борьбы, получив серьезные ранения. Но вот пал первый воин из свиты царя, ростовщик Мелкум нанес вероломный удар в спину другому, пролилась кровь третьего защитника.
Бой разгорался, но шансы на победу заговорщиков таили. Рабовладелиц Кохар, смекнув, что все пошло не по плану, потерял самообладание, струсил, бросил меч и побежал с места боя. Ростовщик Мелкум, хитрый, но неуклюжий человек, при попытке коварно всадить меч в спину телохранителя вдруг увидел, как тот, развернувшись, наносит ему смертельный укол мечом в толстую шею.
Тигран, вооруженный только кинжалом, подарком Митридата, стоял неподвижно и смотрел на братоубийственную бойню, думая: «Вступать в бой или уйти? Судьба мне предназначила иное – спасти мир!» Он развернулся и быстрым шагом пошел в зал Военного совета.
Двое заговорщиков сумели все‑таки прижать Меружана к стене и ранить его, что позволило Тиграну‑младшему получить возможность проскочить в коридор и погнаться за царем. Разгоряченный юноша бежал по длинному коридору, и в мозгу у него пульсировала одна мысль: «Убить царя, стать царем!»
В зале Военного совета царь подошел к висящему на стене знамени – овеянному легендами символу завоеваний, побед и чести, с которым он вел на битвы верных долгу воинов, трепетно взглянул на знамя, потом откинул часть полотнища, взялся рукой за одну из розеток на каменном узоре стены, повернул и вдавил ее. Раздался щелчок, и потайная дверь приоткрылась, дав возможность Тиграну спешно войти в тайное помещение, закрыв дверь за собой.
Тигран‑младший, преследуя отца, быстро приближался к залу Военного совета. Его шаги гулко раздавались в коридорах дворца. Войдя в зал, огляделся: царя не было.
– Я знаю, ты где‑то здесь. Мать мне рассказывала о потайной двери в этом зале, где стены имеют уши и глаза. Ты ей сам показывал, когда меня еще на свете не было. Тебе не скрыться!
Юноша с мечом в руке лихорадочно обходил зал, нажимая то на барельефы, то на узоры. Сорвав знамя со стены, которое с шумом упало на пол, стал нетерпеливо нажимать все розетки каменного узора. Так и не найдя нужного механизма, он, взбешенный, с затуманенным взором, воспаленным сознанием и сумасшедшими глазами, вышел на середину зала и отчаянно закричал:
– Знаю, ты меня слышишь! Только я достоин быть царем, а не тугодум Артавазд, только я способен вести за собой нацию! Я постиг все знания мира, хотя ты говорил, что человек не способен постигнуть божественный замысел, я открыл гармонию бытия и нащупал связь Вселенной и человека!
Царь Тигран стоял в тайной комнате и слушал сына. Во дворце в стенах были проложены слуховые колодцы: приложишь ухо и слушаешь, что говорят в дальнем помещении, а незаметные отверстия давали возможность еще и подглядывать. Тиграну было больно и стыдно, что он, загруженный государственными делами, не уделял сыну внимание и тот превратился в выродка, амбиции которого способны низвергнуть все, что так дорого сердцу отца и досталось ценой огромных усилий. «Он предал не только меня, предал дело всей жизни». В глазах царя читалось разочарование. А сын, осознав, что проиграл, опустошенный и безразличный, устало поплелся в тронный зал, где уже пролилось много крови.
Бой в тронном зале еще продолжался. Меружан провел свой излюбленный прием: подбросив меч, схватил его левой рукой и нанес решающий удар в противника. Нубар, начальник стражи дворца, забывший о долге и верности, предавший царя и его, Меружана, который лично выбрал этого человека из многих достойных претендентов на высокую должность, пропустил этот хитрый финт, получил глубокую смертельную рану и, истекая кровью, свалился на каменный пол у трона.
Кохар, богач, имевший самое большое количество рабов в царстве, подбежал к Васаку:
– Ты говорил, что проблем не будет, что Тигран испугается и все пройдет гладко, но все пошло не так! Что будем делать?
– Не паникуй, Кохар, все прекрасно, еще одно усилие, и мы победим!
– Ты не понимаешь, все пропа… – Договорить он не успел.
Васак всадил ему в сердце кинжал и, поддерживая левой рукой за одежду, медленно опустил на пол. Подав знак Багдасару убивать других заговорщиков, которые могли их выдать, он, понимая, что переворот не удался, изобразил волнение и тревогу, прибежал к дерущимся и вступил в схватку на стороне Меружана. Сквозь толпу бьющихся насмерть людей, не замечая никого, с обреченным видом, безвольно волоча меч, Тигран‑младший шел к выходу из зала. Его ждала преданная Береника, в голубых глазах которой блестели слезы и читались боль и испуг. Ее здравый рассудок взял верх над эмоциями, она подошла вплотную к возлюбленному, накинула на него плащ, обхватила за плечи рукой и повела прочь из дворца, в котором он покрыл себя позором.
Караул сумел освободиться из плена, взломав тяжелые двери помещения, и вооруженная стража, рассредоточившись по дворцу, уже начала добивать остатки заговорщиков, когда из ворот города, которые заговорщики предусмотрительно захватили и держали открытыми, выехал небольшой отряд всадников, среди которых были Тигран-младший и Береника. Их путь лежал на юго‑восток, в Парфию. Сын армянского царя, истощенный морально и физически, испытывал злость, раздражение и чувство неудовлетворенности от не осуществленного в жизнь плана. Находясь в отчаянии от того, что не удалось низложить отца, что рискнул и проиграл, он вдруг осознал: мир вокруг сложен и противоречив и в дальнейшем предстоит жестокая и долгая борьба. Доверившись судьбе и двигаясь навстречу переменам, он еще не понимал, что судьба предназначила ему незавидную роль: как проигравший, теперь он всегда будет жить в собственном страхе.
Глава 37
– Драконы подменяют детей. Должно быть, он подменыш, – говорил удрученный верховный жрец Спандуни.
Все тяжело вздохнули и снова задумались над причинами мятежа.
– Говорят, драконы подменяют ребенка злым духом с отвратительным характером, – сказал уныло мудрец Евсевий.
– Злобность Тиграна‑младшего стала притчей во языцех. – Астролог Вараздат был печален.
Васак возмущался:
– Он входил в тайные контакты с твоими врагами, государь!
Тигран раздраженно смотрел на своих советников. Наконец, не выдержав эту тягомотину, сказал:
– Говорите, как есть!
В зале мудрости среди пурпурно-красных колонн, обвитых рельефной лентой в виде золотистых змей, царь Тигран собрал мудрецов. Вокруг него в креслах сидели умнейшие люди царства и важнейшие министры.
– Ты, Тигран, неуязвим, боги покровительствуют тебе, но почему допустил, чтобы твой сын нарушил все законы мироустройства? – недоуменно спросил Спандуни.
– Заговорщики уничтожены, и это свидетельство твоего величия, но почему они так просто подобрались к царю? – спросил сбитый с толку Амфикрат.
– Приметы ростков самосознания в народе уже явственно проявляются, но почему среди твоих подданных гуляют проримские настроения? – задал вопрос астролог Вараздат.
– Государь, – обратился к царю Гнуни, – кто манипулировал Тиграном‑младшим, кто организовал заговор? Конечно, предателей рано или поздно постигнет кара, но разоблачи их как можно быстрее!
Евсевий сегодня, как никогда серьезный, задался вопросом:
– Размышляя о причинах, которые привели к
