вот, кажется, операция в основном завершена! Вы можете ехать домой.
– А вы? И… и где крысы? – Катя опасливо посмотрела в темный угол комнаты.
– Понятия не имею, – Карпов пожал плечами, – может быть, их здесь и нет.
– Мерзавец! Обманщик! – выкрикивала Агния, однако не торопилась слезать со стола.
– С кем поведешься, от того и наберешься! – ответил Карпов.
– Кстати, с ней-то что делать? – спохватилась Катя.
– На этот счет можете не волноваться, – заверил ее детектив. – Когда-то я работал в одной серьезной службе, и у меня сохранились там друзья. Я им позвонил, и они скоро здесь появятся. Они и займутся Агнией. Кстати, я записал ее признание на мобильный телефон, так что с убийствами Муратова и Субботиной все теперь ясно, с вашего мужа обвинения снимут.
– Подождите, я что-то не поняла… – Катя недоверчиво взглянула на Карпова, – вы сказали, что этим делом займутся люди из серьезной спецслужбы… но им-то это зачем? Почему их заинтересовала эта история? Из-за шкатулки?
– Вовсе нет, – Карпов взглянул на Агнию, которая тихо рыдала в уголке. – Шкатулка им вообще не нужна, можете забрать ее себе. Как и Агнию, их интересует только конверт.
– Что же такое в этом конверте?
– Важные исторические документы и записки графа Бобринского. Не сына Екатерины Великой, а его потомка, который занимал важный пост в царствование Александра II и в 1867 году участвовал в переговорах о продаже Аляски. С тех пор официально считается, что Россия продала Аляску Америке за семь с небольшим миллионов долларов, то есть меньше чем по пять долларов за квадратный километр. И на имени Бобринского осталось пятно – будто бы он был инициатором этой продажи. Я думаю, именно из-за этого Агния хотела получить этот конверт – чтобы окончательно увериться, причастен ли ее предок к продаже Аляски.
Агния делала вид, что не слушает, о чем говорит Карпов, но при последних его словах ее спина напряглась, она насторожилась и замолчала, чтобы не пропустить ни слова.
– Так все-таки почему эти документы интересуют спецслужбу? – спросила Катя, когда Карпов замолчал.
– Потому что, по некоторым сведениям, в конверте находятся доказательства того, что деньги за Аляску были переведены не полностью, а это позволяет пересмотреть вопрос о продаже.
– То есть вернуть Аляску России? – изумленно воскликнула Катя.
– Ну, может быть, вернуть не удастся, но, по крайней мере, появятся основания для серьезных дипломатических шагов, а это уже немало! Впрочем, я вам всего этого не говорил, а вы – не слышали…
Едва Карпов закончил свой рассказ, пасть левиафана распахнулась и в комнате появилось несколько человек в строгих темно-серых костюмах. Один из них подошел к Карпову, с уважением поздоровался с ним и спросил:
– Ну как, что-нибудь удалось найти?
– А как же! – Детектив протянул незнакомцу пакет и указал на Агнию. – Вот документы, а вот – подозреваемая. Дальше уже ваша работа…
– Благодарю вас от лица своего руководства! – с чувством проговорил незнакомец. – Мы вам очень обязаны и обещаем в дальнейшем свою поддержку.
– Спасибо. Вот, кстати, познакомьтесь – Екатерина Алексеевна Коваленко, одна из владельцев компании «Канал плюс». Без нее я бы не справился с этой работой, и ей, кстати, тоже в будущем может понадобиться ваша помощь.
– Спасибо, Екатерина Алексеевна! – Незнакомец протянул Кате руку. – Если вам что-то понадобится – обращайтесь! – И он протянул ей визитную карточку, на которой были напечатаны только имя и номер телефона.
– Всего хорошего… – Катя, вежливо, но твердо понукаемая Карповым, сделала несколько шагов по темному проходу.
– Идите быстрее… – шептал он, – пока они не заинтересовались шкатулкой…
В машине Катя не выдержала. Припарковавшись в первом же переулке, она повернулась к Карпову:
– Ну покажите же мне, что там в шкатулке!
Карпов осторожно открыл ее, и Катя восторженно вскрикнула – шкатулка была полна изумительных драгоценностей. Длинное ожерелье из крупного розового жемчуга, бриллиантовая брошь, браслет с тремя крупными изумрудами, усеянными мелкими бриллиантиками… Все это лежало сверху, а под ними было еще много всего, но Катя не стала трогать.
– Что вы собираетесь с этим делать? – спросила она.
– Я? – кажется, впервые она видела Карпова изумленным. – Это же ваше… вы нашли шкатулку, ведь это вам подарили перстень, а без него ничего бы не было.
– Но это не мое, – твердо сказала Катя, – я не родственница графам Бобринским, как я могу взять это себе?
– А вы что – хотите, чтобы это ушло в казну? – рассердился Карпов. – Да ладно бы в казну…
На один только миг Катя представила, как она входит в большой, красиво освещенный зал, заполненный людьми, и на ней эти замечательные драгоценности. Все смотрят на нее с восхищением… нет, это не то. Шкатулку нужно спрятать от посторонних глаз, продавать драгоценности потихоньку, это поможет ей удержаться на плаву в бизнесе. Дела на канале идут из рук вон плохо…
– Нет, – твердо сказала Катя, – покойный Муратов будет являться мне по ночам и шипеть: «Отдай чужое!» Слушайте, Виктор, у вас же есть верные люди, сделайте так, чтобы эти вещи пошли на детей, больных, что ли! Только уж чтобы наверняка!
– Ох, Катя, все свои правила я нарушаю из-за вас! – вздохнул Карпов. – Ладно, высадите меня вон там, на углу…
На прощанье Катя поцеловала его в щеку.
Толковый человек, надежный… Он ей еще понадобится.
Потому что канал надо спасать. Причем как можно быстрее. Директором назначить Бубенцова, он справится. Она же сама станет председателем совета директоров. Ничего, не боги горшки обжигают, люди помогут, посоветуют, если что… Эта московская штучка, ведущая, уже грозится все бросить и уехать обратно в Москву. Ну, такую неустойку ей насчитают, обдерут как липку! Да, кстати, человека надо нового на место Рокотова…
Ее размышления прервал звонок мобильника.
– Коваленко! – ответила она, прижав трубку ухом.
– Катя… – это был муж, – Катя… я вернулся… Знаешь, там, в тюрьме, было у меня время подумать. Катя, я, конечно, вел себя как полный дурак… Катя, мы должны начать все сначала…
– Вы ошиблись номером! – ответила Катя и нажала кнопку отбоя.
