class="p1">Одним словом, русская разведка и Министерство экономики всячески замедляли технический прогресс в соседних государствах, особенно в странах вероятного противника, ускоряя утечку мозгов в Новороссию и Западный Магадан всё большими темпами. А привезённые таланты активно работали на новую родину, где их слышали и понимали, где им давали возможность проявить себя в полной мере.
Лишённые значительной части своей промышленности, разорившейся из-за дешевизны русских товаров, богачи Испании, Франции, Турции, Дании и прочих мелких стран вынуждены были закупать всё больше товаров в Новороссии. Причём эти страны, в силу не православного вероисповедания, платили неплохие пошлины, не обращая на них внимания, лишь бы получить вожделенный товар. Чего-чего, а уникальных товаров у Новороссии хватало для любых покупателей, не только европейских.
Не стоит забывать об огромной Южной Индии, чьи магараджи пристрастились к русским товарам настолько, что в каждом княжестве или султанате русы развернули солидные торговые фирмы, получив определённые льготы от властей. На основании полученных привилегий русы объявили подавляющее большинство стран Юго-Восточной Азии своими колониями. И, вполне по законам той же Испании, русы запрещали торговать испанским купцам в Индии, как в Северной, так и в Южной, объявив их своими колониями. Пока испанцы не разрешат свободную торговлю своих колоний с русами, они сами не могут торговать с большинством стран Азии.
Аналогичный испанским законам запрет наложили русы на торговлю с европейскими купцами во всех своих азиатских, африканских и американских владениях.
Король Испании и Португалии Филипп, конечно же, не мог пойти навстречу еретикам-схизматикам, выскочкам безродным, и торговое противостояние продолжалось почти десять лет. Что характерно, русы получали от этого огромную прибыль, а Испания терпела адекватные убытки. Коррупция в испанских владениях сводила все запреты на нет, о чём забыли подумать кортесы, принимая запреты на торговлю колоний.
Фактически колонии давно торговали с русами, но никаких доходов от этого Мадрид не получал, деньги оседали в карманах губернаторов. А заводы Новороссии, поставлявшие товары на экспорт, получали всё больше прибыли, которая в значительной части уходила в доход государства. Поскольку часть заводов и торговых компаний Новороссии были государственными, страна давно стала государственной транснациональной корпорацией с фантастическими доходами.
Потому и могла позволить себе проекты по озеленению целых стран Новороссия, что из войны страна вышла вдвое, втрое богаче, с увеличенной площадью земель и с заметным приростом подданных. И даже стандартные меры по обучению новых подданных письму и счёту, перераспределению пахотных земель от прежних владельцев крестьянам, активная разработка рудников и строительство обогатительных фабрик не стали бременем для Новороссии.
Более того, русы затеяли строительство нескольких железнодорожных линий с европейского севера на юг и юго-запад, стремясь максимально задействовать дармовой ресурс тысяч военнопленных. Всего за три года чугунка соединила Западный Магадан с итальянскими владениями, Новороссию – с Провансом и Лангедоком, Венецию – с Любеком. Патриарх Московский и Всея Руси даже рискнул посетить Рим, окончательно утвердившись в мысли, что «Русь есть третий Рим, а четвёртому не бывать!». Добирался он туда по чугунке, а затем отправился морем в Иерусалим, дабы поклониться святым местам, и на обратном пути заехал в Константинополь, где долго беседовал с патриархом Вселенским и Константинопольским.
Результатом этой поездки московского патриарха стало открытие первого в Московской Руси политехнического университета и Славяно-Греческой академии. Если для преподавания в Московском университете были приглашены почти исключительно учёные из Королевца и Петербурга, то в Славяно-Греческую академию большинство преподавателей прибыли из Константинопольского патриархата и греческих монастырей.
Такое своевременное сотрудничество в общих принципах обучения священнослужителей Руси давало вероятность обойти скользкую и неприятную тему возможного раскола Русской православной церкви. Да и Рюриковичи, оставшиеся на царском троне, были достаточно своенравного характера, который демонстрировал молодой наследник престола Василий Иоаннович. Как говорится, у него не забалуешь, шансов подмять русского царя у московского патриарха не было даже теоретических. В том, что Рюриковичи не допустят в своих владениях никаких расколов, ни по церковной, ни по иной линии, задушат в зародыше всякое двоемыслие, сомнений ни у кого не было.
Генетика и серьёзное воспитание, спокойная обстановка при царском дворе, отсутствие политических, экономических и военных потрясений, учёба младших братьев в Королевце и Петербурге сделали своё дело. Будущий государь Всея Руси Василий Иоаннович вырос грамотным и уверенным политиком, способным принять необходимые изменения в обществе и добиться своей цели, не останавливаясь перед жёсткими мерами, если понадобится.
Чего-чего, а благодушия и доверчивости у московской ветви Рюриковичей давно не осталось. При том искусственном отборе, когда, начиная с двенадцатого века, московские князья выживали в труднейшей междоусобной борьбе, за власть над Русью потомки Рюрика бороться научились. Уж потомкам Ивана Грозного дворцовые перевороты не грозили, наследник знал свои права, а младшие сыновья царя были заняты экономикой и промышленностью Руси, где не оставалось времени для дворцовых интриг.
Да и послы Западного Магадана и Новороссии давно дали понять всем заинтересованным интриганам при московском государе, как иностранным, так и русским, что всеми силами и средствами будут поддерживать именно законного наследника. А влияние этих сильнейших православных государств после Великого Голода, когда усилиями Королевца и Петербурга удалось спасти сотни тысяч голодающих русских людей, на Руси росло год от года.
К этому надо добавить обучившихся в Петербурге и Королевце русских инженеров, медиков, архитекторов, офицеров, число их давно перевалило за десять тысяч человек, они много рассказывали о соседних государствах. И, по существу, давно стали агентами влияния магаданцев, двигавшими Русь в светлое будущее, но без революций и переворотов, без раскола и медного бунта. Лозунг «Нам не нужны великие потрясения, нам нужна великая Русь» стал своеобразным паролем для русских выпускников Магаданского и Петербургского университетов.
Разбирая документы на рабочем столе, подписывая и согласовывая подготовленные проекты решений, Никита Седов добрался до проекта организации Европейского гуманитарного университета в Берлове (Берлине) с возможным строительством филиала в Вене или ином крупном городе Южной Европы. Проект подготовили, как ни странно, безопасники и Министерство внешних дел.
Разворачиваемые во всех странах Европы и Азии школы и классы по изучению русской культуры и русского языка, начало которым было положено более двадцати лет назад, дали неплохие результаты. Особенно на них сказались успешные войны Новороссии как в Европе, так и в Азии. Русский язык давно знали две трети иностранцев, включая простых работяг, ехавших в Новороссию и Западный Магадан на заработки. Но большая часть знати Франции, Испании, Дании, Турции и прочих соседей считали русов потенциальным противником, безродными выскочками и схизматиками-еретиками.
Для психологической обработки молодых дворян, наследников и богатых бездельников, и планировалось строительство крупнейшего Европейского университета, исключительно гуманитарного. Чтобы не
