— Мда… А насчет новой боевой системы — еще одна? Им мало двух? Они и так могут любого прикончить.
Кэт вздохнула, а затем, немного подумав, спросила:
— Ты не видел никого из наших?
— Только Рида, он какой-то странный — то ли сонный, то ли пьяный. Я хотел с ним поговорить, но он стал невидимым и смылся.
— Хм, странно… А больше никого не видел? Карли, например?
— Нет, больше никого. Я вообще сейчас бегаю по городу и ищу наших, но, кроме тебя с Ридом, никого пока не видел. И это наводит на очень нехорошие размышления.
Тони еще немного постоял рядом с Кэт, затем махнул рукой на прощание и убежал. Девушка лишь пожала плечами и пошла куда глаза глядят.
«Не знаю, что мне дальше делать… одна неопределенность… кто-то из друзей мертв, убит этими копами, другие вообще непонятно где. И денег почти нет. И приткнуться никуда нельзя. Вообще непонятно, что дальше делать. Девчонок пока искать рискованно, да и вообще на контакт хоть с кем-то из наших выходить рискованно. Получается, теперь я полностью предоставлена самой себе. И надо что-то делать с этой неопределенностью. Ничего толком не делаю, просто мечусь туда-сюда… надо с этим кончать»
Кэт получше закуталась в свою куртку и медленно пошла прочь.
26 октября 2017 г., 20:30
Черри-стрит.
Марк провожал Эми домой. На улице час назад начался сильный дождь; у Фрейзера был с собой зонт, но не очень большой, однако Эми запросто поместилась под ним. Всю дорогу она рассказывала своему возлюбленному самые последние новости из жизни сотрудников компании; Марк поначалу отвечал ей — сначала более-менее развернуто, потом — все более и более односложно и в итоге просто задумался о своем, прекратив слушать щебетание своей подружки, до того увлеченной пересказом очередной сплетни, что она даже не замечала, что ее не слушают. Эми заметила, что Марк ее не слушает, только тогда, когда они подошли к ее дому, и она спросила у него, зайдет ли он к ней домой. Марк не ответил, думая о чем-то и сосредоточенно глядя перед собой. Эми пришлось наступить ему на ногу, чтобы он хоть как-то среагировал:
— Эй! Ты что, меня вообще не замечаешь? Я тут перед тобой распинаюсь, а ты молчишь…
— Извини, Эми, просто задумался о своем… — пожал плечами Марк. — Что ты хотела?
— Ты зайдешь ко мне домой? Можешь даже переночевать у меня, — игриво подмигнула Эми.
— Домой? — задумчиво произнес Фрейзер. — Нет, пожалуй, как-нибудь в другой раз…
— В другой раз? Ты у меня дома уже давно не был! — плаксиво воскликнула девушка. — Наверное, уже месяц ко мне не приходил!
— Понимаешь, я в больнице лежал, и у меня было такое состояние, что прийти к тебе в гости было бы как минимум опасно. Для тебя, — буркнул Марк. — Но я попробую найти свободную минутку, чтобы зайти к тебе. Может быть, в ближайшее время как-нибудь свожу тебя в ресторан, например…
— Ну ладно, — вздохнула Эми. — Слушай, почему ты сегодня весь день такой мрачный? Что-то случилось?
— Да нет… Просто все еще думаю о том, что мне рассказал Джим, — с неохотой ответил Фрейзер.
— Да? И что он тебе рассказал?
— Да так, ничего интересного… про ту войну, что недавно закончилась, — отмахнулся Марк, всем своим видом показывая, что очень не хочет говорить со своей девушкой на эту тему.
— А, опять эта война… — закатила глаза Эми. — Ну и что он тебе рассказал новенького? Это были инопланетяне, да?
— Нет, не инопланетяне. Никто толком не знает, кто это был. И мне бы очень не хотелось обсуждать эту тему с тобой… и вообще с кем-либо, — твердо ответил Марк, не очень-то мягко и ласково положив Эми руку на плечо. — Давай закроем эту тему раз и навсегда.
— Так мы же еще даже ее не открыли, — пожала плечами девушка. — Ну да ладно, как скажешь… меня все равно эти ваши войны не интересуют.
Марк и Эми еще некоторое время молча постояли во дворе дома последней, затем Фрейзер проводил свою подругу до подъезда, кратко с нею попрощался и быстро ушел. Девушка озабоченно посмотрела ему вслед, затем, тяжело вздохнув, пошла к себе домой. Войдя в квартиру, она, не включая света, прошла в гостиную, плюхнулась на диван и закрыла глаза.
«Что это с Марком… В последнее время он какой-то странный — мрачный, нелюдимый, неразговорчивый. Даже со мной стал меньше говорить. И смотрит на всех как-то странно. И, кажется, все это началось с того дня, как ему дали эту боевую систему…»
Зазвонил мобильный телефон. Звонила Кайли, подружка Эми; она хотела узнать, пойдут ли они завтра в клуб; Эми сначала задумалась, затем неуверенно сказала, что да, и, коротко попрощавшись, положила трубку, после чего отключила у телефона звук и засунула его под диванную подушку.
За окном было темно, лил дождь. Девушка, полежав минут пять, встала, подошла к окну и приоткрыла створку. Эми смотрела на соседний дом — на то, как загорается и гаснет свет в окнах, затем перевела взгляд на улицу и пару минут смотрела на проезжающие машины и снующих туда-сюда — даже в такую погоду — людей. Затем, внезапно всплеснув руками, девушка резко закрыла окно, занавесила шторы и пошла спать, оставив открытой дверь из спальни в гостиную.
В это время Марк шел к себе домой. У него из головы все не шел разговор с Джимом. Фрейзера никогда особо не интересовали подробности той войны, но после того разговора захотелось покопаться в подробностях и узнать всю правду, тем более что практически все детали произошедшего являются большой тайной (и, похоже, что-то об этом знает только Sybra, и не все, не многое, а именно что-то, кое-что… а вот почему — этого Марк не знал, ему так показалось). На одном из пешеходных переходов на Фрейзера чуть не налетел высокий тощий парень в тонкой куртке, удивленно оглядывающийся по сторонам; когда на его лицо упал свет фонаря, его глаза блеснули фиолетовым светом. Марк подумал, что это просто глюки… и на глюки он также списал и тот факт, что таинственный незнакомец насмешливо посмотрел на него и даже хотел что-то сказать, но вместо этого прошел мимо, сделав вид, что так оно и должно быть.
Придя домой, Марк на скорую руку поужинал, немного посмотрел телевизор (новости и какой-то очередной крутой блокбастер с кучей спецэффектов и полным отсутствием смысла) и пошел спать; перед тем, как лечь в постель, он немного постоял в темной спальне у окна, думая о том — о сем — и о войне, и о работе, и о Эми, и о террористах, и о своей боевой системе… Мысли слиплись в один большой комок. Зевнув до боли в челюсти, Марк лег в постель и приготовился заснуть, но все никак не получалось. Он списал это на пребывание в больнице, где успел хорошенько выспаться. Около часа он просто лежал с закрытыми глазами, думая обо всем сразу и в то же время ни о чем определенном, затем он встал и выпил на кухне немного воды, а когда вернулся в спальню, то лег и сразу закутался в одеяло, стараясь ни о чем не думать. Но заснуть все не удавалось. Уже был час ночи, а Марк все не спал. Он старался ни о чем не думать, но мерзкий комок мыслей никак не давал ему покоя — в голове всплывало то то, то се, то пятое, то десятое, иногда всплывала мелодия какой-нибудь популярной песни. Сонливость как будто была, но в то же время и нет. В итоге Фрейзер опять встал и подошел к окну. Дождь к тому времени почти перестал. Марк постоял у окна около десяти минут, не глядя ни на что определенное — он просто переводил взгляд с соседних домов на небо, с неба — на стоящие во дворе машины, с машин — на переулок, за которым видна другая улица. Наконец, ему это надоело, и он снова лег в кровать, но, укрываясь одеялом, он вдруг дернулся, словно от разряда тока, — его мозг пронзила невесть откуда взявшаяся мысль — «Все вокруг идет не так, как надо, все перевернулось с ног на голову, все неправильно, и будет только хуже, скоро все изменится, мир больше не будет таким, как прежде…». А через пару секунд от этой мысли уже не осталось и следа — осталось только странное ощущение того, что случилось что-то непоправимое. Но Марк не стал зацикливаться на этом — он слишком сильно хотел заснуть — именно заснуть, не спать, поэтому снова закутался в одеяло и через минут двадцать все-таки заснул.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
