скорее поддались общему порыву и опустились на колени.
— Колючка, мы в прошлый раз не так уж и долго работали сообща, но как ты смотришь на повторное объединение?
— Особо выбирать тут не из кого, так что по рукам.
Ха, а она ведь даже не дёрнулась, чтобы преклонить колено.
— Тогда договорились. Идём. Нужно этому стаду попытаться придать форму цельной группы.
Вокруг Эмилии образовался пятиметровый круг отчуждения, в котором находилась она, дворянчик, лобзающий её руку и лейтенант, ходящий кругами. Он пытался высказать своё восхищение, но явно проигрывал дворянину в подхалимстве.
— Прошу прощения, что прерываю церемонию вежливости, но мы окружены, и нам нужно как можно скорее уходить, пока не прибыли ещё шурды.
— Да кто ты такой, что смеешь вмешиваться в разговор благородных! Не переживайте, госпожа Эмилия, я научу манерам этого невежду.
— Давно пора! Я благословляю вас на поединок. — Эмилия хищно улыбнулась, смотря на меня.
Внимание: вам брошен вызов от «условно-союзного субъекта». За убийство в этом поединке не последует осуждение. ОС будет удвоено.
Сражайтесь честно и пусть победит сильнейший.
Бой!
Она что ли смеётся? Какое ещё «сражайтесь честно», между нами разница минимум в одну ступень навыков. Ещё он слишком полагается на длину своего оружия, он двигается медленно и к тому же красуется перед Эмилией, делая ложные выпады, то и дело отводя взгляд от меня, смотрит на неё. Клоун, что ж, сам виноват.
Проливать кровь на радость шурдам глупо, но готовое к атаке тело сработало само. На очередном выпаде, скользнув вперёд, подбил его руку с оружием, вонзая лезвие в грудь. Не так уж глубоко, однако этого хватило. Чёрт…
Поздравляем! Вы одержали победу!
Получено десять ОС. Удвоение за победу в поединке, двадцать ОС. Удвоение за убийство с одного удара, сорок ОС.
Неплохо, очень даже. Но убийство есть убийство. Я не очень сильно сожалею. Вряд ли он бы стал размениваться на сантименты. Сейчас бы уже я лежал мёртвым.
— Ты убил дворянина! — Эмилия зло посмотрела на меня.
— Это была дуэль. Разве, нет? И уж если разобраться, ты сама его благословила на бой, не попытавшись остановить.
— Сражение было нечестным и…и… Я приказываю вам, лейтенант, как моему адъютанту восстановить справедливость! Проучите эту чернь!
— Лейтенант, тебе это не нужно, мы не на Земле, законов здесь нет, как и титулов и званий. Подумай своей головой. Оно того не стоит.
— Умолкни. Я выполню приказ. Офицер Дакии никогда не отступит перед крестьянином!
Сказал это дакиец, у которого страна только и может, что собственных крестьян топтать. За сорок лет ни одной внешней военной победы.
Внимание: вам брошен вызов от «условно-союзного субъекта». За убийство в этом поединке не последует осуждение. ОС будет удвоено.
Сражайтесь честно и пусть победит сильнейший.
Бой!
Он не стал изображать из себя не пойми что, сразу перейдя в атаку. Похвально, но разница в навыках никуда не делась. Отводя удары, подгадал момент и резанул его по животу. Боец взвизгнул, а на лице проступил страх.
— Ну чего ты орёшь, у тебя просто царапина! Убей его!!!
Судя по эмоциям, лейтенант жалел о сказанном минутой раньше. Ускорившись, он вновь двинулся в атаку. Смело, но не стоит делать такие большие замахи. Ударив кулаком в кровоточащий живот, коротким колющим ударом пронзил его правую грудину. Не глубоко, но больно. Лоб лейтенанта обильно покрылся потом, а дыхание стало тяжёлым.
— Господь всемогущий, за что он послал мне такое убожество! Ты крестьянина убить не можешь! У вас в Дакии, похоже, все такие же ничтожества, как и ваш жирный король!
Так себе поддержка, но вот про короля она это зря. Монарх у Дакийцав — фигура сакральная и почитаемая, а она про него так. Собравшись, лейтенант бросился в ещё одну атаку, пытаясь посечь мне ноги.
Смотря вниз, не забывай помнить про небо. Угольное навершие ударило его точно в макушку. Меч упал на землю, а боец сложился, держась за голову. Да, это весьма неприятно. Знаю по себе. Наступив на оружие, отправил его в сторону.
— Стой! Стой! Я…я с-с-сдаюсь! Сдаюсь! Прошу, не убивай! — Выставив вперёд руку произнёс лейтенант через сжатые в болевом спазме челюсти.
Внимание: ваш противник сдаётся. Завершить бой Да / Нет.
Да. Я признаю поражение противника.
Иногда прощение, это великое благо, а иногда великая печаль.
Лишь сильный имеет право давать и забирать жизнь.
Получена способность: «Милосердие».
Описание: пассивное, не имеет привязки к характеристикам, не имеет ступеней развития, не требует ресурсов организма. Проявив пощаду к врагу есть шанс выше нуля создать «связь», для установления: фамильярных, дружеских, нейтральных, братских, семейных отношений. Раса, пол, сущность, возраст не являются преградой.
Б, значит бесполезный. Куда мне эту способность применять? Шурдов что ли щадить? Ладно, пускай будет, карман не тянет. Вытерев клинок о тело дворянчика, убрал оружие. Неплохое мы представление устроили для шурдов. Наверняка думают, что мы с ума сошли, раз просто так друг друга убиваем. Вот такие, мы…люди. Хлебом не корми — дай своего собрата на ремни порезать.
— Среди вас есть лекари? — Тишина. — Я ещё раз спрашиваю: среди здесь присутствующих есть те, кто может оказать первую помощь?!
— Я могу, но мне никогда не приходилось иметь дел с людьми. Я по животным. — Вышел вперёд седой мужчина.
— Перевязать сможешь и ладно. Поторопись, пока защитник благородных кровью не истёк.
Когда бойцу начали оказывать первую помощь, я подошел к Эмилии, которая насупившись, стояла в стороне.
— Поговорим?
— Не забывайся, смерд! То, что ты справился с двумя олухами, ничего не значит. Что тебе нужно?
— Мне? Ты, наверное, хотела сказать «нам». Ведь это не только моя жизнь находится в опасности, но и ваша, госпожа Эмилия Эймбрамсон.
— О чем ты?
Мой палец указал на крышу, на которой почти не скрываясь стоял шурд. Заметив внимание к себе, он сразу скрылся. Мой жест не остался незамеченным, и кто-то закричал — «Шурды!!!» Броуновское движение во всей его красе. Люди бестолково забегали по небольшой площади, пытаясь скрыться за камнями, в ямах и за спинами соседей. Порядок, как ни странно навела, Колючка. Подойдя к полноватой женщине, явно крестьянского происхождения, которая просто стояла на месте и на одной ноте вопила, она зарядила ей такую оплеуху, что звук сомкнувшихся зубов дошёл и до меня. Затем настала очередь какого-то мужчины, который кричал «Шурды, шурды, братцы прячьтесь! Шурды уже тут!». Удар кулаком в промежность, и голос как отрезало. Мужик лёг в позе эмбриона, тихо мыча. Потом настало время тех,
