— Значит, он не так много значил для тебя, раз у тебя хватило мужества продать и его, и память о нем. Какую цену тебе предложили — власть? Или славу?
— Мне жаль тебя. — Сан язвительно усмехнулся и медленно вложил меч обратно в ножны. — Ты совсем не изменилась. В душе ты осталась той же глупой девчонкой. Все это я делаю для него. И скоро все мои поступки обретут смысл. Скоро он снова будет со мной.
Теана вопросительно взглянула на Сана, потом смутно поняла, что он имел в виду, и пробормотала:
— Не мог же он пообещать тебе, что…
Сан улыбнулся:
— Твоя глупая магия не допускает такого, верно? Все из-за проклятых правил, которые вы установили для себя и которым упрямо следуете, — не искажать естественный порядок вещей, не нарушать законы Вселенной. Это бесполезные ограничения, которые сковывают магическую силу. Крисс добивается успеха там, где вы боитесь даже сделать попытку!
— Это невозможно, Сан. Мертвые не могут вернуться.
— Так говоришь ты. Крисс думает иначе.
— Дело не в том, запретные формулы применяются или разрешенные. Даже Тиранно не смог вернуть мертвых к жизни. Он вызвал в наш мир и зачислил в свое войско лишь их тени, лишенные собственной воли. А он применял Запретную магию. Иешоль посвятил всю свою жизнь Гильдии убийц и безумным мечтам о том, чтобы вернуть Астера к жизни, и тоже потерпел неудачу.
— Я видел его! — взревел Сан. — Крисс показал мне его. Идо висел в пространстве между двумя мирами и звал меня к себе. Идо узнал меня.
Теана покачала головой. На этот раз улыбнулась она:
— И ради этого ты продал свою душу? Ради этого истребил нас? Сан, между нашим миром и миром умерших стоит преграда, которую не может разрушить даже самая сильная магия. Только мертвые могут общаться с мертвыми. То, что показал тебе Крисс, иллюзия. Твой дед сделал то же самое, чтобы снова увидеть любимую женщину. Он дошел до края пропасти, которая отделяет нас от загробного мира, и встретился с Ниал между двумя мирами. Но он не смог ни позвать ее к себе, ни сам уйти к ней.
Сан рванулся вперед, схватил ее за горло и ударил головой о дерево.
— А Крисс может! Он обещал мне это! И я верну Идо! Верну его!
Все вокруг Теаны почернело. Чем шире она раскрывала глаза, тем сильней расплывались перед ними очертания предметов. И лишь когда она решила, что ей настал конец, Сан разжал руки.
Он стоял перед ней, тяжело дыша, и то сжимал, то разжимал кулаки. А потом нацелил на нее палец и сказал:
— Ты не добьешься, чтобы я тебя убил. Это тебе не удастся. А Крисс засунет тебе обратно в глотку твою ложь! — После этого он отошел от пленницы и начал складывать свои вещи: пора было уезжать.
Теана растирала горло и старалась отдышаться.
— Это ты увидишь, когда разобьется твоя мечта. И тогда тебе сразу станет ясно, каким бесполезным было все, что ты сделал за эти годы, — тихо произнесла она.
Совет впервые заседал не в Новом Энаваре. Даже в самые худшие дни эпидемии маги, правители и военачальники продолжали встречаться в столице. Но теперь, когда Большая Земля была окружена вражескими войсками, они посчитали, что будет благоразумней собраться в Лаодамее.
Среди участников заседания были королева Калипсо, король Земли Скал и Калт. Их взгляды были мрачными и тревожными. Но дело было не только в том, что Теана все еще не прибыла и от нее не было никаких известий. Все взгляды были нацелены на высокую и мускулистую бритоголовую эльфийку с копьем в руке. Адхаре было нелегко добиться, чтобы Ширу допустили на заседание. Но в конце концов Калт согласился включить эльфийку в число участников.
— Ты знаешь, чем ты рискуешь, Адхара. Ты готова поклясться собственной жизнью, что мы можем доверять этой эльфийке и что она не сторонница Крисса?
— Мы сражались вместе в Орве. Я не знаю никого, кто бы так сильно ненавидел короля эльфов, как она, — ответила девушка.
Остальные участники заседания отнеслись к ее словам настороженно, но Калт, несмотря на это, поверил Адхаре.
— Раз так, пусть она будет с нами. Нам нужен кто-нибудь, кто хорошо знает нашего врага.
Всю первую половину заседания собравшиеся задавали Шире вопросы. Члены Совета были настроены так враждебно, что эта часть собрания напоминала долгий допрос. Но Адхара не обижалась на это: уже много месяцев эльфы воевали против жителей Всплывшего Мира с единственной целью — истребить их всех. А теперь эльфийка просит разрешения находиться среди тех, кто управляет народами Всплывшего Мира, и предлагает им свои услуги. Но Шира повела себя очень умело. Вначале она сухо и коротко рассказала им историю своей жизни. Адхара знала, как тяжело это далось эльфийке. Потом Шира просто и ясно описала, как зародилось движение сопротивления, перечислила причины его возникновения и рассказала о борьбе повстанцев против Ларшара в Орве.
— Значит, город теперь в ваших руках?
— Да, и Ларшар повешен на стене Орвы, — ответила Шира.
— Объясните мне, как Крисс сумел дойти сюда, если не имел поддержки своего народа? — спросил один из командующих.
— Когда Крисс уходил, он имел эту поддержку. Но это было давно. С тех пор его связь с родиной ослабла. В Мхерар Тхаре неурожай, и многие думают, что в таких трудных обстоятельствах король должен быть со своим народом, а не тратить силы и средства страны на бесполезную войну далеко от дома.
— Вы хотите сказать, что он потерял поддержку своего родного города?
Шира кивнула и ответила:
— Народ с нами. Криссу больше некуда возвращаться.
Собравшиеся враждебно молчали. Адхара уже сделала все, что было в ее силах, — рассказала о той части событий, которая касалась ее самой. Она описала бой, в котором она и Шира сражались рядом, и объяснила как можно понятней, что моровая болезнь прекратилась именно благодаря Шире.
— Поймите, я знаю, что эльфы и люди не встречались друг с другом уже много, даже слишком много столетий, — вдруг вмешалась в разговор Шира. — И я так же хорошо знаю, как много нас разделяет и что было между нашими народами в прошлом. Вы думаете, мне было легко поверить Адхаре? А пройти через портал и потом пересечь Саар, чтобы попасть сюда, было еще тяжелей. Буду говорить честно: ваша судьба меня не интересует. Мы разные народы и живем далеко друг от друга. Но сейчас у нас есть общий враг. Крисс не только враг всех народов Всплывшего Мира, он враг и для эльфов. Он начал братоубийственную войну, восстановил нас друг против друга. Бои шли за каждый дом, за каждую улицу. По его вине мы пролили кровь своих братьев. Вы понимаете, что это значит? Я рассказала вам о своей жизни. Но многие из нас, так же как я, потеряли все, что любили. Во имя этой общей боли я прошу вас объединить наши силы с вашими. Я могу помочь вам победить Крисса, могу предоставить в ваше распоряжение своих солдат и свои знания о моем народе. А вы можете помочь мне разбить Крисса здесь и сейчас, пока он не вернулся в Орву сильным, завоевав мир, который очень давно не принадлежит нам и теперь давно уже ваш. — Она немного помолчала. — Объединимся ради этой цели, а когда все закончится, каждый вернется туда, откуда пришел. Меня не интересует Эрак Маар, то есть Всплывший Мир. И большинство эльфов могут сказать то же самое. Какое-то безумие заставило нас поверить словам Крисса. То, что он говорил, казалось благородным, прекрасным и справедливым. От этих слов мы казались себе значительными. И главное, они давали нам надежду в мрачные времена упадка. Но прекрасный сон превратился в кошмар. Мы больше не желаем владеть этой землей: за это приходится платить слишком дорого. Мы любим запахи Орвы и ее деревянные здания. Нигде, кроме нее, мы не сможем чувствовать себя дома. Мхерар Тхар — не Земля Слез, а наш дом, и уже очень давно. Но хотя нас разделяет целый мир, я думаю, что было бы безумием не объединиться сейчас. Вместе мы можем победить.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
