меч из ножен и передав его секретарю, Тигран‑младший посмотрел на царя приунывшим взглядом, что не укрылось от Фраата.
Секретарь с поклоном передал меч царю.
– О, какая работа! – начал восторгаться Фраат. – Невероятно, но у этого меча необычайно острый клинок. – Фраат взмахнул им несколько раз, потом с восхищением осмотрел. – Сталь клинка имеет неоднородности, будто узор ткани. Такой меч может легко рассечь железные доспехи моих воинов! Несокрушимое оружие, настоящее сокровище! Вот что, Тигран! – Он взглянул на юношу и тоном покровителя сказал: – Оставь меч себе, он тебе пригодится.
Тиграну‑младшему вернули меч, что тронуло его, а удовлетворенный произведенным эффектом царь произнес:
– Сегодня, дорогой царевич, мой сын Ород покажет тебе сказочные сокровища Нисы, и ты поверишь, что волшебный сон бывает также наяву, а в день, когда Юпитер войдет в знак Льва, будет пир в честь твоего прибытия.
Солнце поднялось в зенит и нещадно палило, но в галереях храмового комплекса, плоскую крышу которого поддерживали мощные колонны, была приятная прохлада. Тиграна-младшего и Беренику пригласили осмотреть самый большой храм, когда-либо построенный в честь богов. Длинный фасад здания украшен ликами богов, вдоль стен с многоцветной росписью стояли каменные статуи в пышных одеждах, ярко раскрашенные с навешенными на них побрякушками из золота и серебра. Юноша со своей подругой и сыном царя Ородом вслед за жрецом прошли между колоннами и оказались в святилище бога Солнца, где по зороастрийским традициям, почитаемым в Парфии, постоянно горел священный огонь. Золото в огромном количестве применялось для украшения святилища, и видно было, что храм ломился от сокровищ. Царевич смотрел широко раскрытыми глазами, поражаясь увиденному.
Ород произнес:
– Мы поклоняемся огню. Мой отец является приверженцем бога Шамаша, я – Ахурамазды, а мой брат – Митры. Хотя, по большому счету, все едино.
Парфяне никогда не принимали зороастризм полностью, поклонение Ахурамазде считалось целесообразным по политическим соображениям. Власть опирается на насилие, религия же осуждает насилие. Взаимные уступки позволяют гибко управлять поведением людей, и все в царстве соблюдают нравственные принципы. Веротерпимость – главный принцип, зороастризм – полезная религия: народ верил, что наградой для тех, кто соблюдал мораль, будет бессмертие в Раю, тогда как творившие зло обречены на наказания в Жилище лжи.
Ород, юноша лет двадцати, молчаливый и склонный не говорить, а действовать, не понравился Тиграну-младшему. Глаза Орода постоянно бегали, лицо было злобным, манеры оставляли неприятное впечатление. У Тиграна даже промелькнула мысль: «Он явно заносчивый и склонный к насилию, способен на мятеж и перехватить власть у отца». Все пальцы Орода были унизаны перстнями, на ногах мягкая обувь, осыпанная жемчугом, глаза подведены черной краской.
Жрец бросил благовония на курильницу, и по всему помещению поплыл тонкий аромат сантала и шалаха, который вызвал у Тиграна ностальгию по родине. А жрец уже возносил молитву:
– Прошу, тебя, открой мне истину, о господи…
Береника, стоящая рядом с царевичем, возвратила его к действительности:
– Я знаю, о чем ты подумал, но лучше рассуди, как не промахнуться со второй попытки…
Ород, ведя гостей по храмовому комплексу, в котором переплелись греческое искусство с символами парфян, продолжал говорить:
– Религия, Тигран, для нас важна, но на первом месте стоят захватнические походы, на втором лошади, а на третьем човган и пиры.
– Я заметил, у вас все ездят на лошадях, пеших на улицах нет, – сказал Тигран‑младший.
– У нас пешком ходят только рабы, – равнодушно отвечал Ород.
Вошли в соседний храм.
– Святилище богини Анахите, – разъяснил царевич Парфии, – правда, многие в этой статуе видят богиню Иштар. По-моему, статуя чем‑то похожа на твою женщину, Тигран?
Береника, обидевшись, что ее сравнили с аккадской Иштар, возмутилась:
– Царевич Ород намекает, что, подобно этой богине плотских утех, войны и распрей, я тоже кровожадная воительница и воплощение зла.
– Ород, ты сравниваешь мою женщину с покровительницей гетер и проституток? – Тигран зло посмотрел на царевича.
– А что ты хотел? – Ород мрачно глазел на Беренику. – Твоя спутница должна знать свое место. Наши традиции требуют, чтобы женщина находилась в отдельном помещении под присмотром евнуха.
– Сдается мне, что ты, Ород, не очень-то жалуешь женский пол, – сказал раздосадованный Тигран.
– Ты прав. Все они лживы и изворотливы.
Тигран восхищенно смотрел на свою спутницу и, дотронувшись до ее руки, сказал:
– Я же предпочитаю поддаться на женскую ложь, так как женщины существа исключительные. Они лгут? Что ж, им можно. Так Береника?
Она кивнула:
– О, если говорить всегда правду, было б скучно!
– Ты умная, – сказал Ород, – умело укрываешь свои мысли и пороки, но меня не проведешь, женщина. Ты лжешь все время, и думаю, твоя судьба отнюдь не будет сказкой.
– Тебя не касается, что предначертано мне судьбой!
У Орода бровь взлетела вверх. Вмешался в перепалку Тигран-младший:
– Ород, это моя женщина, и я ее боготворю.
– А что касается тебя, Тигран, то имей в виду: отец обласкал, а я буду внимательно следить за каждым твоим шагом, – сказав, Ород вмиг поменял злое выражение лица на приветливое: – Но мы увлеклись богиней Анахите. Здесь недалеко есть храм другой богини, и там мы узнаем судьбу.
Он пошел вперед, показывая путь гостям. Войдя в храм, все трое приблизились к алтарю, и Ород произнес:
– Это алтарь богини случая Тюхе.
Тюхе символизировала изменчивость мира, его неустойчивость и случайность, а также сообщала человеку судьбу.
– Поверни, женщина, колесо. – Лицо Орода исказилось презрением.
Рядом со статуей богини было колесо, и Береника уверенно его повернула. Над алтарем тут же поднялось облако белого дыма, и на колеблющейся пелене возникло огромное живое лицо богини, которое посмотрело на Беренику и заговорило:
– Твоя удача переменчива, то, что вверху, будет внизу!
Лицо исчезло, дым рассеялся, а Береника, находясь под впечатлением, какое‑то время стояла в оцепенении. Тюхе в драмах драматурга Еврипида выступала важной движущей силой. Артавазд, как-то выписывая ее образ в своих трагедиях, заметил: богиня не против, чтобы человек сам менял свою судьбу.
Береника, улыбнувшись, сказала:
– Судьба порой преподносит нам сюрпризы, но я не буду игрушкой в ее руках.
– Все в жизни не случайно, так ведь, Тигран? – Ород пренебрежительно смотрел на армянского царевича. – Раз вихри судьбы занесли тебя к нам, так было угодно судьбе. Прими наши правила, и будешь вознагражден!
– Твой фокус с дымом и серебряными зеркалами не очень впечатлил меня. Где же небывалые сокровища? Хочу увидеть страну сказок, в которой, по словам царя Фраата, исполняются любые желания.
– Следуй за мной.
Они прошли через весь храмовый комплекс. Тигран-младший задержался перед статуей Ганеши – фигуры с телом человека, головой слона и одним бивнем.
Ород пояснил:
– Этот предмет из Индии, торговля с которой процветает, как и торговля с Китаем.
– Впечатляет! Неужели так просто ходить в Китай? – спросил Тигран-младший.
– Все не просто! Ездить по нашим дорогам опасно – грабители, дикие животные, но караваны движутся непрерывно, и это приносит немалый доход. Мы отвечаем за защиту купцов в пустыне и, если надо,
