я не видела в ней ни одного взрослого.
– Конечно, ты любишь бить ниже пояса, – сказал Джеймс, снова привлекая к себе мое внимание.
– Я не спал с твоей девушкой, идиот! – Мэтт встал. – И если бы ты вытащил свою голову из задницы и послушал меня, то узнал бы правду. Я пытался помирить вас, а не рассорить еще больше. Почему ты мне не веришь?
Лицо Джеймса по-прежнему искажала боль, но он сумел схватить Мэтта за лодыжку и снова опрокинуть на пол.
– Потому что ты врун, – сказал Джеймс, морщась и продолжая сжимать свой пах.
– Что за черт? – сказал Роб и пнул Мэтта по ноге, высвобождая ее из хватки Джеймса. – Ты можешь хотя бы пару минут не отравлять моему брату жизнь? – Роб помог Джеймсу подняться.
– Я? – спросил Мэтт. – Я наоборот пытался все исправить. – Он зажимал запястье, как будто оно болело после многочисленных ударов, нанесенных по лицу друга.
– И как ты это исправлял? Засунув свой член в девушку моего брата? – спросил Роб.
Мэтт бросился на Роба и опрокинул его на пол.
– Почему никто из вас не хочет меня выслушать? – заорал Мэтт.
– Прекратите! – крикнула я. – Вы все!
Господи, куда подевались все взрослые? Впервые мне хотелось, чтобы рядом появился мистер Хилл. Мне нужен был кто-нибудь, кто помог бы это прекратить. На этот раз я схватила за руку Мэтта, надеясь, что мне удастся оттащить его. Но он был тяжелый, как камень.
– Джеймс, если бы ты сейчас… – начал Мэтт.
Роб ударил Мэтта локтем в горло, словно в буквальном смысле слова хотел заставить его замолчать. Рука Мэтта выскользнула у меня из ладоней. Джеймс, кажется, наконец отдышался и пришел в себя после удара по яйцам и даже набрался дерзости подмигнуть мне, словно хотел показать, что все шло по его плану.
И тут откуда ни возьмись возник Мейсон, он набросился на Роба и повалил его на пол. Они оба покатились, пока не врезались в Джеймса, уронив и его.
Мейсон ударил Роба кулаком. Роб ударил Мэтта. Джеймс лягнул Мейсона. А Мэтт опять ударил коленом Джеймса.
Рейчел разрыдалась. Кто-то громко закричал. Голос был такой высокий, что я подумала, не Джастин ли это, но потом поняла, что его просто не могло быть здесь.
– Стойте! – кричала я, пытаясь оттащить Роба и уклоняясь от удара локтем. – Все вы, перестаньте!
Музыка резка смолкла, как будто диджей решил, что моя просьба обращена к нему. Кто-то начал скандировать: «Бей!» Вскоре все стали повторять это слово. А я видела только мелькающие в воздухе окровавленные кулаки. Сколько же здесь было крови!
Что же я натворила?!
– Я не спал с Рейчел! – крикнул Мэтт. – Она меня поцеловала, и я ее оттолкнул…
Он не успел договорить, так как кулак Джеймса ударил его прямо по щеке.
– Оттолкнул прямо к себе на колени? – спросил Джеймс. Ему как-то удалось вырваться из рук Мейсона, державшего его за ноги, и с размаху броситься прямо на Мэтта.
Мэтт захрипел, как будто от этого броска у него вышибло весь воздух из легких.
– Бруклин отлично целуется, – сказал с улыбкой Джеймс. Кровь стекала у него с уголка губ. – Думаю, она вся такая же сладкая на вкус.
Мейсон схватил Джеймса за его смокинг сзади, и ткань затрещала, когда он оттащил его от Мэтта.
– Довольно, – сказала мистер Хилл, вставая между летавшими в воздухе кулаками.
Я ошиблась. Это не Джеймсу надоело жить, а мистеру Хиллу.
Но все четверо внезапно замерли.
– Роб, Джеймс… почему бы вам не выйти на улицу и не остыть немного? Мэтт, Мейсон, идите выпейте чего-нибудь прохладительного и успокойтесь. Здесь у нас танцы, а не уличные бои.
– Джеймс, прости меня, я… – начал Мэтт.
– Больше даже не пытайся объясниться с ними, – сказал Мейсон, помогая младшему брату подняться. – Разве ты не видишь, что Хантеры совсем глухие и не слышат тебя?
– Да пошел ты, Мейсон, – сказал Джеймс. – Или сегодня не нашлось глупенькой блондинки, с которой ты мог бы поделиться своими ЗППП?
– У меня нет ЗППП, – кажется, Мейсону еще не приходилось слышать таких оскорблений в свой адрес. Он сделал шаг вперед, но Мэтт схвати его за руку.
Роб рассмеялся и ткнул Джеймса локтем в бок, как будто все это было очень смешно.
– Все, мы закончили, – сказал Мейсон. – С вами обоими.
– Отлично, – отозвался Роб. – Потому что мы с вами тоже. Почему музыка не играет? – крикнул он и повернулся к диджею. – Врубай, твою мать, на полную! У нас вечеринка! – Он замахал руками.
– Роб, – вмешался мистер Хилл. – Не выражайся.
Как будто это было самым ужасным, что произошло за сегодняшний вечер.
Диджей стоял на месте с потрясенным видом. Но слова Роба, похоже, вывели его из состояния транса. Он включил музыку громче, чем прежде, и я не успела услышать, о чем еще мистер Хилл кричал Хантерам и Колдуэллам.
Рейчел рыдала еще сильнее, так что мистера Хилла совсем не было слышно. Я могла бы попытаться утешить ее, но не знала, кто говорил правду, а кто врал. Поэтому стояла с абсолютно растерянным видом.
«Неприкасаемые» медленно разошлись в разные стороны. Роб и Джеймс вышли из зала, а Мейсон и Мэтт направились к бару.
Я не понимала, почему их не вышвырнули с вечера. А потом вспомнила, как Изабеллу освободили от наказания, а меня – нет. Им позволяли делать все, что они захотят, даже колошматить друг друга на танцах. Им все сходило с рук.
Неожиданно около меня возникла Кеннеди.
– Кажется, ты только что окончательно рассорила «Неприкасаемых», – заметила она.
Но я едва расслышала ее слова, потому что из толпы, образовавшей круг во время драки, появилась Изабелла. Она наклонилась и подняла с пола корону Джеймса. Стерла с нее капли крови. А потом посмотрела мне прямо в глаза с еще большей ненавистью, чем между Хантерами к Колдуэллами. Или наоборот. Я не знала, кто из них кого ненавидел сильнее. Но это не шло ни в какое сравнение с ненавистью Изабеллы ко мне.
Джеймс поцеловал меня. Если слухи о помолвке Джеймса с Изабеллой были правдой, то я притронулась к тому, что принадлежало ей. Я пересекла черту.
И она была готова убить меня за это.
Глава 32
Суббота
Мы с Изабеллой на мгновение замерли, глядя друг другу в глаза. Она так крепко вцепилась в корону Джеймса, что я подумала, как бы та не треснула.
У меня перехватило дыхание. Возможно, она собиралась разломать корону пополам, а потом перерезать мне обломком горло? Я судорожно вздохнула.
Но потом Изабелла развернулась и исчезла в толпе. И не знаю почему,
