не такими же. И почему наша линия должна быть черной и темно-серой, как у Армани, когда я хочу, чтобы она была красно-бело-синей или зеленой с оранжевым и белой в стиле преппи?»
Бывали случаи, когда нашим сотрудникам высокого уровня не нравилось то, что мы делали. Они трудились за зарплату, а не конструировали одежду, которую любили. Мне хотелось, чтобы люди были увлечены работой в Tommy Hilfiger, любили логотип и образ компании и стремились сделать бренд лучше. Некоторые дизайнеры между делом боролись с этой установкой. Я просматривал их наброски и говорил: «Давайте добавим аккуратности и детализации» — и получал ответы типа: «Не все хотят опрятности и деталей».
Я говорил: «А я хочу. Пожалуйста, сделайте это! Ребята, мое имя на этикетке. Либо вы разрабатываете то, что хочу я, либо выход там». Команду дизайнеров можно сравнить со спортивной командой: некоторые люди — звезды, некоторые — командные игроки, а кто-то — нарушители спокойствия.
В 1991 году мой брат Энди смотрел по телевизору гонки «Формулы-1» и увидел, как пролетел автомобиль британской команды «Лотус» с флагом Hilfiger. Он позвонил мне.
— Томми, ты спонсируешь команду Lotus Formula One?
— О, да, да, да, забыл тебе сказать. Лоуренс подарил им форму для команды.
Мы с Энди любили «Формулу-1» на трассе Уоткинс-Глен, когда были детьми. Я спросил его:
— Хочешь пойти на гонки и раздать футболки и бейсболки? Нам нужно, чтобы кто-то это сделал.
Энди отправился на Гран-При в Монреале в качестве нашего агента по продвижению бренда и действовал очень успешно. Он умел общаться с людьми и знал гонки. Мы подписали контракт на изготовление униформы для экипажей «Лотус» и экипировки для бригады механиков, но еще не приступили к производству. Я спросил, не хочет ли он поехать со мной в Гонконг и принять участие в запуске линии, и он ухватился за эту возможность.
На обратном пути мы летели ночным рейсом из Лос-Анджелеса, и, когда стояли около шести часов утра в ожидании багажа, Энди увидел группу парней из хип-хопа в одежде Tommy Hilfiger, а на некоторых пассажирах была одежда бренда Polo. Энди узнал их. Он разбирался в этом, а я нет.
— Это Грэнд Пуба и Брэнд Ньюбиан, — сказал он. — Они те самые ребята, которые читают рэп про тебя.
Он сказал мне, что в их песне «360°» («Что происходит») была такая строчка: «Гирбоды висят мешковато, Хилфигер на первом месте».
— Мы также упомянуты в песне Грэнда Пубы и Мэри Дж. Блайдж «Что такое 411».
— Давай познакомимся с ними, — предложил я.
Мы подошли. Энди сказал:
— Эй, это Томми Хилфигер.
— Это Томми Хилфигер?
Они не могли бы быть удивлены сильнее или более приятно.
— Вы отлично выглядите в моей одежде, — сказал я. — Если вам нужно кое-что, почему бы вам не зайти в наш выставочный зал? У нас новая линия.
Через два дня прибыла вся команда, и мы подарили им одежду. Они были счастливы, и мы тоже. Они начали демонстрировать нашу линию в своих видеороликах, и мы заметили волну узнаваемости бренда и рост продаж Tommy Hilfiger среди городских клиентов.
Внезапно стилисты и исполнители хип-хопа все разом захотели одеваться от Tommy Hilfiger, и Энди отвечал за размещение продукта. «Ты собираешься делать видео? Приезжай!»
Примерно через год мы были в Американском музее естественной истории, в рок-н-ролльном бархате, на вечеринке Atlantic Records, приуроченной к вручению Grammy Awards. Энди сказал: «Томми, это Снуп Догг! Новый крупнейший исполнитель на Западном побережье. Уровня Доктора Дре[124]». Мы познакомились и разговорились. Этот парень оказался очень интересным!
Мы не спали до трех часов утра, а когда Энди добрался до офиса в полдень на следующий день, его ожидало сообщение: «Эй, Энди, это Снуп Догг, мы познакомились вчера». Энди перезвонил ему, и Снуп со своей командой пришел в выставочный зал. Я показал им все и дал им кучу одежды до их возвращения в Лос-Анджелес.
Две недели спустя, в дождливый вечер пятницы, Энди сидел в своем кабинете; зазвонил телефон.
— Эй, Энди, это Снуп.
— Эй, парень, как дела?
— Мы в Нью-Йорке, и нам нужно еще экипировки.
— Заезжай.
— Не могу. Я репетирую «Субботнюю ночь в прямом эфире». Можете прийти сегодня вечером ко мне в гостиницу?
— Когда?
— В полночь.
— Конечно.
Энди взял кучу всяческих вещей из демонстрационного зала и отправился в номер Снупа. Чтобы войти, требовался пароль «Джин и сок», — это было похоже на Дикий Запад. Там хозяйничал рэп-дуэт Tha Dogg Pound. Ребята играли в видеоигры; стоял дым коромыслом. Снуп вышел из соседней комнаты и сказал: «Эй, Энди, в чем дело? Где моя экипировка?»
— Вот, Снуп.
— Круто, круто. Хочешь пообщаться?
Энди на некоторое время присоединился к команде, а когда уходил, Снуп сказал на прощание: «Я собираюсь надеть это завтра». В субботу около полуночи позвонил Джоэл и попросил меня включить «Субботнюю ночь в прямом эфире».
Снуп был на сцене в красно-бело-голубой рубашке-регби с огромной взрывной надписью Tommy на груди. Он все время поворачивался и показывал надпись Hilfiger на спине.
Когда мы добрались до офиса в понедельник, раздавались звонки от продавцов по всей стране: «Что-то случилось? Мы получаем повторные заказы повсеместно. Все хотят больше одежды из-за какого-то музыканта, какого-то Снупа». Эта ночь сделала бренд Tommy Hilfiger в высшей степени крутым, по мнению «юных». Мы задавали тренд. Мы были настоящими.
Тогда Расселл Симмонс[125], блестящий предприниматель, сказал мне, что городские дети стремились к высококлассному, опрятному облику Новой Англии, но они не могли себе это позволить. Томми Хилфигер был в пределах досягаемости. В то время они носили спортивную одежду Adidas и Reebok, но у них не было собственного дизайнера, за которым они могли бы следовать. Я стал предпочтительным дизайнером для уличных ребят субкультуры хип-хоп, рэперов, скейтбордистов, всего разнообразия типов. Было очень увлекательно идти по этому пути. Мы поддержали его рекламой: в каждом городе Соединенных Штатов вы могли увидеть наш рекламный щит и отчетливо выделенное название бренда Tommy Hilfiger.
Нас полюбили не только городские ребята. Это мог быть любой подросток. Мы не возражали! Когда разработали нижнее белье Tommy Hilfiger, я разместил ярлык на передней части пояса, сделав кивок классическим боксерским трусам Everlast. Казалось, целое поколение разгуливало в мешковатых, висящих низко штанах, рекламируя наш бренд там, где он шел в зачет.
Прошел слух, что, если вы носите нижнее белье и парфюм Tommy Hilfiger, возможно, вас ожидают победы на любовном фронте.
Через год продажи выросли на сто миллионов долларов!
Затем Рассел Симмонс захотел запустить свою линию. Он сказал мне: «Я не знаю,
