– Позабавились с моими мальчиками?
– Они охотно пошли мне навстречу, – сказал я.
– Сплошные задницы и ни капли мозгов, у обоих из них. Но теперь это неважно. Относительно писем я уже договорился с вашей бывшей супругой.
Отодвинув стул, он сел.
– Вы должны понимать, что никакой личной неприязни тут у меня нет, полковник. Чисто деловое мероприятие.
Я посмотрел на этого пухлого маленького человечка. Сидя здесь, он выглядел настолько самодовольным, что я не мог устоять перед искушением вывести его из равновесия.
– Сколько она вам дала?
Он небрежно махнул револьвером.
– Двадцать пять штук.
– Вы продешевили. Старая леди отвалила бы вам сотню грандов. Несколько секунд он смотрел на меня тяжелым взглядом, а потом пожал плечами.
– Такова жизнь, – философски заметил он. – На бирже, случается, мне везет точно так же. Продаю акции, а они тут же лезут вверх.
– Как насчет снимков? – спросил я.
– Это страховка, полковник. Для меня и для этой леди, что купила письма. – Он посмотрел на них. – Хорошее зрелище, не так ли?
Я двинулся к дверям. Кориано по-прежнему не спускал с меня глаз, как и Ренцо с подружкой. Единственный, кто не обращал внимания ни на что, был Джонни, по-прежнему лежавший ничком на полу. Я грустно покачал головой, словно выражая сочувствие всем присутствующим, и вышел.
Моя машина стояла на том же месте, где я ее оставил. Взявшись за ручку двери, я услышал голос Анны.
– Мистер Кэри?
Я влез в машину, оказавшись рядом с ней.
– С вами все в порядке?
– Хочу надеяться, что да.
– Я ничем не могла помочь, мистер Кэри. – Она начала плакать. – Они заставили меня. Когда я спустилась вниз, в баре был Кориано.
– Конечно, Анна. Конечно. – Я потрепал по кожаной сумке, лежавшей между нами. – И у вас случайно оказался с собой «Полароид»?
– Это верно. Кориано увидел камеру и подал им эту идею. Он сказал, что это удержит вас от мысли бежать в полицию. Но я старалась каждый раз снимать вас с закрытыми глазами, так что в крайнем случае вы можете утверждать, что были без сознания.
Я повернулся и взглянул на нее. Утверждать, что я был без сознания? Черт возьми! На снимках я выглядел, словно в экстазе закатил глаза.
– Мне пришлось это сделать, мистер Кэри, – серьезно сказала она. – В противном случае, Кориано никогда бы не дал мне работы.
– Ладно, Анна, – сказал я. – Теперь скажите мне, где вы живете, и я подвезу вас.
Когда, доставив ее на место, примерно через час я оказался у себя в комнате, на телефоне мигал красный сигнал вызова. Мне только что звонила старая леди и хотела, чтобы я тут же связался с ней. Я набрал ее номер.
Ее резкий голос дал мне понять, что она так и не ложилась.
– Ну, Люк, – сразу спросила она меня. – Ты их получил?
– Нет.
– Что ты хочешь этим сказать? – гневно потребовала она от меня ответа.
– Покупать было нечего. Нора добралась до них раньше нас.
– Нора? – с нескрываемым удивлением спросила она.
– А кто же еще?
Она хмыкнула.
– Я должна была предусмотреть такую возможность. Нора не хотела, конечно, чтобы эти письма попали нам в руки. Ну что ж, по крайней мере, можно больше не беспокоиться.
– Конечно, – сказал я, кладя трубку. Наконец-то со мной никого не было. Сил у меня хватило только раздеться и доползти до кровати. Мне досталась долгая ночь.
12
Надзирательница открыла дверь к Дани.
– Пришла твоя мать и хочет увидеться с тобой. Дани соскочила с кровати.
– Где она?
– Ждет в кафе.
Миновав железную решетку, Дани проследовала за надзирательницей по коридору, после чего они на лифте спустились вниз. Только что пробило три часа, и кафе было почти пустым. Рядом с матерью сидели мисс Дженингс и какой-то незнакомый человек.
Нора подставила щеку, и Дани поцеловала ее.
– Здравствуй, дорогая.
Дани посмотрела на мисс Дженингс и на незнакомца.
– Здравствуй, мама. Здравствуйте, мисс Дженингс.
Психолог встала.
– Добрый день, Дани. Ну что ж, мне пора возвращаться к себе, – сказала она, обращаясь к остальным.
Они кивнули, прощаясь, и мисс Дженингс покинула их.
– Не стой, как столб, Дани, – с легким раздражением сказала Нора. – Садись.
Дани послушно села.
– Что ей было надо?
– Ей ничего не надо было. Мы хотели поговорить с ней.
– О чем? – с подозрением осведомилась Дани.
– О тебе. Похоже, что тебе угрожают большие неприятности. Несколько секунд Дани пристально смотрела на свою мать, а потом перевела взгляд на мужчину.
– Кто это? – в упор задала она вопрос.
– Дани! – воскликнула потрясенная Нора. – Как ты себя ведешь? Что за манеры?
– Только не здесь, мама. – В голосе Дани были нетерпеливые нотки. – Здесь некогда заниматься хорошими манерами. Кто он?
Нора выразительно посмотрела на незнакомца.
– Это доктор Вайдман, Дани. Я попросила его обследовать тебя.
– Зачем?
– Для твоего же собственного блага! Им никак не удается выяснить, что с тобой происходит.
– Еще один из тех, что полощет мозги?
– Он психиатр, Дани, – оборвала ее Нора.
– Я не хочу с ним разговаривать.
– Ты должна! – продолжала настаивать Нора.
– Почему, мама? Ты в самом деле думаешь, что дело только во мне?
– Не важно, что я думаю, Дани. Это они так считают. Они могут надолго посадить тебя.
Дани по-прежнему не отрывала глаз от лица матери.
– А мне важно, что ты думаешь, мама. Так ты в самом деле считаешь, что дело только во мне?
Нора отвела глаза и с трудом перевела дыхание.
– Конечно, нет, дорогая, – сказала она. – Но…
– Тогда я не буду с ним разговаривать.
Врач встал. Он улыбнулся.
– Не думаю, что у вас есть причины для огорчений, мисс Хайден. Мисс Дженингс пользуется превосходной репутацией как специалист, и вы вполне можете полагаться на ее мнение. – Он повернулся к Дани. – И вам не помешает, юная леди, если вы хоть чуть больше будете доверять мисс Дженингс. Самое худшее, чего вы можете ждать от нее – это помощи.
Он коротко поклонился и оставил их.
Они продолжали сидеть, молча глядя друг на друга.
– У тебя есть мелочь, мама? Я хочу взять коку.
Нора отсутствующим взглядом посмотрела на нее. Дани знала, что в такие минуты мать думает о чем-то другом. Тогда у нее менялось лицо.
– Дай мне мелочи, мама, – вежливо напомнила она.
Нора открыла сумочку.
– Как ты думаешь, мне тут дадут чашку кофе?
– Конечно, мама.
Встав, Дани направилась на кухню.
– Эй, Чарли! Не могу ли получить у тебя чашку кофе для матери?
В дверях появилось лоснящее черное лицо.
– Ясное дело, Дани.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
