такое вырывалось.
— У тебя-то?! — усмехнулась я. — И ножом размахивать научилась и браниться?.. А ты точно Паулина?
— Да вот и я тебя не узнаю, — прыснула она.
— В хорошем смысле или плохом?
— Ты стала той, кем должна быть. — Паулина нахмурилась. — Жизнь нас обеих заставила измениться.
Вдруг она заметила, что я в дорожных штанах.
— А ты куда?
— В город. Ливень стих, затеряюсь среди людей на улицах. Брин и Реган наверняка уже вернулись. Хочу…
— Они вернутся нескоро.
— До Града Священных Таинств всего пару дней пути, да и заложить памятник — дело недолгое. Брин и Реган не…
— Лия, ты не поняла, они поедут дальше по городам, а там и по малым королевства. Реган от имени Морриган отправится в Гитос, Брин — в Кортенай. Поручение Командующего.
— Но ведь принцы — воины. Не разъезжают с представительством.
— Вот и я засомневалась, да и болезнь твоего отца подлила масла в огонь. Как-то всё не так, против правил. Но Брин счёл задание важным, и король дал согласие.
Внутри всё упало. Только объехать малые королевства — уже несколько недель, а столько у меня нет. Но и ворваться в цитадель без поддержки братьев я не могу.
Да нет же! Брин и Реган терпеть не могут такую дипломатическую возню. Так и вижу, как Реган закатил глаза. Если что и любил в дипломатических поездках, так это возможность прокатиться верхом…
В груди похолодело.
Они задают вопросы. Хотят знать правду.
Вальтер тоже хотел. «Я тайком разнюхаю, в чем дело».
Брин и Реган мешают заговорщикам.
— Ты что? — встревожилась Паулина.
Я ухватилась за столб крыльца. Лишь бы не упасть. Путь братьев, и очень долгий путь, лежит через Кам-Ланто. Они не ждут западни, напасть проще простого. В висках застучало. Брин и Реган не с миссией поехали, а прямиком в ловушку. Нет принцев — нет лишних вопросов.
Отец бы ни за что не согласился. Если бы знал.
— Засада, Паулина, — прохрипела я. — Их ждёт засада. Как с Вальтером. Нужно их остановить, пока не поздно. Я должна сказать отцу.
И я понеслась в цитадель в надежде, что ещё не поздно.
Глава пятьдесят восьмая
Каден
— Здравствуй, Андрес.
Я пообещал Лие, что не поеду к отцу. Про брата я ни слова не сказал.
Краем уха я слышал, как Паулина обсуждала Андреса с Гвинет. Мол, вдруг это он проследил за ней до трактира и навёл на след канцлера? Паулина назвалась не своим именем, но Андрес всё равно засыпал её вопросами. Теперь, когда она узнала обо мне и вице-регенте, вопросы не кажутся ей такими уж невинными. Этого-то ни на грош: коварством Андрес в отца.
Подкараулив его у кладбищенских ворот, я тут же приобнял, как старого друга и одновременно ткнул в бок коником ножа:
— Пройдёмся?
Он без лишних слов подчинился.
Я завёл его в глухой склеп посреди кладбища — как оказалось, гробницу самой Морриган, — тусклую обитель пауков и призраков. Спустившись, оттолкнул Андреса на стену, и тот обернулся.
Он прищурился на меня и сразу же склонил голову на бок — узнал за секунду. Видно, мы с отцом как две капли. А вот он больше в мать: лицо пепельно-бледное и круглое, с кроткими чертами — нищий на углу вышел бы первосортный. Но, что поделать, незаконный сын — я.
— Каден? — Рука дёрнулась будто бы к мечу. — Я думал, ты мёртв.
— Все думали. А вышло вот как.
— Понимаю, ты злишься на отца, но прошло много лет. Он изменился.
— Изменился, как же!
Андрес опустил взгляд на нож в моей руке.
— Чего ты хочешь?
— Ответов. Ну и, может, немного крови за всё, чего лишился.
— Как ты меня нашёл?
— Через Марисоль, — ответил я.
— Паулину. — Он нахмурился.
— Понял, что ты догадался.
— Живот сбил с толку, но голос я узнал. Встречался с ней как-то. Вряд ли я произвёл впечатление, а вот она на меня — да. Она…
— Больше с тобой не увидится, — отрезал я, разбивая его возможные планы на Паулину. — Скажи-ка мне вот что: почему ты не был с принцем Вальтером, когда тот напоролся на вендацев?
Андрес прищурился:
— Я лежал в лазарете.
— На моей памяти, ты не из болезненных. Часто у тебя так, или по случайности отсиделся дома?
— К чему это ты клонишь, братец? — процедил он.
— А сам ещё не понял?
— Я почти неделю бредил. Придворный лекарь подтвердит. Когда пришёл в себя, отец сказал, лихорадка свалила.
— Когда тебе стало плохо, ты был с ним?
— Да. После ужина с отцом и придворными упал в обморок. Помню только, как слуги несут меня на кровать. Это было за день до гибели принца. Да какая вообще разница? Никто не знал, что ждёт Вальтера и остальных!
— Нет, кое-кто знал. И не хотел отправлять единственного сына на бойню. А сын только и рад подыграть.
— Думай, что говоришь, — решительно процедил он, а глаза свирепо полыхнули.
Может, и правда не лжёт. Паулина сказала, гибель братьев по оружию оказалась для Андреса невыносимой. Если притворяется, зачем ему каждый день оплакивать отряд? Я вгляделся ему в лицо — что тобой движет, Андрес? — но увидел лишь скорбь. Ни капли наигранности.
— Убери меч. Не хочу тебя убивать.
— Кем же ты стал? — Он опустил клинок. Понял, что перед ним уже не тот никчёмный братец.
— Лучше тебе не знать, — ответил я. — Кто ещё из придворных был на том ужине?
Собравшись с мыслями, он перечислил канцлера, капитана стражи и придворного лекаря.
Глава пятьдесят девятая
Родители жили вместе, но на случай недомогания для королевской семьи отводились покои ближе к придворному лекарю. Там на свет появились и мы с братьями. Если отец правда плох — пусть даже это и уловка — он будет именно там.
Надев чепец и, прикрыв лицо стопкой полотенец, я зашла во внешнюю комнату. В руке сжимала бутылочку. Трудно шагать безучастно, когда так тянет сорваться и побежать. Будь отец хоть трижды на меня разгневан, рана от потери Вальтера ещё свежа. Мне только и нужно заронить ему в душу хоть крупицу сомнения, и приказ будет отменён. Он меня выслушает. С ножом у горла, если придётся.
— Врач приказал обтереть королю лоб настойкой, — проговорила я с акцентом на манер злой тёти Бернетты.
Сонная горничная у двери встрепенулась.
— Но никто…
— Да, да, всё как обычно, — проворчала я и, сглотнув, выдавила раздражённо: — Только домой собралась, а тут на тебе. Может, выручишь, а? Тут всего-то надо…
— Нет-нет-нет, —
