Обо всем этом Вершигора доложил комиссару, встретив его на полпути к Ковпаку.
— Пойдем к Сидору Артемьевичу! — сказал Руднев решительно.
Ковпак, выслушав своего заместителя по разведке, задумался: он совсем не собирался трогать эту дорогу, чтобы раньше времени не привлечь к себе внимания фашистского командования. Деду Ковпаку очень хотелось проскочить в лесистые Карпаты без шума, незаметно для оккупантов.
— Я думаю, Сидор Артемьевич, надо, не мешкая, резать эту артерию. Надо помочь нашей армии устроить фашистам второй, Курский, разгром,— предложил комиссар.
— Прыдэтся,— «Дед» почесал свою маленькую, клинышком бородку.
И вот в ночь на 7 июля, на исходе вторых суток невиданного в истории танко-
вого сражения, разыгравшегося под Белгородом и Курском, магистраль была перерезана. В тот самый момент, когда фашистскому командованию как воздух были нужны сотни дополнительных новых «тигров» и «пантер», снаряды и бомбы, солдаты и патроны, эшелоны на этой дороге по воле никому не видимого «Лезвия» вдруг на какое-то время остановились за тысячу километров от фронта.
Почти полтора месяца каратели гонялись за партизанами. Несколько раз окружали их, но уничтожить не смогли.
И в этом тоже немалая заслуга Петра Петровича Вершигоры, его разведчиков, раскрывавших замыслы гитлеровцев.
Когда соединение Ковпака оказалось в кольце карателей и у ковпаковцев оставался только один выход — драться до последнего патрона, Вершигора предложил разделиться на небольшие группы, ночью незаметно просочиться сквозь вражеское кольцо, разойтись в разные стороны и на время затаиться, так сказать, исчезнуть для противника. А когда войска карателей, потеряв следы партизан, снимутся и уйдут, решив, что они покончили с ковпаковцами, отряды снова соберутся в заранее условленном месте и будут продолжать выполнять свою боевую задачу.
Ковпак согласился с предложением своего заместителя (комиссара Руднева уже не было в живых: он героически погиб в бою за город Делятин).
Тогда же, вечером, соединение было разделено на шесть групп или отрядов, по 200—300 человек каждый. А ночью все эти группы выскользнули из вражеского кольца и, действуя каждая самостоятельно, к концу сентября снова собрались в Полесье — там, откуда 12 июня выходили в свой Карпатский рейд.
Один из шести отрядов Ковпак поручил выводить своему заместителю по разведке — подполковнику Вершигоре.
Выбравшись с гор на равнину, Петр Петрович сумел за полтора месяца вывести свой отряд в Полесье, в условленный район. За это время каратели несколько раз окружали отряд Вершигоры. И всегда хитрый «Лезвие», искусно маневрируя, наносил многочисленному противнику ответный удар и исчезал в неизвестном для врага направлении.
Вывод отряда из гигантской западни был для Вершигоры блестящим экзаменом на боевую зрелость и своего рода дипломом об успешном окончании ковпаковской «академии».
За время рейда ковпаковцы прошли от белорусских лесов до Венгрии. В этом рейде Петр Петрович проявил себя как изобретательный организатор разведки. На всем пути движения соединения его разведчики собирали сведения о вражеских войсках, которые затем по радио передавались командованию. Ковпаковцы в боях уничтожили немало фашистов и боевой техники противника. Вместе с тем они помогли местным патриотам ряда районов создать подпольные боевые ячейки для борьбы с оккупантами.
Минирование для обеспечения победы войск 5 июля 1943 года началась Курская битва. Старинов считал, что если бы партизанские отряды были своевременно обеспечены необходимым количеством мин, взрывчатки и специалистами — подвоз по железным дорогам можно было бы парализовать полностью. Более того, он считал, что уже в 1942 году можно было бы полностью парализовать снабжение противника по железным дорогам на всех фронтах.
Дальнейшие события показали, что расчеты Старинова были правильными. Десятки диверсионных групп установили на всех железных
дорогах, ведущих к линии фронта на южном направлении, сотни мин. И снова — красивая и гениальная идея. Одновременно на одном участке устанавливался десяток МЗД на неизвлекаемость (мины взрывались при попытке разминирования) с разным временем замедления. На боевой взвод ставилась первая мина, и подрывался первый эшелон противника. Немцы проверяют дорогу, усиливают охрану. Снова пускают эшелоны. Часть из них успевает пройти, что притупляет бдительность охраны. В это время становится на боевой взвод вторая мина, и очередной эшелон идет под откос. Немцы прочесывают леса в поисках партизан, но им невдомек, что мины уже стоят в полотне дороги. Так последовательно мины ждут окончания сроков своего замедления, становятся на боевой взвод и взрываются от вибрации проходящего сверху состава. В конце концов, не найдя ответа и не устранив причину, противник вынужден полностью прекратить движение по участку дороги. А если партизанские отряды действуют согласованно, они способны парализовать движение на огромной территории. Чтобы понять эту нехитрую идею, на которой все годы войны настаивал Старинов, потребовались два тяжелых года войны и миллионы погибших.
Так, только отряд Федорова с 7 июля по 10 августа, используя МЗД, пустил под откос 123 эшелона противника (!), в то время как за предыдущие 16 месяцев — только 65. Для уничтожения такого же количества эшелонов, скажем с воздуха, понадобились бы сотни самолетовылетов, сотни тон авиационной взрывчатки, неизбежные потери десятков самолетов.
Примечания
См. там жё!
Цит. по: Гусев Б. Двое в землянке. — М., 1975. С. 345—366.
Сгибнев В.М., Кореневский Г. Выхожу на связь// Люди молчаливого подвига. С. 250—274.
Павлов А.Г. Военная разведка в 1941—1945 гг.// Кочик В.Я., Лурье В.М. ГРУ: Дела и люди. С. 592.
12.1. В интересах РУ ГШ 12.1.1 Оперативный центр № 1 действует Гибель командираВ мае 1943 года капитан Давид Кеймах командовал 1-м оперативным центром.
Заместителем Кеймаха по агентурной работе был военный разведчик майор Николай Федоров.
В марте 1942 года Д. Кеймах в составе разведгруппы под командованием Героя Советского Союза майора Василия Щербины вновь был заброшен в тыл противника. Группа действовала на территории оккупированной немцами Белоруссии в районе Лида—Молодечно— Минск—Лепель—Полоцк. Постепенно с помощью местных патриотов разведгруппа переросла в разведывательный отряд.
24 сентября 1942 года майор В. Щербина проводил занятие с разведчиками по использованию новых магнитных мин для совершения диверсий. Неожиданно мина, с которой работал Василий Васильевич Щербина, взорвалась в его руках...
Командиром отряда был назначен Давид Кеймах. В Центре он имел псевдоним «Дима».
Отряд продолжал успешно выполнять задания командования военной разведки. Летели под откос фашистские поезда с военными грузами, личным составом и боевой техникой, уничтожались гитлеровские солдаты и офицеры, взрывались мосты, предприятия военного значения, ремонтные мастерские и склады. В Центр бесперебойно поступали сведения о действиях противника в зоне ответственности особой партизанской бригады имени «Димы».
Давид Кеймах родился в 1906 году в Одессе. В 1933 году окончил Московский электромеханический институт, работал старшим инженером научно-исследовательской лаборатории Главного артиллерийского управления Красной Армии. В этом же институте работал Григорий Линьков. И Кеймах, и Линьков обратились к руководству института с просьбой направить их на фронт.
Глава 12. Разведка в интересах наступления на центральном участке
фронта (август—декабрь 1943 года)
Д. Кеймах был призван в Красную Армию. Казалось бы, что специалистом в области артиллерийского вооружения должно было заинтересоваться командование артиллерийских войск. Получилось иначе. Давид Ильич был откомандирован в распоряжение военной разведки.
Первое задание в тылу противника он выполнял в составе группы под командованием Григория Линькова. Но в феврале 1942 года часть отряда под командованием комиссара Кеймаха была выведена на Большую землю.
13 августа 1943 года Д. Кеймах направил в Центр радиограмму следующего содержания:
««Валерию»
1. Прошу прислать отравляющие вещества, так как отсутствие их срывает ряд диверсий против фашистов в городах.
2. Обстановка на железных дорогах крайне сложная. Пришлите мины для организации диверсий.
«Дима»»
19 августа Д. Кеймах направил в Центр радиограмму, в которой сообщал:
«...За мое годичное пребывание в тылу противника назрел ряд вопросов, требующих моего личного доклада командованию. Сейчас представляется случай вылета к вам на самолете, отправляющемся в Москву. Разрешение на вылет сообщите.
