– Пока на страже закона стоят такие храбрые и, что немаловажно, скромные женщины, мы можем спать спокойно, – каламбурит он. – Скажу вам по секрету, кажется, большое начальство готовит приказ о вашем повышении.
– Вас, несмотря на обстоятельства, тоже можно поздравить, – не остаюсь я в долгу. Ох, уж эти светские беседы! Скука смертная! – Теперь вы точно перейдёте от статуса Исполняющего Обязанности к полноценной должности Губернатора! Единственный достойный конкурент оказался с гнильцой…
– Это вы?! – перебивает меня визгливый, истеричный голос. К нам подлетает Мария Зотова. – Это вы задержали Гришу ни за что?! Он ни в чём не виноват!
Я морщусь, с сомнением поглядывая на её пузо.
– Мария Андреевна, послушайте, – тихо говорю ей. – Мне действительно очень жаль, что у вас всё так вышло, но Григорий Феликсович Румынский арестован за совершенные им преступления и уже начал давать признательные показания. Более того, его задержали при попытке избавиться от вещественных доказательств, способных связать его с преступной группировкой.
– Да откуда вообще взялся этот дом? Я ничего не понимаю, – начинает плакать женщина. – Что это за дом? Какое отношение он имеет к Грише?
– Возможно, у Григория имелись от вас тайны, – деликатно говорю ей. – Возможно, он вёл двойную жизнь. Возможно, он бывал в этом доме без вас. Я не знаю, но я точно знаю, что он бывал в этом доме и своими собственными глазами видела улики…
“… которые он пытался сжечь”, – хочу закончить я. Но женщина, не дослушав меня до конца, злобной фурией бросается на меня.
– Это ты, дрянь такая? Это ты спала с моим Гришей?!
Её тут же перехватывает Велегурский. К нему на помощь спешит дежурный. Медленно отступая от Маши, я интуитивно закрываю защитным жестом руками свой живот. И это сразу бросается ей в глаза.
– Да что б ты сдохла! – выплёвывает она. – Ты и твой выродок!
– Ну всё, – злится Константин Альбертович. – Идёмте, Мария Андреевна, я отвезу вас домой. – и шепчет в мою сторону: – Простите её за это, Ангелина Анатольевна. Нервы, вот и лезет в голову не бог весть что!
– Ничего страшного, – отзываюсь тихо. – Я всё понимаю.
До кабинета дохожу как в тумане. Меня трясёт от стресса. Я жалею, что пришла на работу. Сколько я выдержу в таком духе? А ведь Мария – только крупица, а нервы взлетели до предела.
Чтобы успокоиться, завариваю чай и начинаю просматривать документы. Я уверена, мы что-то упускаем из виду, но что?..
Я просматриваю протоколы допросов Румынского. В частности меня интересует, что произошло с Ликой.
Гриша рассказал следующее: Зотов, желая устранить конкурента привычным шантажом, приказал заманить Анжелику в клуб, где её накачали наркотой и изнасиловали, сняв это на видео. Потом вынудили выступать, всё тоже фиксировалось на видео. А потом, по словам Гриши, Лика сказала, что “всех вас, мразей, поймают, я уже обратилась куда надо”. Зотов испугался и приказал её убрать. Кент избавился от девчонки и отнёс её через туннели в лес. Должен был оставить западнее, на подведомственной территории Румынского, а тот состряпал бы бумаги, что Анжелика Велегурская пала жертвой очередного маньяка. Но Иннокентий Дуболомов потащил тело восточнее и волею судьбы оставил её прямо на границе районов. Так в дело вмешались мы. После смерти Велегурской Зотов якобы решил сам отказаться от должности, чтобы не возникало лишних подозрений.
Иван Андреевич показания давал неохотно, вину отрицал, обвинял Румынского в клевете. Тогда как Гриша сразу пошёл на контакт со следствием и выбил приятную сделку в обмен на признательные показания.
Как же у них складно всё выходит! Неужели Зотов рассчитывает, что Румынский возьмёт всю вину на себя, ограничившись сделкой с прокурором? Поэтому играет в глухую несознанку? Или он не врёт и на самом деле его оболгали?
Что, если предположить, что Зотов не при делах, а Румынский выгораживаетнастоящеговладельца клуба?.. Получается, что Лика тут абсолютно лишняя деталь пазла. В том, что её заманили в клуб, не было абсолютно никакого смысла, если это сделали не с целью шантажа её отца. А если не для шантажа Велегурского, то для чего?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Всё это имело бы смысл, если бы кто-то сторонний приобретал выгоду. Устранив Зотова, встать у власти. Возможно, перед выборами Велегурского уберут с доски, словно шахматную фигуру, воспользовавшись откровенными видео с его убитой дочерью, и тогда мы узнаем личину истинного преступника?
Как много вопросов и ни одного ответа. Чёрт, голова просто раскалывается! Борясь с подкатывающей тошнотой, я открываю папку с данными Анжелики Константиновны Велегурской, рассматриваю снова и снова фотографии, заключение судмедэкспертизы, анализы крови и образцов ДНК её родителей для исключения причастности к убийству.
От всех этих данных, которые абсолютно не помогают, кружится голова. На пятом круге просмотра бумажек, кажется, словно я на всю жизнь запомню эти данные: первая положительная, вторая положительная, третья положительная, частицы днк не совпадают с образцами, отпечатки рук не соответствуют… Здесь ничего нет.
С тяжёлым вздохом я откладываю папку и принимаюсь за следующую. Перминов. Родился, учился, родные, недвижимость… Я готова заорать! Мысль вертится на краю сознания, а я не могу её сформулировать. Но что-то здесь однозначно не так!
В расстроенных чувствах я собираюсь домой. Ну как домой? Домой к Маргарите и Ярославу. Я же обещала!.. Да и не решаюсь я вернуться пока к себе.
Запахиваю пальто, собираюсь уже погасить свет, но мой телефон протяжно гудит. Сообщение.
Номер незнакомый. Я раздумываю, стоит ли его открывать, учитывая, что у меня есть минимум один недоброжелатель. Но всё-таки жму на кнопку.
Короткое чёрно-белое видео без звука. Качество картинки так себе. Спиной ко мне на стуле сидит мужчина. Крупный, темноволосый. По комплекции походит на Власова… или на Юджина. Я замираю.
В кадре появляется ещё один человек. Тоже мужчина. Голова прикрыта капюшоном, под широкой толстовкой не разглядеть фигуры, отвратительное качество видео не даёт определить рост. Он поворачивается к камере, но вместо лица – дурацкая маска клоуна.
В несколько размашистых шагов он доходит до сидящего мужчины. Тот дёргается, пытаясь вырваться, при виде пистолета, но связан по рукам и ногам.
Человек в маске подносит дуло к виску мужчины и стреляет. Ничего не происходит.
В полном шоке смотрю на экран, пока там не вспыхивает этот же незнакомый номер.
Снимаю трубку и молчу.
– Здравствуйте, Ангелина. – говорит механический голос. – Сейчас у меня в гостях находится дорогой вам человек. В барабане моего пистолета находится всего один патрон из девяти возможных. Каждые полчаса я буду стрелять ему в голову один раз, до тех пор пока не выпущу мозги наружу. Но вы можете его спасти, если привезёте все имеющиеся у вас документы по вашему последнему делу и уложитесь за полчаса.
Я тяжело сглатываю. Кто это? Власов или Юджин? Один уехал по делам и не выходил на связь уже порядком времени. Второй исчез в ту злополучную ночь, и я палец о палец не ударю, чтобы его спасти.
– Кто это? – озвучиваю я вопрос.
– А разве это имеет значение? – удивлённо спрашивает голос. – Разве есть разница, чей ребёнок останется без отца, ваш или Маргариты?
Я закусываю губу. Нужно вызвать подмогу, отследить звонок, определить его местонахождение…
– Я ускорюсь, если вы вздумаете обратиться за помощью к коллегам. Мне нужны только документы. Не вы, не ваш любовник мне не интересны. Оставите документы там, где я велю, сможете забрать своего благоверного там, где я скажу. Откажетесь подчиниться, я быстро закончу здесь и наведаюсь к вашей беременной родственнице. Отдайте мне документы, и просто забудем о существовании друг друга.
Я доберусь до Ритки в лучшем случае через сорок-пятьдесят минут. Даже если возьму патрульную машину и вооружённый до зубов конвой, не факт, что успею. Давай, Ангелин, решайся!
– Ладно, – выдыхаю я. – Куда везти?
