было пять лет. Я объяснил детям, что собираюсь жить в Нью-Йорке и заниматься бизнесом, и снял гостиничный номер в городе. Затем арендовал дом по соседству с нашим под вымышленным именем и сказал агенту по недвижимости, что это для моего работника. Позднее прямо через дорогу от нашего дома выставили дом на продажу, и я купил его. У нашего дома был белый частокол поверх каменной стены, идущей вокруг всего владения, поэтому я установил такое же ограждение поверх каменной стены вокруг моего нового жилища. Мне хотелось, чтобы дети здесь тоже чувствовали себя как дома.
Потребовалось семь лет, чтобы завершить бракоразводный процесс. Наше расставание было ошеломляющим и трудным для нас обоих. Но в итоге мы с Сюзи пришли к справедливому соглашению и сохранили уважение друг к другу, всегда ставя интересы наших детей на первое место.
Несмотря на проблемы в личной жизни, мой бизнес рос, и мы постоянно обновлялись. Мой брат Энди свел меня с рэпером Паффи (Шоном Комбсом) задолго до того, как он создал модную компанию Sean John, и познакомил с Бритни Спирс за мгновение до того, как она стала мегазнаменитой. Было очевидно, что брендинг знаменитостей набирает потенциал экономических и культурных возможностей, а Энди имел творческую и маркетинговую смекалку, чтобы сделать это направление деятельности полноценным занятием. В 2001 году я предложил ему: «Почему бы тебе не уйти из компании Tommy Hilfiger? Я буду сотрудничать с тобой и финансировать». И посоветовал ему обратиться к моему старому партнеру по магазину People’s Place Ларри Стимерману, который знал, как добиться успеха, и к моему деловому партнеру Джо Ламастре. Мы назвали нашу фирму Star Branding («Брендинг звезд»).
Когда мы начали переговоры с Бритни, ее менеджер, Ларри Рудольф, попросил пять миллионов долларов в качестве задатка. Совсем недавно им требовалось пять тысяч долларов, чтобы удержаться на плаву! О такой сумме не могло быть и речи. С нами это не прошло.
В то же время Энди познакомил меня с другой артисткой, Дженнифер Лопес, которая хотела запустить собственную модную линию. И не просила пять миллионов долларов. Она хотела делить доходы поровну, но при этом ничего не вкладывать. Мы приняли эту сделку. Я инвестировал в компанию пять миллионов долларов, и Энди, Ларри, Джо и я учредили партнерство с Дженнифер. Пригласили дизайнеров, открыли демонстрационный зал, наняли отличного продавца, Джонни Кальвани, которого знал несколько лет; наняли главного операционного директора для управления текущим финансированием бизнеса и спустили курок. Они выполняли работу, а я давал советы.
Мы создали бренд, который назвали J. Lo. Первоначально мы сделали ставку на велюровые и махровые спортивные костюмы, которые Дженнифер носила в то время. Это сильно смахивало на бренд Juicy Couture, но бренд J. Lo выглядел немного ярче. Дженнифер была настоящей «возлюбленной». Она была хорошенькая, молодая, модная, увлеченная. И знала, чего хотела. Ее бизнес-менеджер, Бенни Медина, стал связующим звеном. И бренд взлетел.
Затем мы получили лицензию на аромат от фирмы Coty[132]. Дженнифер хотела назвать продукт Glow by J. Lo, но рядом с Санта-Моникой был магазин с названием Glow («Сияние»), который продавал косметические средства собственной марки, и мы сказали ей, что владелец может подать иск в суд. Она ответила: «Нет, хочу назвать это Glow». Мы несколько раз возвращались к этому вопросу и наконец, поскольку это была линия Дженнифер, уступили ее желанию. Владелец магазина обратился в суд, и нам пришлось заплатить пару миллионов долларов, чтобы уладить дело. Glow by J. Lo много лет подряд оставался женским ароматом номер один в категории люкс.
А вот одежда Дженнифер не нравилась. Ей казалось, что она выглядит недостаточно изысканно. Мы объясняли, что, если находимся в категории городской уличной одежды, продукт должен укладываться в определенную ценовую нишу; если она хочет создать кашемировый спортивный костюм типа Loro Piana, его следовало изготовить в Италии, и мы бы не смогли его продать из-за высокой себестоимости.
Бизнес не отвечал нашим ожиданиям и рос медленно. Дженнифер хотела видеть свои товары в универмагах Bendel, Barneys и Bergdorf, поэтому мы наняли дизайнера, чтобы разработать второй, более статусный бренд, который мы назвали Sweetface («Привлекательное лицо»). Мы провели крупный модный показ, но универмаги сочли, что одежда не была достаточно шикарной. По правде говоря, я считаю, что это вина команды; продукт определяет все в этом бизнесе, и, если магазины не хотят его покупать, значит, виноват тот, кто создает такой продукт. Идеи дизайна принадлежали Дженнифер, но, надо полагать, они не были реализованы должным образом. Поэтому я сказал Энди: «Нам нужен новый дизайнер. Девушка по имени Хизер Томпсон работает на модную компанию Sean John Шона Комбса, но она хочет уйти от него. Наймите ее — она все равно уйдет. Но кто-то должен сказать об этом Паффи, потому что он друг, и я не хочу неприятностей».
Итак, Хизер Томпсон приступила к работе, и вскоре мне позвонил Паффи.
— Что, черт возьми, ты творишь? Вы взяли одного из моих лучших дизайнеров!
— Послушай, Пафф, — я попытался объяснить ситуацию, — я думал, что тебя предупредили, к тому же она все равно ушла бы.
— Мне плевать, что она собиралась уйти. Тебе не надо было ее нанимать.
Я предложил: «Давай я поговорю с Дженнифер». Не знал, что еще сказать. Тогда он заорал пуще прежнего: «Передай ей, что она возится не с тем человеком!»
Дженнифер и Паффи раньше встречались: они вместе проходили по красной дорожке на церемонии «Грэмми», когда она была одета в знаменитый зеленый наряд из шелкового шифона от Версаче, — и расстались за несколько лет до описываемых событий. Когда я рассказал ей о звонке Паффи, она рассердилась: «Что? Кем, черт возьми, он себя возомнил? Он не может владеть кем-то! Предоставь это мне. Я поставлю его на место».
Не знаю, как развивались бы события дальше, но Дженнифер перезвонила мне: «Все в порядке. Мы поладили». И в следующий раз, когда я встретился с Паффи, он вел себя спокойно.
Итак, Хизер Томпсон перешла на работу в нашу компанию. Но бренд все еще не окупался. Дженнифер не носила одежду Sweetface — она предпочитала Кавалли и Версаче и появлялась по всему миру в рекламе бренда Louis Vuitton. Ее фанаты говорили: «Она не носит эту одежду; ей нет дела до нас». Поэтому я встретился с Бенни Мединой и Дженнифер и сказал им: «Бренд должен стать массовым — торговые сети Penney’s, Sears, Kohl, Kmart, Walmart — вот где действительно находятся ваши клиенты и поклонники. Вы можете сделать там хороший бизнес».
Однако Дженнифер не стремилась к этому. Она никогда не говорила об этом, но подозреваю, что она просто
