– Ты поможешь мне, Бен? – спросила Светлана, с надеждой глядя на меня.
«Помогу ли я? А что, если все сказанное ею ложь? И из-за меня начнется второй Великий Мор? Неужели она лжет? Нет! Она не лжет, она действительно верит в то, что говорит! Я сам специалист по лжи, и я вижу, что она не лжет. Что же мне делать?» – думал я, не видя никакого выхода.
– Конечно, я помогу тебе. Но сначала, прежде чем что-либо делать, нам надо обдумать план действий. Нельзя же просто так выступать против международной организации убийц, – сказал я, пытаясь взять себя в руки.
– Да, конечно, Бен.
«Что же делать? Кто из них мне лжет? Сэр Найджел или Светлана? Светлана или сэр Найджел? Кто же из них?! Да никто! Просто каждый из них видит ту правду, которую хочет видеть. А что вижу я? Какую правду? Я вижу обе правды, а третьей не дано, и ничего нельзя сделать. Только примкнуть к одной из этих правд, и иного выхода нет. А чья правда лучше? Господи, о чем я думаю? Но что же мне делать?!»
– Приготовь что-нибудь выпить, а я пока подумаю, что можно предпринять. Бар вон там, – сказал я. Это было единственное, что я смог придумать.
Светлана послушно пошла в указанном направлении, а я распечатал маленький красный конверт, который, как оказалось, я все это время сжимал в руках. Я уже нисколько не удивился, когда увидел там два листка бумаги, один из которых был фотографией Светланы. На втором была традиционная информация о жертве. Как знакомы мне были эти листки. Сколько раз я вынимал такие же листочки из таких же красных конвертов, только лица на них были другие. А теперь Красная Смерть, в чьей свите я столь долго состоял, взялась и за меня.
«Что же мне делать?» – подумал я, бросив конверт на стол.
Я никак не мог решить, кому же мне поверить. Поверить тем, кому я верил столько лет, но в кого совсем недавно потерял веру? Или поверить ей? Если бы ты был на моем месте, Гамлет, что бы ты сделал, принц Датский? Не знаю, кто из нас находился в более выгодном положении, но в отличие от тебя я не готов решать задачи на тему «быть или не быть».
Внезапно я понял, что уже давно принял решение. Двум смертям не бывать, а одной не миновать. Я погладил пистолет, принадлежавший детективу частной полиции Чезаре Кристатосу, и на ощупь, не вытаскивая его из внутреннего кармана куртки, привинтил к нему глушитель. Жаль Светлану, когда она войдет в комнату и увидит мой труп на ковре. Вот он, третий выход, самый лучший в данной ситуации. Неожиданное решение, страшное, ужасное, но необходимое. Единственное, что мне осталось. Ничего иного я просто не смогу сделать.
И внезапно я понял, что это вовсе не решение, это просто бегство от решения той страшной проблемы, которая стояла передо мной. Если права Светлана, то я обреку ее на гибель своим самоубийством, даже если она переживет шок от моей смерти. А если она не права, считая правдой свою ложь, подсознательное желание, чтобы все было именно так, как она хочет? Тогда я обязан сделать свое дело. Исполнить свой долг. Какое глупое слово – долг. И какое страшное, когда за ним стоит такое решение.
Что же мне делать? Я посмотрел в окно, за которым во всей своей красе мерцал Млечный Путь, и подумал:
«Не могли мне врать двадцать лет. Не могли. Просто не могли! Я заметил бы эту ложь. Правду невозможно скрывать бесконечно. Когда-нибудь она все равно станет известной. Если только не ликвидировать всех, кто представляет опасность для режима секретности. Но я-то был свой. Я был одним из них. За двадцать с лишним лет беспорочной службы я бы смог отличить правду от лжи. Или я просто верил в то, во что хотел верить, не задумываясь над тем, правда это или нет? Нет! За эти несколько дней я переоценил всю свою прежнюю жизнь. И я знаю, что мне не лгали. А если все-таки лгали?»
Я подошел к окну и прижался лбом к холодному оконному стеклу. Кто же из них лжет, господи, кто? Кому я должен поверить сейчас, когда решаются не просто судьбы нескольких человек, завязанные тобой в гордиев узел, решается судьба всего мира, всего человечества? Всех живых существ, населяющих эту планету?
Если я поверю сэру Найджелу, а права окажется все-таки Светлана, то порвется последнее звено, которое еще привязывает меня к этой жизни. Без Светланы жизнь мне ни к чему. А если я поверю Светлане, а окажется, что она все же не права, то тогда на Земле начнется новый Великий Мор, и вполне возможно, что второй атаки вируса Красной Смерти человечество не выдержит.
Я вновь посмотрел на мерцание звезд далеко в небесах и понял, что принял решение. Последнее и окончательное решение, изменить которое невозможно. Я сделал свой выбор. Это мой долг, и я его исполню. ДОЛГ. Будь проклято это страшное слово! Но ничего иного мне не остается.
Я взял со стола конверт с его содержимым и помахал им, как веером. В этот момент в комнату вошла Светлана.
– Вот. Я приготовила свой любимый коктейль. Надеюсь, он тебе понравится. Он очень подходит для того, чтобы принимать решения, – сказала она, протягивая мне высокий стакан, на три четверти наполненный золотистой жидкостью.
– Прекрасно. Спасибо большое, – сказал я, взял стакан из ее рук и протянул ей конверт.
– Что это?
– Посмотри сама, – ответил я и отвернулся. Поставил стакан на столик, запустил руку под куртку и медленно развернулся.
Она вытащила листки из конверта и замерла, увидев свою фотографию и напечатанные над ней свои имя, фамилию и приговор. Несколько секунд она молча смотрела на них, не смея поднять глаза, потом все-таки решилась и посмотрела на меня.
– Я – один из них, – тихо сказал я и нажал на спуск.
ГЛАВА 37
Знаю дела твои, и труд твой, и терпение твое, и то, что ты не можешь сносить развратных, и испытал тех, которые называют себя Апостолами, а они не таковы, и нашел, что они лжецы…
Откровение Иоанна Богослова
– И что же мне теперь делать?
Чарльз П. Сноу. «Наставники»
Смерть разожмет все руки, Все охладит сердца, Но нет ни адской муки, Ни райского венца, Без гнева, без участья Листву сорвет ненастье, Не может быть у счастья Счастливого конца.
Чарльз Суинберн. «Сад Прозерпины»
И я ухожу в вечную тьму, швырнув на пустынную землю свой кровавый топор…
Пер Лагерквист. «Палач»
– Сын мой, грех не в том, что ты творил зло, ибо это часть нашей жизни, но в том, что ты не осознал этого зла и не раскаялся в содеянном.
Августин Блаженный. «Исповедь»
Простреленный листок бумаги долго летал по комнате, пока не опустился на ее прекрасное, залитое кровью лицо, скрыв меня от невидящего взора мертвых глаз. Несколько секунд я не отрываясь смотрел на нее, не в силах совладать с собой.
– Прости меня, Светлана, но я должен был это сделать, – сказал я, опуская пистолет. Потом отвернулся, положил пистолет на столик, взял стакан и сделал глоток, глядя на медленно расплывающееся по полу ярко-алое пятно.
Наступил тот миг, когда кажется, что все сделанное – ужасная ошибка, и все еще можно исправить, и кажется, что все еще в твоей власти, но повернуть назад уже невозможно. Невозможно! И от этого никуда не уйти.
Я исполнил свой долг. Не сделай я этого, Великий Мор повторился бы. Я выполнил свой долг. Какое глупое слово. Им покрываются все мерзавцы и трусы, у которых не хватает смелости или сил взглянуть судьбе в лицо и сделать так, как ему хочется, как, может быть, сделать было бы более правильно. ДОЛГ.
Долг и странное, страшное стечение обстоятельств, а может, божья воля, ведь этот субъект вполне может существовать, привели к такому страшному исходу. Но лгут те, кто говорят, что человек ничего не может сделать в своей жизни! Жизнь человеческая сильно зависит почти во всем от Бога, Дьявола, Судьбы, Случая или кто там еще есть над нами, но последний выбор всегда остается за человеком. Как бы ни крутили человека эти страшные силы, последний выбор всегда остается за человеком.
Но иной раз этот выбор очень невелик. Нажать или не нажать на спусковой крючок? Поверить или не поверить? Остаться в живых или умереть? Впрочем, есть и еще один выбор – выбрать, стоит ли выбирать из этих двух данных мне судьбой соломинок или же отказаться выбирать, сесть на пол рядом со Светланой и просто бессмысленно и бездеятельно сидеть, пока сюда не придут люди, которые ищут ее. Пусть они и решат мою судьбу.
Однако я не дам этого им сделать. Это организованное смертоносное сумасшествие, именуемое «Лондон фармацептик компани», уже решило однажды мою судьбу, превратив меня в кровавого палача, и второй раз я не дам им сделать это. Я всю жизнь хотел иметь возможность выбирать между двумя соломинками, одна из которых длинная, а другая – короткая. Это и есть свобода выбора. Вот и сейчас у меня есть такой же выбор. Вполне возможно, что я не заражен вирусом Красной Смерти, достаточно просто провериться. Я смогу и оправдаться за все свои прегрешения. Меня наверняка простят, может быть, даже похвалят за проявленную инициативу и оставят работать, но я не хочу этого. Я знаю теперь, что это – ложь, хоть Светлана тоже не права. Они все лгут, не видя правды, и изворачиваются, когда их ловят за руку. Мой выбор им не понять. Но это мой выбор!
