– Почему не готовы? – спросила Сибилла, застегивая на руке браслет в отделанной в серебряных и золотых тонах спальне, передекорированной из гостевой комнаты и соединяющейся со спальней Эндербая гардеробной.
– Передача, может быть, и готова, а вот ты пока нет, – объяснил он.
– А тебе откуда это известно? Ты даже не имеешь представления о том, чему я уже научилась.
– Я вчера просмотрел кассету с записью, твой репетитор послал мне ее сразу после того, как вы закончили свои занятия. Ты что думаешь, что я выпущу тебя в эфир в таком виде? – он с доброй усмешкой взглянул в ее вспыхнувшие злостью и тревогой глаза. – Нет, нам незачем торопиться, наши обозреватели предсказывают передаче успех, и я думаю, что именно так оно и будет, стоит нашей передаче выйти на экран… но только без твоего участия. Тебе пока показываться на экране рановато.
– Уолтер сказал, что…
– Уолтер лишь простой инструктор, этакий мелкий учитель-подхалим, который ничего общего не имеет с теми, кто решает такие вопросы, – довольный собой, он расплылся в улыбке. – Успокойся, это приходит с годами. Я-то знаю, как это бывает, да и ты, очевидно, тоже. А если ты не имеешь понятия об этом, то лучше помолчи, – обняв и притянув ее к себе поближе, Эндербай предложил: – Давай пораньше вернемся домой сегодня вечером.
– Хорошо, – ответила Сибилла.
– Где мы сегодня ужинаем?
– Я тебе уже третий раз повторяю: в «Котэ Баск», с Гиффордами.
– Неужели ты мне говорила? А я не помню, – он нагнулся к ней, и Сибилла потянулась к нему губами. – Ты сегодня прекрасно выглядишь, – сказал он, впиваясь в ее губы с такой же жадностью, как тогда, год назад, в его лимузине.
– Великолепно, – пробормотал он, все еще продолжая ее целовать. – Разнузданная, сексуальная, честолюбивая дама. И такая сладкая, как конфетка. Да, ты именно такая. Сегодня мы придем домой пораньше.
– Хорошо, – согласилась она. – На какой же день мы запланируем показ новой передачи?
Он усмехнулся:
– Ну никак не можешь успокоиться, да? Я же тебе сказал: когда ты будешь готова.
– Но это не здорово, Квентин, – сказала она, заглядывая ему в глаза, все еще оставаясь в его объятиях. – Мы же будем делать рекламу, поэтому мне надо быть в курсе дел и знать дату выпуска передачи.
– Январь, – сказал он, немного подумав.
– Январь! Но мне не надо готовиться к выходу в эфир еще четыре месяца!
– Тебе понадобится для этого, очевидно, гораздо больше времени, – проворчал он неожиданно раздраженным голосом. – Мне уже надоело это повторять, мы идем куда-нибудь? И если да, то куда мы в конце концов идем?
Сначала Сибилла хотела огрызнуться, но затем передумала.
«Ему семьдесят восемь, и он скоро умрет. Я постараюсь найти какой-нибудь другой способ побыстрее окрутить его. И когда станция и деньги будут принадлежать мне, я сама смогу распоряжаться, какие телепередачи выпускать в эфир. Вот тогда-то Валери, Ник и все остальные увидят, на что я способна. Вот тогда-то и начнется моя настоящая жизнь!»
ГЛАВА 11
Передача «Финансовое обозрение» вышла на экран в первой декаде января. Когда до начала эфира оставались считанные минуты, Сибилла, несмотря на то, что долго готовилась с психологом, сидела за столом, словно оцепенев. Сердце ее колотилось как бешеное, и ей казалось, что оно вот-вот остановится. «Меня, наверное, сейчас хватит удар, и я отправлюсь на тот свет раньше Квентина. Но это не входит в мои планы, поэтому нужно держать себя в руках», – думала она. Кто-то подошел и протянул ей микрофон, и она, пряча шнур за свой жакет, собственноручно пристегнула его к лацкану пиджака, потому что терпеть не могла, когда кто-нибудь дотрагивался до нее руками.
– Три минуты, – сказал помощник режиссера через наушники.
Сжимая влажные ладони под столом, Сибилла кивнула головой в знак готовности. Зубы ее были сомкнуты, а рот пересох от волнения.
На мониторе она видела, как под звуки музыкального сопровождения появилась заставка, которую она придумала для вступления, где человек-невидимка, держа в руке толстую черную авторучку для мужчин фирмы «Монблан», размашистым почерком выписывал на экране название передачи: «Финансовое обозрение».
Режиссер поднял ладонь руки, чтобы ей было заметнее, когда пойдет счет последней секунде. Диктор объявил о начале передачи, на камере зажегся красный огонек, и Сибилла Эндербай вышла в эфир.
Вся в испарине от волнения, она читала текст телесуфлера; глядя прямо в объектив, она пыталась улыбаться камере, как лучшему другу. Валери однажды говорила о том, как необходимо «влюбиться в камеру», чтобы выглядеть на экране искренней. Даже теперь, после более чем шестимесячных занятий с репетитором, она так и не поняла, как этого можно добиться.
Получасовая передача показалась Сибилле вечностью. Позже она с трудом вспоминала, что же происходило в течение этих тридцати минут. В памяти осталось, как она, с помощью спутниковой антенны, интервьюировала одного финансиста-растратчика, сбежавшего из страны и скрывавшегося в Югославии, в роскошном загородном особняке; как специалисты давали рекомендации по поводу того, какие ценные бумаги следует покупать и продавать; она помнила, как читала сопровождающий текст о финансовых новостях в мире во время демонстрации клипов. Последние минуты передачи прошли, как во сне.
– Замечательно, Сибилла! – воскликнул режиссер по окончании передачи, когда на экране появились коммерческие ролики.
В приливе радостного возбуждения она подумала, что наконец-то добилась своего и продемонстрировала всем свои способности.
– Прекрасно, – снова повторил режиссер. Он суетился возле нее, стараясь убрать тянувшийся сзади нее провод. – Никогда не видел, чтобы такое количество новостей было втиснуто в рамки одной программы. Передача ни на минуту не снижала темп и при этом оставалась интересной. Какая прекрасная мысль была использовать сюжет об этом парне из Югославии! И как тебе только удалось уговорить его дать интервью?
Понемногу радостное настроение Сибиллы стало улетучиваться. Она вдруг поняла, что все говорят о передаче и никто – о ней.
– Прекрасная передача, – сказал один из кинооператоров, в то время как Сибилла пыталась отстегнуть свой микрофон.
Но когда, проходя мимо второго кинооператора, она услышала фразу «передача пролетела прямо на одном дыхании», у нее опустились руки, и настроение вконец испортилось.
– Это замечательно, – похвалил Сибиллу редактор, встретившись с ней в коридоре.
– Ты действительно очень удачно подобрала и скомпоновала сюжеты для передачи, – заметил помощник режиссера, встретив ее, когда она выходила из отдела последних новостей.
