Может, тогда что-нибудь заметим.
- Меня беспокоит то, - сказал он, - что мы не можем даже сказать людям что-то вроде:
"Держитесь вместе небольшими группами и все будет в порядке". Мега, они боятся
собственных теней. Горожане на грани. Они все более раздражительны и дерутся по
пустякам. Нужно выяснить, что происходит, потому что, если они не замерзнут, то
поубивают друг друга. Люди уже слишком много потеряли и слишком давно бояться. Пока
тебя не было, не выходило ни одного выпуска Дэни Дейли. А в такие времена отсутствие
новостей - плохая новость. Им нужно верить, что кто-то за ними присматривает.
- А как же Попечители? Ну и халтурщики! Чувак, пока меня не было, они должны были
взять бразды правления и заняться выпуском газеты! Мы же несем ответственность перед
людьми!
- Единственное, что Попечители говорят людям: "Обратитесь в белых и все будет
хорошо". Половина города ударилась в слепую веру, другая не купилась на это. Добавь к
этому дефицит еды и воды и собачий холод - и теперь мы каждый день видим на улицах
беспорядки.
Я смахнула волосы с лица и уставилась на доску. Я насчитала 24 кнопки. Моих девяти
пакетиков с образцами больше не достаточно.
- Ты собирал образцы?
Он бросает на меня не-держи-меня-за-идиота взгляд, ухмыляется и поднимает с пола
коробку, набитую такими же желтыми конвертами, как на плите.
- Я анализировал пробы с ледников, классифицировал и выявлял общие признаки. А еще
фотографировал замороженные места.
Я улыбаюсь в ответ: великие умы мыслят одинаково. Так круто быть горошиной в Мега-
стручке.
Он вскрывает конверты, а я в это время продолжаю прикреплять фотографии ледников
на нашу доску. Моя теория о жизненной силе казалось мне верной, пока Танцор не указал на
два заметных недостатка в ней. Черт. Хорошо, что у меня есть свои "на одно лицо" пакеты с
уликами. Я начинаю хихикать, а затем вновь вспоминаю, что Риодан мертв. Почему-то мне
тяжело вспоминать об этом. Я думала, он бессмертен или типа того. Понятия не имею,
почему каждая мысль об этом словно удар в челюсть каждый раз. Конечно, это я выпустила
Ведьму, но ведь он сам не смог увернуться от нее. Я не такая быстрая, как он, а мне удалось.
Спустя восемь часов я едва различаю что-то перед собой. Из-за того, что я так долго
всматривалась во фрагменты осколков и пристально изучала карту, мои глаза почти
повылазили из орбит.
Я не спала трое суток, держась на одних только шоколадных батончиках, газировке и
нахлынувшем на меня сводящим с ума чувстве. Чувстве вины. Чувство вины для
неудачников. Для тех, кто тратит время на сожаления. Думаю, сожаления со временем
накапливаются так же, как шмотки, от которых ломится шкаф и распухают чемоданы на
чердаке. Люди стареют от накопленного багажа? Если так, то им просто необходимо
прибраться на этих чертовых чердаках, отправить шмотки в комиссионку и вспомнить,
каково это - ходить голышом, как дети, выпятив свои маленькие животики, всегда готовые от
души посмеяться.
В тот момент, когда я убью Кровавую Ведьму, я избавлюсь от чувства вины, отправив
его прямиком в ад, где ему и место. Проблема в том, что я застряла на этом пункте, и это
раздражало меня даже еще больше, чем гормоны. Терпеть не могу быть ответственной за
что-то. Эта ответственность вроде как маленькие якоря, удерживающие меня на волнах
моего моря счастья, где за следующей волной меня ждет еще более захватывающее
приключение.
В пластиковых пакетах чего только нет. Деревянные щепки церковных скамеек, осколки
витражей, волосы, куски костей, ковров и кожи, земля, пластик, еда, останки людей и
Темных. Там были крупные осколки белого кристалла и обрывок коврика для йоги, части
телефонов, зубов, украшений, фрагменты различной электроники, куски железных прутьев,
часть стиральной доски и металлической стойки. Там были бумажные и пластиковые
обертки, часть ногтя на кости пальца, слуховой аппарат, половинка водительских прав и
прочее. Мы составили списки с содержанием всех предметов с каждого ледника, прикрепляя
их кнопками к доске и вычеркивая все, что не повторялось в каждом пакете.
Остались только "загадочные фрагменты" - так мы решили называть тот мусор, что
оставался на дне каждого пакета, металлический и пластиковый.
- Эта фигня не кажется тебе... ну, не знаю, странной что ли, Мега?
Я хватаю осколок кристалла и какое-то время держу его в ладони.
- Он холоднее, чем должен быть, как будто он все еще частично заморожен. И он не
нагревается, как бы долго ты не держал его в руке.
- Нет, тут что-то другое. И я не могу понять что.
Я жду. Я не ходила в школу, и меня просто восхищает, как много всего знает Танцор.
Если он говорит, что есть что-то еще, то так оно и есть.
Он размышляет вслух.
- Если он ищет не жизненную силу, то по какому принципу он выбирает эти ледники?
Может, это не сам металл или пластик, которого полно везде в какой бы то ни было форме, а
какой-то ингредиент в составе металла или пластика. Оно может искать микроскопические
следы чего-то.
Я сдвигаю груду старых костей к краю каменной плиты, устраиваюсь рядом,
вытянувшись и закинув руки за голову, и пытаюсь восстановить в памяти виды ледников до
того, как они взорвались. Думаю, найти между ними что-то общее до того, как они
превратились в руины, будет проще.
- Типа ему нужен какой-то витамин или минерал, чтобы что-то закончить?
- Или из-за какого-то общего элемента на ледниках оно считает, что должно быть там, -
проговорил Танцор.
- В смысле?
- Оно похоже на рыбака, который рыбачит в любом месте, где есть соленая вода, потому
что хочет поймать кита. Мы можем не искать кита, а просто найти соленую воду. Выясним,
что его притягивает - будем на полпути к тому, чтобы остановить его.
- У нас по-прежнему нет образцов с трех ледников. С тех двух в Фейри, о которых
упоминал Р'джан, и с того, что под Честером.
- Может, попросишь Риодана помочь нам с образцами? По слухам этому чуваку каждый
кто-то что-то задолжал.
Все воспоминания разлетаются вдребезги, когда Танцор произносит его имя. Я вдруг
вижу одновременно смеющегося Риодана на четвертом уровне, занимающегося сексом,
более живого, чем кто-либо, кого я знаю - кроме меня, конечно - и Риодана истекающего
кровью в переулке, его кишки свисают с крыши здания, а он, умирая, отпускает шуточку. И
самая отвратительная мысль: я даже не попыталась узнать его поближе!
- Да, так и есть, - шепчу я, поднимаясь: если меня вырвет шоколадным батончиком, не
хочу лежать в этот момент.
- Да? - спрашивает Танцор.
Я всегда препиралась с ним и все твердила, как ненавижу его.
- Но он это заслужил. Он был самым высокомерным, раздражительным ублюдком из
всех, кого я когда-либо знала!
- Заслужил что? Кто заслужил?
Наверно Риодан тоже станет для меня ТО21, потому что от его имени у меня живот
скручивает. Мне не нравиться существовать в мире без него.
- Значит ли это, что мой контракт расторгнут, или один из его парней потребует уплаты?
21 Так же как и Мак - Та Особа
Вы просто никогда не знали таких парней, как они. Я больше не хочу заходить ни в
Честер, ни в КСБ, хотя и могу без проблем, ведь теперь это просто Честер и КСБ. Нет
больше тех важных составляющих, что делали оба эти места чем-то грандиозным и важным.
- Какой контракт?
Теперь, когда этих важных составляющих больше нет, у меня отвратительное
предчувствие в отношении Дублина, да и всего мира тоже. Как будто я смогла одним лишь
фактом их устранения сместить планету с ее привычной оси на какую-то новую, странную,
не такую безопасную, как раньше.
- Мега, - Танцор встал передо мной. - Поговори со мной.
- Мы больше ни о чем не сможем попросить Риодана, - отвечаю ему.
- Почему?
Я протерла глаза и вздохнула.
- Я убила его.
***
Я просыпаюсь с одеревеневшей шеей, а пакет с образцами приклеился к щеке из-за
слюны. Приподнимаю голову на пару сантиметров и выглядываю из-под волос, надеясь, что
Танцор не смотрит на меня, и, увидев, что он уставился на доску, облегченно вздыхаю.
Я сдираю с лица пакет, вытираю футболкой слюни и потираю отпечатавшиеся следы на
щеке. Чувствую отпечаток кольца и несколько следов от замков-молний. Я даже не помню,
как заснула. Видимо просто отключилась, уронив голову на улики, которые изучала. На
несколько часов? Или больше?
- Который час?
- Ты, наверное, имеешь в виду, какой сегодня день недели?
