на север к побережью Новой Земли и поздно вечером заметил поблизости другое грузовое судно, спешащее на юг. Он развернулся, чтобы следовать за ним, и таким образом чудом разминулся с малым конвоем из семнадцати судов, который вышел из Маточкина Шара за несколько часов до этого.
Весь вечер Рехе преследовал свою жертву, не замечаемый ею. За час до полуночи он передал в Нарвик, что преследует отставшее судно, идущее на юг близ
