посмотрели друг на друга.
И – рассмеялись.
Ивану показалось – сломан последний не дотаявший ледок между ними. Он ей поверил до конца. Теперь его уже ничто не остановит.
– Куда пойдём, к замку или к Прибою? – предложил он варианты.
– К Прибою. Назад в прошлое. К замку сразу идти рискованно, – сказала Напель и охотно охватила руками шею Ивана.
Её тёплые руки и округлости тела словно слились с его сутью, едва не повергнув в окончательное изумление. Он часто задышал и прижал её к себе. Она поцеловала его, мягко касаясь губами щеки у уха, но коротко и без страсти.
– Пошли, Ваня!
– Да… Конечно… Ты…
Он стал на дорогу времени. В сумраке поля ходьбы разглядел чёткий контур Пояса и мрачный, как бы наклеенный на видимый ландшафт в виде аппликации, замок Великого Пенты. Напель тоже оглядывалась, судорожно цепляясь за него. Он спросил:
– Что ты видишь?
– Лес. Густой лес! А ты говорил…
– Лес?.. Хорошо – лес. А замок? Вон там.
– Нет там ничего. Кругом лес, – заволновалась Напель.
– Не переживай. Это твоё видение поля ходьбы. Значит, лес?
– Не знаю. Не совсем лес, но вокруг какие-то заросли или… Ой! В них кто-то есть! – Испугано воскликнула Напель и крепче прижалась к ходоку.
Иван на всякий случай внимательно осмотрел округу.
– Показалось.
– Да-а-а… – пожаловалась она.
Он пошёл вниз, к кромке Прибоя.
Внизу под скалой висел Хем. Вид его был нелепым, а дежурство в месте, где Иван от него улизул, – тем более. Неужели он всё ещё поджидал его?
– Ну, подожди, подожди, – миролюбиво и покровительственно сказал Иван.
– Ты о чём? С кем разговариваешь? – удивилась Напель.
– Это я Хему. Вон он. На том же самом месте, где я его оставил, уходя в Пояс. Видишь его?
– Какое там. Ты меня занёс в такие дебри, что вытяни руку, пальцев не увидишь.
– Если здесь для тебя чаща, то будем надеяться, что ближе к замку она поредеет. Мы будем здесь выходить в реальный мир?
– Обязательно.
– Тогда выходим.
Лунная ночь освещала округу мертвенно-серебристым светом. Дул сильный свежий ветер. Ветви редко растущих деревьев дробили лунные блики. Было холодно и сыро.
– Брр! – дрогнула Напель. – Как тут холодно. И ничего не видно.
– Иди ко мне. Так… – Иван развернул её к себе спиной и решительно положил ладони на упругие полушария беззащитной под невесомой тканью груди. – Так тепло?
– И тепло, и… приятно… – Помолчав, она решительно заявила: – Мы так и будем греться, стоя на ветру? Время, Ваня, наступило, но здесь не место.
У Ивана дрогнуло сердце.
– Конечно, не место, – едва промямлил он.
Через минуту они проявились в убежище Ивана.
Время для них остановилось…
– Так нечестно, Ваня, – говорила она с напускной строгостью. – Воспользоваться моей… – Иван ожидал, что она сейчас скажет – слабостью, но она сказала: – …оплошностью.
– Было бы оплошностью – не воспользоваться твоей оплошностью, – назидательно отозвался он и без перехода мечтательно произнёс: – Так бы пролежал с тобой всю жизнь.
Напель повернулась к нему, в очередной раз, обдав его жаром своего чудного обнажённого тела.
– Не зарекайся! – сказала она холодно и чётко, будто бы и не она минутами раньше неистовствовала в его объятиях, и уклонилась от его очередного поцелуя
Змеёй выскользнула из его рук и встала с постели – грациозная, отчуждённо-чистая, бесстыдная. Одевалась, медленно подбирая разбросанную одежду.
Иван с удивлением и восхищением рассматривал её и не верил своему счастью встречи и близости с нею.
– Всё, Ваня! Вставай и тоже одевайся. Скоро у нас, – она коротко и мило улыбнулась, – будут гости.
– Нужны они нам, – лениво буркнул он, но спорить не стал. Однако, вставая и нехотя одеваясь, он словно сам для себя продолжал бурчать: – Гости! Какие тут могут быть у меня гости? Набегут незваные. Им что? Прибегут, убегут. А ты тут… Унесут ещё что-нибудь… Разве за всяким уследишь?
По-видимому, его ворчание и сам он нравились Напель.
Ещё никогда в её жизни мужчины не играли такой роли, как этот неожиданный, непонятный, весёлый и желанный ходок во времени. Как смешно – ходок во времени! Ходок… Ваня… Всё-таки как с ним покойно, забываешь обо всём. Как ласков его голос… Сильные руки… Как с ним хорошо… Кто знает, может быть, только с ним… она узнает счастье, если таковое есть на Земле. Если только он её поймёт…
Она сидела, подперев ладонями голову, и против воли блаженно улыбалась. Так, наверное, у неё было только в детстве, при отце… При отце, – ударило ей в голову. Видение счастья и блаженства пережитого улетучились, как сон вспугнутой птицы.
– …им делать нечего, как по гостям ходить, – продолжал дурачиться Иван, не замечая перемены настроения у Напель. – Я сам бы пошёл в гости, так не зовут. А они – незваные, а – гости-таки…
Жизнь – удивительная штука. Всё сейчас казалось Ивану прекрасным, незамутнённым и выполнимым.
Разведка
Гостей оказалось человек двадцать, если не больше. В основном, как пришёл к выводу, наблюдая за ними, Иван, мужчины – рослые, сильные и безмолвные. Они натискались в комнату так, что всем пришлось стоять плечом к плечу и в несколько рядов.
Иван, злословя о гостях, никак не ожидал такого их количества. Когда Напель выглянула в проём двери, неодолимой для Ивана, и что-то крикнула, он предвидел появления двух, от силы трёх визитёров, а они пошли один за другим непрерывной чередой.
Глядя на них, Иван вдруг почувствовал себя виноватым, вспоминая, чем они тут с Напель занимались, пока такая уйма людей терпеливо ожидала приглашения на встречу с ним.
Перечисление имён вошедших было бы бессмысленным делом. Тем более что пока все они для Ивана выглядели на одно лицо. Впрочем, их лиц он как раз и не увидел. Все гости были одеты в тёмную, похожую на длинные плащи, униформу, на голову наброшены капюшоны, перекрывающие переносицу.
Он не предполагал, о чём можно говорить с такой ватагой людей, и с недоумением посматривал на Напель. Она кого-то высматривала в тесных рядах приглашённых ею людей – и не видела.
Пришедшие молчали и практически не двигались – тёмная стена; но в пространстве небольшой комнаты стала подниматься температура, и становилось трудно дышать. И, несмотря на молчание всех, в комнате не было тишины, её перекрывал шум неизвестного происхождения – то ли от дыхания, то ли от стука сердец.
– Карос, ты здесь? – наконец властно спросила Напель.
От её изменившегося голоса Иван вздрогнул.
– Я здесь, госпожа, – ответил с приятным придыханием один из пришедших.
Он стоял среди них в третьем ряду.
– Хорошо. Ты останешься, когда все уйдут. – Напель сделала паузу. – Все увидели этого человека? – строго спросила она и повела рукой в сторону Ивана. – Посмотрите ещё раз внимательно и запомните его. Где бы он вам потом ни встретился, вы должны назвать своё имя и подчиниться его приказам, если это ему будет нужно. В случае опасности первыми должны умереть вы, спасая его!
Иван
