Кажется, подействовало. Девочка расцвела и повертела муслиновой юбочкой.
– Правда, тетя Джейн? У меня много таких.
Дети вернулись к Дару, они соперничали между собой за его внимание, хотя явно были преданы друг дружке. Малыши умоляли его пойти с ними в классную комнату и посмотреть, что они нарисовали. Дар позволил себя увести, и было очевидно, что он сделал это с величайшим удовольствием.
Когда дверь закрылась, герцогиня со вздохом сказала:
– Не знаю, что будет, если найдутся их родители.
– А это возможно? – спросил Саймон.
– Мы думаем, что нет. Надеемся, что нет. Но вообрази себе, что где-то есть родители, которые их любят, ищут. – Она снова вздохнула. – Все в руках Божьих, а мы делаем, что можем. Они не брат и сестра. Дельфи ничего не могла рассказать о своем происхождении. Или она была слишком мала, или пережила драматические события. А Пьер помнит деревню, нищету, деда с бабушкой. И помнит, что его фамилия – Мартин. Пьер Мартин! Все равно что Джон Смит. Ничего не могу с собой поделать, молюсь, чтобы они остались с нами. Мы их любим… – Она внезапно умолкла. – Так вот, надо устроить ваш завтрашний отъезд. Можете взять до Лондона нашу дорожную карету.
– Спасибо, – сказал Саймон. – Мы собирались задержаться в Лондоне, чтобы купить Джейн кое-что из вещей, но теперь должны без промедления ехать в Брайдсуэлл.
Герцогиня подняла брови:
– Глупый мальчик, где ты хотел купить приличные вещи? Повел бы ее в тряпичную лавку? – Она окинула Дженси взглядом. – Дорогая, у вас такой же размер, как у моей дочери, а у нее столько платьев, что не помещаются в шкафу. Я уверена: сейчас она покупает в Бате новые. Вы позволите мне освободить для них место?
Дженси посмотрела на Саймона и поняла, что он не возражает.
– Буду очень вам благодарна, ваша светлость.
– Тогда пойдемте.
Дженси с герцогиней направились в гардеробную молодой леди. Платьев оказалось больше, чем можно было вообразить, и все необыкновенно красивые, Дженси о таких даже и не мечтала. Герцогиня не ошиблась: после того как на Дженси затянули обязательный корсет, стало ясно, что все они ей подходят.
Надев очередное платье, Дженси разглядывала себя в зеркале. Коричневое, шерстяное, в бронзовую полоску, с длинными рукавами и рюшем – на первый взгляд это платье казалось довольно простым, но оно было превосходно скроено и сшито. В таком наряде Дженси наконец-то почувствовала себя настоящей леди.
– Замечательно! – одобрила герцогиня. – Мэри, где серо-зеленое? – обратилась она к горничной. – Я всегда считала, что оно придает леди Tee болезненный вид. Не думаю, что она надевала его больше одного раза, но оно прекрасно подойдет миссис Сент-Брайд.
Горничная вынимала одно платье за другим, и герцогиня уверяла Дженси, что каждое из них чем-то не устраивает ее дочь.
– Уверяю вас, Тея ни за что не будет его носить. А вот… О, траурное платье! Боюсь, оно вам понадобится очень скоро.
«Из-за неизбежной смерти графа Марлоу и его наследника», – сообразила Дженси.
– Вдовствующая герцогиня умерла во время сезона Теи, такое печальное совпадение. Я вас уверяю, она будет довольна, когда увидит, что этих платьев больше нет.
Из шкафа были извлечены платья довольно сдержанных тонов, но тоже прелестные. Немного подумав, Дженси выбрала коричневое в бронзовую полоску, два теплых прогулочных – одно темно-серое, другое серо-зеленое, – очень красивое шелковое платье цвета слоновой кости, а также черное, безусловно, траурное, но с прекрасной вышивкой и оборками.
– Где черный тюрбан? – спросила герцогиня.
Тюрбан тут же водрузили на голову Дженси, и она с трудом удержалась от смеха, подумав о том, что прямо на глазах становится Важной Персоной.
– Дорогая, вокруг лица должны быть завитки, – сказала герцогиня.
Для Саймона – что угодно.
– У вас есть кто-нибудь, кто может меня подстричь?
Герцогиня нахмурилась:
– Да, только не очень хорошо. Но существует… особенная прическа. – Она послала горничную за некой Вильерс. – А теперь – жакеты, туфли, перчатки…
Вскоре у Дженси появились все необходимые аксессуары, а также новый саквояж, чтобы все это сложить. Туфли оказались великоваты, но она решила, что засунет что-нибудь в носок.
К обеду она надела коричневое платье, а прическу ей сделала Вильерс, горничная, которую все называли «костюмершей». Она подняла волосы на затылке, начесала их вперед, а затем, завивая щипцами, уложила вокруг лица.
Дженси подумала, что выглядит нелепо, но герцогиня заявила, что такая прическа – это самая последняя мода.
– Дорогая, так сейчас делают все женщины, которые не желают обрезать волосы.
Дженси молча кивнула и подошла к зеркалу. Вдев в уши жемчужные серьги, она направилась к Саймону, чтобы проверить его реакцию.
Казалось, сначала он ее не узнал. Потом расплылся в улыбке и, взяв ее за руки, сказал:
– Ты великолепна, дорогая. Слава Богу, что я нашел тебя раньше, чем другие. Ну, теперь видишь?
Он говорил о том, что в таком виде никто не скажет, кто она – Джейн или Нэн.
– Да, вижу. Ты был прав.
В этот вечер, надев шелковую ночную рубашку Теодосии и свой старенький халат, Дженси гадала, придет ли Саймон к ней в спальню или она должна пойти к нему.
Когда она уходила после обеда, Саймон разговаривал с лордом Дариусом. Обед же прошел замечательно. Их было всего четверо, и они сидели в небольшой комнате, так что было совсем не страшно. Герцогиня и лорд Дариус оказались очень добрые и отзывчивые, и Дженси решила, что сможет прекрасно ладить с такими людьми. И если ее обман не раскроется, то она будет жить, как в раю.
Ей вдруг захотелось сравнить свою новую внешность с рисунками Джейн. Она достала из папки ее автопортрет и, сравнив его со своим отражением в зеркале, поняла: если бы сделать Джейн такую же прическу, как сейчас у нее, то внешность Джейн решительно изменилась бы.
Ах, как бы ей хотелось, чтобы Джейн была сейчас с ней в этом чудесном доме! Джейн так любила все красивое и изящное… Сегодня вечером Дженси видела на одной из стен замечательные картины – Джейн они наверняка бы понравились.
Она положила рисунок в папку, и что-то ее насторожило. Еще раз просмотрев все листы, Дженси бросилась в комнату Саймона. Но он был не один, а с Тредвелом; слуга помогал ему снимать жилет. Она попятилась к двери, но Саймон ее остановил:
– Останься, Джейн. – Повернувшись к слуге, он сказал: – Спасибо.
Когда Тредвел ушел, Дженси прошептала:
– Пропал рисунок. На котором Марта и я.
– Ты уверена? Дай я сам посмотрю. – Минуту спустя он сказал: – Ты права. Должно быть, рисунок остался на корабле. Не волнуйся, мы напишем…
