Мой телефонный звонок где-то в квартире отвлекает мое внимание от моей девочки, спящей у меня на руках.
Я снова прижал ее к стене в нашей огромной душевой кабине, а затем снова, только медленнее, после того, как опустил ее на нашу кровать.
Я не хотел трахать ее там в первый раз. Я хотел не торопиться, насладиться ею, показать ей, насколько она чертовски невероятна.
И после того, как я заставил ее кончить еще несколько раз, она свернулась калачиком у меня на груди, ее волосы все еще были мокрыми после нашего душа, и заснула.
Я понял. Я тоже был чертовски измотан после последних двадцати четырех часов. Но я все еще гудел. Воспоминания о том, как наш дом взлетел на воздух, свежие образы Стеллы, идеально передающей наше послание Жнецам, беспокойство по поводу того, зачем Тео вернулся, и как Тоби и другие ладили, не дают мне расслабиться вообще, даже после всех этих релизов.
Выскальзывая из-под нее, я тихо пересекаю комнату в поисках шума.
Я нахожу свой телефон все еще в кармане брюк на кухонном полу.
Вытаскивая его, я смотрю на остров с улыбкой на губах.
Черт, она выглядела безумной, лежа там, ожидая меня.
Мой член набухает только от воспоминаний, хотя этот кайф вскоре немного спадает, когда я вижу имя Тео, освещающее мой экран.
— Привет, братан. Как все прошло? — Я спрашиваю, как только звонок соединяется.
— Да, все хорошо. У папы есть Джонас. Упрямый ублюдок не разговаривает, поэтому он дает ему немного времени подумать о своих действиях. — Я не могу не улыбнуться веселью в тоне Тео.
— Как Тобс? — Я спрашиваю, зная, что это будет одна из первых вещей, которые Стелла захочет узнать, когда проснется.
— Он отлично. Маленький ублюдок прямо сейчас тонет в жажде крови.
— Хорошо. Скажи ему, чтобы было чертовски больно.
— Не волнуйся. Он полностью согласен с планом. Как Стелла?
— Она хорошо, чувак. Я… отвлекал ее от всего этого.
Он усмехается, и я могу представить, как он качает головой.
— Конечно, ты это сделал. Я не ожидал ничего другого от вас двоих. Не спускай с нее глаз, братан. Помнишь свое первое убийство? — Он спрашивает. Образ моей первой жертвы врезается в меня, и дрожь пробегает по спине. Я был так молод. Слишком чертовски молод. В тот день умерла не только лживая пизда на другом конце моего пистолета; то же самое произошло с остатками моей невинности, за которые я все еще держался. У меня никогда не было шанса побыть ребенком, но в тот момент это стало последней каплей. День, когда я стал мужчиной. Мне просто нужно было, чтобы мое тело догнало мой разум.
— Да, как будто это было вчера. Она справится. У нее все будет хорошо.
— Я знаю. Она гребаная богиня.
Я усмехаюсь.
— Я и близко к ней не подойду, чувак. Не начинай с этой ерунды. Если, конечно ты… недостаточно мужчина.
— Ты, блядь, хорошо знаешь, что я такой. Как и ты… Я собираюсь спросить, не собирается ли он пойти и найти желающую девушку, чтобы отпраздновать с ней сегодня вечером, когда квартиру наполняет леденящий кровь крик. — Черт. Мне пора.
— Иди, будь с ней, — слышу я слова Тео, прежде чем обрываю звонок и бегу через наш новый дом.
Я не замедляюсь, когда подхожу к двери спальни и влетаю в комнату, но вид передо мной останавливает меня.
Стелла сидит посреди кровати, обхватив ноги руками, все ее тело дрожит, а по щекам текут тихие слезы.
— Стелла, детка, — шепчу я, не желая пугать ее, если она меня не услышала.
Забираясь к ней на кровать, я обнимаю ее в надежде, что это прорвется сквозь то, что ее так напугало.
Она вжимается в мое тело и прячет лицо у меня на груди, ее слезы капают и падают мне на живот.
— Привет, детка. Все в порядке.
Я успокаивающе провожу рукой вверх и вниз по ее спине, шепча, как сильно я ее люблю и какая она чертовски сильная.
Она не произносит ни слова, прижимаясь ко мне, но ее тело не перестает дрожать. Ее кожа покраснела от пота, но мурашки покрывают ее.
— Детка, что…
Я не могу спрашивать, что происходит. Наверное, это хорошо — в любом случае, это чертовски тупой вопрос, потому что она отталкивает меня и мчится в ванную.
Когда я врываюсь за ней, я нахожу ее на коленях, ее рвет в унитаз.
Собирая ее все еще влажные волосы, я растираю ей спину, пока она не закончит.
Сидя на корточках, она убирает с лица несколько выбившихся прядей волос, не отрывая взгляда от своих коленей.
— Я-я сожалею. Я в порядке, — слабо говорит она, ее руки все еще дрожат на коленях.
Двигаясь быстро, я открываю ванну, включаю воду и наливаю немного пузырьков из модной бутылки сбоку.
Оставляя его заполняться, я падаю на колени перед моей девушкой и беру ее лицо в свои руки.
— Никогда не извиняйся за то, что нуждаешься во мне, детка.
Рыдание разрывает ее горло.
— Я-я думала, что со мной все в порядке, — тихо признается она.
— Адреналин только что закончился, и ты в шоке, — говорю я уверенно, более чем узнавая признаки. Черт, я пережил их не один раз за эти годы. Я тоже был свидетелем этого в других. — Но все будет хорошо. Я держу тебя, хорошо? И я не отпущу. Никогда.
Наконец, ее полные слез глаза поднимаются на меня.
— Я убила его, — шепчет она так тихо, что я, вероятно, пропустил бы это, если бы не видел, как двигаются ее губы.
— Да, детка. Ты сделала это. — Я хочу сказать ей, что это тоже было чертовски красиво, но я не думаю, что она оценила бы это прямо сейчас. — Потому что он причинил тебе боль. Он причинил мне боль, — говорю я, указывая на шрам на моем плече. — Потому что он причинил боль Тоби.
Ее глаза затвердевают от гнева, когда я указываю на каждого из них, и я знаю, что она начинает вырываться из своей тьмы.
— Теперь мы все в безопасности, благодаря тебе.
Она разжимает свои пальцы, протягивает руку и берет мои.
Проводя большими пальцами по костяшкам ее пальцев, я жду, пока она сформулирует свои слова.
— Ч-что теперь будет? — Ее снова пробирает сильная дрожь, несмотря на то, что мы сидим на полу с подогревом.
— Придержи эту мысль.
Поднимаясь на ноги, я тяну ее за собой. — Пошли, давай согреем тебя.
Положив руки ей на бедра, я провожу ее к почти полной ванне и помогаю ей залезть.
В ту секунду, когда она опускается в воду, я подхожу к ней сзади, обхватываю ее ногами и притягиваю ее спиной к своей груди, заключая ее в свои
