кто нашёл, где спрятаться. Пинками и крепким матом Колючка быстро навела порядок, заставив всех встать, вылезая из укрытий. Хорошо, что здесь всего десять человек, а не сотня. Неплохо. Я ещё в прошлый раз заметил, что у неё есть стержень. Сейчас в этом убедился.
— Так, нас, кажется, прервали, давай продолжим. Мы в кольце, вот-вот должен подойти основной отряд врага. А у нас тут не люди, а стадо. Чтобы нас тут всех не перебили, будь добра, воодушеви их так, как это умеют делать только благородные.
— Зачем? Пускай остаются, а мы уйдём.
— Кольцо, мы в кольце. Маленькой группе никак его не прорвать. Даже если нам преградят путь пятеро шестиуровневых, это почти наверняка смерть.
— А ты тут на что? Возьмём тех, кто был уже здесь и с их помощью прорвёмся.
— Помимо меня с Колючкой, тут таких нет. Мне напомнить, что двое присутствующих ветеранов выбыли из-за тебя.
— Не смеши меня. Они пострадали из-за тебя и своей слабости. Но так и быть, я организую эту чернь. Вот только не думай, что сможешь командовать. Я поведу всех за собой.
— Только убеди людей слушаться приказав.
— Не смей учить меня, как нужно командовать низшим сословьем! — Резко развернувшись, Эмилия пошла к людям.
— Хорошо сработано. Не ожидал от тебя такой резкости. — Сказал я подошедшей Колючке.
— Ничего такого. Сделала то, что требовалось. Что теперь?
— Сейчас Эмилия закончит говорить, организуемся и двинемся.
— У тебя есть план?
— Ага, встать в колонну и как можно быстрее уйти на север вглубь города в слепой надежде на то, что нас не станут преследовать.
— Лучше, чем ничего. — С печалью отозвалась, Колючка.
Почти пятнадцать минут потребовалось, чтобы встать в колонну по трое. Пятнадцать!!! Непростительно долго, не удивлюсь, если впереди нас ждёт засада. Времени вполне хватило бы. По команде мы выдвинулись. Нельзя сказать, что мы побежали. Скорее очень быстро пошли, но даже так постоянно кто-то оступался. Через десять минут некоторые стали жаловаться, что устали. Но окрик Эмилии — «Умолкните!» подействовал, люди прониклись. Вбиваемое столетиями раболепие перед власть имущими даёт о себе знать. За спиной раздался звук барабанов. Петляя по заросшим улочкам, чуть не столкнулись с другой группой людей. Нужно отметить, с весьма потрёпанной группой. С этого момента события ускорились.
Нас так гоняли не меньше часа, точно стадо бизонов направлялось в подготовленную охотниками ловушку. Паника, тут и там выскакивающие уродцы не давали ни единой секунды передышки. Нужно остановиться, перестроиться и дать бой недомеркам, либо отходить, как планировали, на север. Но нужно остановиться, хоть на минуту.
Нам вполне бы удалось уйти, будь шурды менее подготовлены. Став более агрессивными, они, словно верещащие волны, накатывали на нас постоянно, кого-то раня или убивая. Впереди показался один из множества городских каналов. Он давно засорился, и вокруг образовалось болото. Недалеко от этого болота стоял настоящий лагерь, в котором уже сейчас были десятки пленных людей.
Вот куда нас так упорно гнали. Нет, так не пойдёт. Достав из вещмешка помеченный бурдюк, вставил в горлышко промасленную тряпку, достал спички.
— Люди, приготовьтесь бежать врассыпную!!! Я сейчас брошу горючую смесь!!! Готовьтесь!!! По моей команде!!! — Разрывая горло, прокричал я.
Резко затормозив почти на краю болота, развернувшись, раскрутил бурдюк за лямку, метнув его в плотный ряд весело гомонящих шурдов. Пылающий сосуд ушёл по высокой дуге точно в строй врагов. Один из них, проявил невероятный интеллект, выпустив стрелу в горящую цель. Помимо того, что он был умён, так оказался ещё и очень метким. На высоте четырёх метров бурдюк разорвало. Огненно-липкая волна окатила воинов. Наконец-то их верещание начало доставлять мне удовольствие, всего-то и требовалось их поджечь.
В лагере заметили пламенное веселье и поспешили на огонёк, пока всё не остыло. Люди не сплоховали, вовремя рассыпались по одному. В суматохе я не заметил, куда делась Колючка. Надеюсь, с ней всё будет в порядке.
Выдернув замешкавшуюся Эмилию, я рванул не от лагеря, а к нему. Расчёт мой прост. Вряд ли шурды ожидают, что, пока ещё свободные, люди будут прятаться у них под носом.
Прыгнув со склона, мы почти оказались в болоте. Девушка задыхалась от ярости. Но я как-то мало заинтересован в её комфорте. Перекинув её через плечо, понёс к наполовину затонувшему дому. Оказавшись внутри, опустил её, сам же, тяжело дыша, опёрся на дерево, проросшее сквозь дом.
— Тупой, дикарь, тварь, выродок!!! Тебя запытают до смерти!!! Раздробят каждый сустав, отрежут всё, что только можно отрезать!!! Наизнанку вывернут!!! — Всё это, задыхаясь, кричала Эмилия, сопровождая каждое слово ударом.
На очередном замахе, перехватил руку, опрокинув её в зловонную жижу, зажав ей рот, наклонился к лицу и смотря прямо ей в глаза прошипел — «Заткнись!». Мы так пролежали ещё минуту, пока я не отнял от неё прокушенную ладонь. Поднявшись, выглянул наружу. Увидел, как тащат пленных. Уже без веселья. Видно им не очень понравилось, что их собратьев пожгли. Среди схваченных заметил седого мужчину, который перевязывал лейтенанта и Семёна. Грёбанные шурды, надеюсь, Колючке удалось уйти.
— Что дальше? — Спокойно спросила Эмилия.
От её тона по коже прошёлся холодок. Это не та злоба, подогреваемая пустой спесью и заносчивостью. Сейчас это что-то более глубокое. И именно сейчас мне легко верится, что все угрозы в мою сторону будут исполнены. Отгоняя от себя щупальца беспокойства, собрался с мыслями. Наружу никак, тут даже думать нечего, а вот по болоту можно рискнуть. Точнее, не по самой топи, а по зданиям, которые она частично поглотила.
Так мы и двинулись, переходя из дома в дом, постоянно проваливаясь в гнилую воду. В ней кишели какие-то черви, небольшие водоплавающие пауки и кто-то, напоминающий креветок. Им особенно понравилась наша кровь. Вскоре они стали устраивать вокруг нас целые хороводы.
За два часа мы прошли едва ли триста метров. Растительность чувствовала себя здесь вольготно, из-за чего тут, внизу, царит непроглядный мрак. Лишь редкие лучи света пробиваются сквозь густую листву. Буйная природа, обосновавшаяся на скелетах зданий, не позволяет попасть сюда ни единому дуновению ветра, скапливая удушливый болотный газ. Дышать почти невозможно. Во рту стоит мерзкий вкус тины. Каждый шаг — это испытание, причём не только силы и воли, но и удачи: насколько повезёт не пропороть сапог или собственную ногу об очередной острый осколок. Но всему приходит когда-то конец.
И черёд этого испытания настал. Последний дом, в который мы забрались, наклонён под углом, словно он разглядывает что-то в воде. Его весь первый этаж затоплен болотной жижей, от которой нестерпимо несёт гнилью. Впрочем, на
