– Ваша гардеробная здесь, мэм, – сказала девушка, открывая дверь в смежную комнату; эта комната была более скромная, но все же гораздо больше, чем спальня Дженси в Тревитт-Хаусе. «И здесь тоже шикарная мебель, – думала Дженси. – Как же я повешу в такой шкаф свое убогое платье?» – Вот горячая вода, мэм. За ширмой удобства, а за этой дверью комната мистера Сент-Брайда.
Выходит, та спальня – для нее одной?
Дженси хотелось отпустить горничную, но нельзя было позорить Саймона. Она позволила девушке снять с нее шляпу и жакет, но потом все-таки попросила ее выйти. Дженси понимала, что этого не следовало делать, но с нее довольно!
Воспользовавшись удобствами за ширмой, она вымыла руки и ополоснула лицо. В очередной раз осмотревшись, вспомнила слова Саймона, когда он говорил, что ей не следует опасаться встречи со знакомыми. Конечно же, он был прав. В таком месте ей никогда не встретятся миссис Энтуистл и миссис Кабхаус, ближайшие подруги Марты в Карлайле. А если такое все-таки случится по капризу судьбы, то эти женщины не смогут заявить, что она, Дженси, – самозванка. И даже если они узнают ее… они просто не поверят. Не поверят своим глазам.
Что же касается Хаскеттов… Ах, если знакомые Саймона узнают, что он женился на внебрачной дочери Тилли Хаскетт…
Эта мысль ужасала, и Дженси постаралась отбросить ее. Нет-нет, никто не усомнится в том, что она – Джейн. Такого никогда не случится.
Вернувшись в спальню, она снова увидела горничную; та сообщила:
– Прибыл ваш багаж, мэм. Я скажу, чтобы его принесли в гардеробную, и распакую, хорошо?
Дженси насторожилась. В словах горничной была не то чтобы насмешка, но чувствовалось, что она понимала: гостья – вовсе не та, кем должна быть.
Изобразив снисходительную улыбку, Дженси проговорила:
– Ах, эти вещи вряд ли стоят внимания. Мы с мужем только что прибыли из Канады, где требовалась самая простая одежда. – Девушка молча кивнула, и Дженси продолжала: – В сущности, мы жили в совершенно диких местах. А на суше оказались только вчера после месяца на море. – Она поморщилась. – Там стирали в морской воде. Как только приедем в Лондон, мне придется полностью обновить гардероб. Все безнадежно испорчено.
Горничная смотрела на нее огромными глазами.
– Боже мой, мэм, какое приключение! Хотите, я посмотрю, не поможет ли стирка?
Дженси улыбнулась, на сей раз искренне.
– Спасибо, вы очень добры.
– Я могу освежить и другие ваши вещи, мэм. Жесткая щетка иногда творит чудеса.
– Спасибо. Что ж, думаю, мне пора идти.
Дженси чувствовала, что держалась неплохо, но у двери Малой гостиной приготовилась к новым испытаниям. Однако комната оказалась довольно скромная, и слуг в ней не было. Герцогиня же, Саймон и лорд Дариус, сидя у камина, пили чай.
Вскоре Дженси расслабилась. Возможно, секрет в том, что надо думать не о громаде дома в целом, а просто об этой комнате и людях, сидящих в ней.
Неожиданно герцогиня сказала:
– Очень хорошо, Саймон, что ты наконец-то приехал. Сейчас ты особенно нужен своим родителям.
Он нахмурился:
– Почему?
Дженси похолодела. Как же они с Хэлом не догадались, что герцогиня тоже знает?..
– Бедный Остри… – вздохнула герцогиня. – Полагаю, именно из-за этого тебе пришлось вернуться.
Глава 32
Саймон побледнел.
– Он умер?
– Нет, но говорят, это случится со дня на день.
Дар сказал:
– Сожалею, Саймон. Я знаю, что ни ты, ни твой отец этого не хотели.
Саймон тяжело вздохнул.
– А жена Остри? Есть надежда на то, что она носит сына?
Герцогиня покачала головой:
– Сомневаюсь. Бедняга давно угасает. И если бы Дороти Остри была беременна, об этом бы знали. Больной получает наилучшее лечение, но… Сожалею, дорогой. Я думала, ты знаешь.
– Но что с ним?
– Никто не знает, но он чахнет. Кожа да кости.
Саймон молчал, терзаемый мрачными мыслями.
«О, мой любимый! – думала Дженси. – Как бы я хотела, чтобы у тебя здесь был хоть один спокойный день!»
– Прошу прощения… – Саймон снова вздохнул. – Боюсь, что завтра мы с Джейн должны будем уехать.
– Да, конечно, – кивнула герцогиня. – Но давайте хоть сейчас поговорим. О, я слышу детей! Дар, ты рассказал Саймону про детей?
– Нет еще. – Лорд Дариус улыбнулся. – Я взял французских детишек. Двоих. Мы искали их родителей, но боюсь, они останутся у меня. – Дар улыбнулся и повернулся к двери.
Через несколько секунд дверь открылась и вошла служанка. Сделав реверанс, она отступила в сторону, и в комнату вбежали двое детей – мальчик лет шести в нанковых брючках и в жакете и хорошенькая девочка на год-другой младше его; у девочки были кудрявые темные волосы и огромные голубые глаза.
Дети обвели взглядом комнату, словно проверяя, нет ли опасности (почему-то Дженси пришла в голову именно такая мысль), а потом с радостными улыбками подбежали к лорду Дариусу.
– Добрый день, папа! – воскликнули малыши. А потом стали рассказывать про свои уроки и игры; и, конечно же, оба говорили с французским акцентом.
– Тихо, помолчите, – сказал Дар, и дети тотчас умолкли. «Слишком уж они послушные, – подумала Дженси. – Интересно, каким образом они к нему попали?»
– Я с удовольствием вас послушаю, – продолжал Дар, – но сначала надо поприветствовать наших друзей, дядю Саймона и тетю Джейн. А это Дельфи и Пьер, – сказал он, взглянув на гостей.
Девочка присела в реверансе, а мальчик поклонился, но оба смотрели на незнакомцев с подозрением.
– У моего папы много друзей, – сказал мальчик, глядя на Дженси.
Она с улыбкой ответила:
– Много друзей – это великое счастье.
– Друзья моего папы – «повесы». Они убьют любого, кто попытается нас обидеть, – заявил мальчик. – Они обещали.
– Помолчи, Пьер, – с мягким укором сказал лорд Дариус. – Тетя Джейн – жена дяди Саймона, а он тоже наш друг, один из «повес».
Две пары детских глаз уставились на Саймона.
– Это правда? – спросила девочка.
– Конечно. – Саймон улыбнулся.
Дети сразу же успокоились и подошли к герцогине. Называя ее бабушкой, они стали рассказывать ей о своих делах. Повернувшись к Дженси, лорд Дариус пояснил:
– Они все еще боятся незнакомых людей, особенно женщин в темных платьях. Теперь даже наша экономка носит яркие наряды.
«Но почему они называют лорда Дариуса папой? – думала Дженси. – Если это его внебрачные дети, мог бы так и сказать».
Перехватив взгляд девочки, Дженси проговорила:
– Я тоже не люблю темные цвета, Дельфи. Жду не дождусь, когда буду надевать такие же красивые платья, как у тебя.
Кажется, подействовало. Девочка расцвела и повертела муслиновой юбочкой.
