На меня посмотрела Дэб.
- Но, - продолжила доктор Брок, - случившееся вас явно травмировало. И стремление осмыслить потерю времени, оплакать Джоша и жизнь, проведенную в бессознательном состоянии, а также попытки приспособиться под сегодня, завтра или послезавтра могут сломить вас. Вы уже задумывались над тем, что будете делать при выходе из больницы?
- У нее впереди неделя физиотерапии, - вместо меня ответила Дэб. – Завтра ее переведут в реабилитационный центр.
- А после него? – Заметила доктор Ливингстон.
- Я… я не знаю. Мы с Джошем жили у меня. Но теперь я не уверена есть ли у меня своя квартира.
- Есть, - ответила Дэб, сжав мою ладонь.
- Расскажи поподробнее, что ты помнишь, - попросила доктор Ливингстон. – И вытекающую из воспоминаний физиологию.
Я нахмурилась.
Доктор Брок напряглась.
- Доктор Ливингстон, если вы не возражаете, думаю, на первом сеансе нам следует сосредоточиться на эмоциональном состоянии Эйвери.
- Или же совсем не смешивать две абсолютно разные сферы деятельности, - пробурчала Дэб. – Что по этому поводу думает доктор Уивер?
- Прошу прощения? – резко спросила доктор Ливингстон.
- Какая катастрофа, - заметила Дэб. – Вы сами проявили инициативу и обратились к доктору Уивер, так?
Доктор Брок выдохнула тихий смешок.
- Хамата, выздоровление Эйвери должно происходить в самых разных областях. Мы всего лишь хотим помочь ей приспособиться к реальности.
- Я очень заинтересована в… - начала доктор Ливингстон, глядя на доктора Брок вместо того, чтобы смотреть на меня.
Дэб приподняла руку, заставив ее замолчать.
- Нам прекрасно известно, в чем вы заинтересованы. Думаю, сейчас вам лучше уйти и возвращайтесь только тогда, когда перестанете в присутствии Эйвери разговаривать о ней в третьем лице.
Санитар улыбнулся.
- Хамата, - вновь начала Ливингстон.
Дэб подошла к двери и распахнула ее с вежливой улыбкой на лице. Врачи переглянулись и дружно встали, кивнув мне на прощание. Санитар забрал стулья и последовал их примеру.
- Поправляйся, Джейкобс, - произнес он.
- Спасибо.
Дэб начала закрывать за докторами дверь, но медсестра не позволила этого сделать и, влетев в палату, начала носиться по ней, проверяя показатели на мониторах, раскрывая ленту кардиограммы и делая записи в моей карте.
- Посмотри, Джейкобс. Новенькая, - сказала Дэб.
- Привет, - ответила медсестра, едва отрывая взгляд от работы. Ее голос по непонятным причинам мгновенно пробудил во мне злость.
- Новенькая? – спросила я.
- Меня приняли в отделение прямо перед твоей аварией, - ответила медсестра. – Ты меня не помнишь?
Темнокожая красотка напоминала кого-то, но мне так и не удалось припомнить кого именно. Я совсем не помнила ее среди больничного персонала. Но что-то подсказывало, она не очень хорошая новость.
- Нет, - просто ответила я. Мне хотелось, чтобы она ушла. Ее присутствие порождало желание швыряться вещами.
- Выглядишь усталой, Парсонс, - произнесла Дэб.
- Да, работы полно. Майклс попросила заменить ее. Уверена, сегодня концерт Бруно Марса.
Дэб засмеялась, а я нахмурила брови.
Парсонс мне улыбнулась.
- Извини, что сразу не представилась. Я предположила, раз мы уже встречались… но мне не следовало. Меня зовут Хоуп Парсонс. Несколько недель назад я въехала в то же здание, где ты живешь, - она наклонилась вперед и протянула руку.
Но я ее не пожала.
Парсонс медленно и неловко выпрямилась.
- Ээ… ладно, приятно снова с тобой познакомиться. Мне пора возвращаться в палату Джоша.
- Кто бы сомневался, - выдохнула я.
Она посмотрела на меня, затем обратилась к Дэб.
- Я помогаю доктору Уивер с процедурами.
- У Джоша? – Спросила я.
Глаза Парсонс широко распахнулись.
- Мне не следовала говорить этого. Нельзя обсуждать его состояние с…
- Ты можешь обсудить со мной, - прервала ее Дэб. – Завтра моя смена.
Парсонс покачала головой.
-Не могу, Хамата. Не перед Эйвери. Мне нужна эта работа.
Я села ровно.
- Потому что ты мать-одиночка?
Парсонс замешкалась.
- Да. А что?
- Так, когда ты говоришь переехала в мой дом?
Я увидела замешательство на лице Парсонс, но она продолжила делать подсчет в уме.
- Недели через две после аварии.
- Мы встречались с твоим сыном? – Спросила я.
- Нет.
Я закусила губу. Меня точно признают сумасшедшей, и неважно окажусь я правой или нет.
- Его зовут Тоби?
Парсонс выдавила осторожную улыбку.
- Да? Должно быть, я упоминала его имя, когда заходила к тебе с проверкой. У нас случалось несколько односторонних разговоров, - ее щеки покраснели. Она сделала еще несколько записей в карте, после чего повесила ее в изножье кровати. – Мне действительно пора. Рада, что ты в порядке, Джейкобс.
Она поспешила на выход, и Дэб, нахмурившись, посмотрела на меня.
- И что это было?
- Не считаешь странным, что мне известно имя ее сына? Или то, что я вообще о нем знаю?
Дэб пожала плечами.
- Она призналась, что упоминала его в разговоре. Знаешь, родственникам всегда рекомендуют общаться с пациентами в коме. Ты ее услышала. Вот и все.
- Позвони Куинну, - попросила я.
Дэб поморщилась.
- Я не стану звонить Куинну. У него трудные времена и…
- Дэб, ты мне друг?
- Конечно, но…
- Тогда позвони ему. Скажи, что я хочу его видеть. У меня есть вопросы.
Она встала, собирая свои вещи.
- Хорошо. - Затем указала на меня. - Но, если ты продолжишь в том же духе, один из тех докторов сможет добиться своего и провести любые тесты. Будь осторожна.
Я улыбнулась, наблюдя за ее уходом.
- Спасибо.
- Честно говоря, - произнесла она, остановившись в дверях. – Надеюсь, что ты права. Куинн очень сексуальный. И я бы не прочь оказываться в его постели каждую ночь.
- В лучшей жизни он влюблен в тебя.
Ее улыбка была одновременно и грустной, и полной надежд.
- Может, мне позволят пожить там вместе с тобой.
Глава 24
Джош
Это, наконец, произошло. Брук называла меня эгоистичным ублюдком. Несколько лет спустя Эйвери повторила ее слова. Хоуп, наверняка, думала так же. У них все было хорошо. Я же оказался ядом, но, тем не менее, все равно не перестал добиваться Эйвери.
Я надеялся, что, если пойду верной дорогой, буду честным и стану обращаться с ней с должным уважением, возможно, тот, кто меня проклял, подарит второй шанс.
Взгляд опустился на Эйвери, окруженную аппаратами, трубками, равномерными и раздражающими звуками, означавшими ее жизнеспособность, но все равно вне зоны моей досягаемости. Я взял ее хрупкую ладонь в свои руки, сомневаясь, что после пробуждения она примет меня обратно. Если проснется.
