И под возмущенное ворчание эльфа, недовольного своенравными неуправляемыми девицами, которые его ну совсем-совсем не любят, мы отправились наслаждаться подводной красотой.
А здесь было на что полюбоваться! Рыбки серыми каплями, проплывали мимо нас, грозных и страшных или прятались в водорослях, словно в кронах деревьев. Эти самые водоросли извивающимися ленточками тянулись к поверхности и солнышку, в надежде получить еще больше тепла и света.
Потом мы устроили соревнование по поиску моллюсков на дне речном. Я, как ни странно, проиграла парням, найдя меньше всех. Потом устроили состязание «догони щуку». Последняя от такого пристального внимания не знала, куда от нас деться и петляла среди водорослей, словно испуганный заяц. Или просто в ее маленьком мозгу не могла найти себе место мысль, что кто-то на нее охотницу, будет охотиться.
Загнав до изнеможения рыбу, мы усложнили задачу, и стали искать сомов в иле. И тут я всех победила, потому что первой нашла этого скрытого хищника. Нет, тут я приврала — нашли меня. А точнее нашли мою руку, которой я ворошила ил, в поисках искомого объекта. Просто в какой-то момент, я поняла, что моей руки просто нет, и от моего плеча на меня смотрят два глаза в явном размышлении: получится ли меня заглотить целиком или ограничиться рукой и не давиться. Не давая ему собраться с мыслями, я завопила так, что любая баньши сдохла бы от зависти.
Парни незамедлительно кинулись ко мне, но быстрее оказался тритон и, врезав камнем по голове злосчастной рыбе, что-то тому пробулькал. С явным сожалением моя рука была отпущена. Но напоследок меня смерили взглядом, с явным намеком на то, что в следующий раз меня заглотят не задумываясь.
Спасибо, я итак поняла, что следующего раза не будет. И закрепилась эта уверенность, когда оказавшись на берегу я увидела истекающие кровью дырки на руке от зубов рыбины и ко всему этому ужасу присоединилась боль, которая в воде не ощущалась так остро.
— У-у-у-у! — поведала я всему миру о своем горе.
И вместо слов жалости в ответ получила:
— А я тебя предупреждал, что это хорошим не кончится.
Тут мое терпение лопнуло, и я щелкнула зубами у самого кончика эльфийского носа. Лайел тут же выронил оторванный кусок рубашки, которым пытался перевязать мне руку и приземлился на пятую точку рядом со мной, смешно округлив глаза. От реки снова донесся смех. Чувствую, что у нашего тритона уже входит в привычку с нас хохотать.
— Я сейчас вернусь в воду, и тогда посмотрим, кто будет смеяться последним, — смех резко прекратился. А я продолжила: — Лучше бы предупредил о возможных результатах этой ловли.
— Но ты сама предложила устроить охоту на самую большую рыбу в реке.
— Именно, что НА рыбу, но никак не наоборот!
— Понял-понял! В следующий раз предупрежу заранее.
— Никакого следующего раза не будет! — встрял эльф.
— Как скажешь, — вздохнула я.
Эльф снова оказался на земле не по доброй воле. Еще бы! Я и согласилась — явный подвох.
— Обещаешь? — подозрительно покосился на меня сидячий.
— Что?
Я так невинно помахала ресничками, что у Лайя проступил легкий румянец.
— Слушаться меня. Обещаешь?
— Иногда, — кивнула я.
От реки донеслась очередная порция смеха. Весело ему, ага. А вот моему Лайечке совсем не весело, потому что после моего ответа он просто скис.
Домой мы возвращались молча. Такой грустный эльф вызывал у меня щемящие томление в груди и непреодолимое желание потереться макушкой о его плечо. Что собственно я и сделала, предварительно взяв его за руку. В ответ меня погладили по голове и нежно коснулись губами макушки.
— Именно ты заставляешь биться мое сердце, и именно ты заставляешь его замирать. Каждый раз, когда ты вытворяешь очередную глупость мне кажется, что я снова тебя потеряю. Я забываю иногда, что ты подросток. И если к твоему возрасту прибавить твой характер, то получается такая смесь!
— Именно поэтому ты сопровождаешь меня всюду? Не волнуйся, я пока не собираюсь умирать. Мне и одного раза хватило.
— Но ты продолжаешь искать приключения. Скажи, вот зачем надо было идти к этому тритону, да еще и без меня. А если бы у него были не совсем добрые намерения? В прошлый раз он, не церемонясь, утащил тебя на дно. Тебе было мало?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Лай, хватить. Все же было замечательно! Вон, как поплавали…
— … и руку тебе чуть не откусили.
— Ты зануда! Ты это знаешь?
— А ты легкомысленная и думаешь только о себе.
— Я?!
Все, я обиделась. Вырвала руку и рванула бегом к дому. Одна.
«Да кто он такой, чтоб меня осуждать? Как будто он был лучше в моем возрасте? И я не думаю только о себе. Я за многих беспокоюсь. За отца, например, который очень тяжело переживает смерть матери. За брата, что тоже ходит сам не свой. За Алсэя с Фифой, за Ди, за него и Танна, тоже переживаю. А он с драконом так вообще мои мысли постоянно занимают! И это я думаю только о себе!»
Ворвавшись в свою комнату, поспешила переодеться к столу, так как по пути меня поймала моя камеристка с сообщением от отца. Мало мне сегодня заведенного эльфа, так еще и отец что-то удумал!
Только я успела залезть в ванную комнату, как в дверь постучали. Я проигнорировала. Сейчас вылезу и тогда поинтересуюсь присутствующим здесь стукачом.
Стук раздался снова. Уже требовательнее.
— Вот что это такое?! — ворчала я, обматываясь полотенцем. — Помыться нормально не дадут. Ну что ты стучишь, уже и минутку потерпеть не можешь?!
Я со злостью распахнула дверь… а там никого.
— Да чтоб вам… хорошо жилось!
Смысла возвращаться в теплую воду не было, и я направилась к шкафу с одеждой. Остановила свой выбор на свето-голубом платье, легком и достаточно свободном.
Уже облачившись, я вспомнила, что дверь в ванную оставила открытой. Дверь я закрыла, после чего вздрогнув, отпрянула от нее. Нашелся мой стукач. Это Лайева птичка сидела на ручке двери.
— И что такого срочного произошло, что ты вытащил меня из ванны?
— Я извиниться хотел, — вылетело из птичьего клюва.
— И все? А в чем состоит срочность?
— Я… эм-м-м… боялся, что ты опять куда-нибудь сбежишь.
— Уже. Отец зовет. Пока!
И не дожидаясь ответа, выбежала из комнаты.
А в столовой меня ждал не совсем приятный разговор. Вру, этот разговор меня и радовал и огорчал одновременно. Речь шла о поездке по приглашению драконьих правителей, то есть на свадьбу к Танну.
С одной стороны сердце рвалось в путь немедленно, что бы увидеть его хоть еще разочек, с другой, совсем не хотелось видеть его чужим и далеким.
На выходе из столовой меня за руку поймал эльф и так грустно на меня посмотрел, словно понимал, что творилось у меня внутри.
— Боишься? — я опустила взгляд. Даже себе в правдивости его слов признаваться не хотелось. — Но тебе надо там быть.
— Зачем? — с надеждой взглянула я на остроухого.
— Что бы его отпустить.
Видимо я так тяжело вздохнула, что он меня обнял.
— Я буду рядом. Обещаю.
И я ему поверила. Поверила всей душой, всем своим существом. В этот момент я даже забыла, что обижалась на него.
Все мои возражения и сопротивление отец встретил отказом, заявив, что это в первую очередь моя вина в том, что драконы пригласили нас на торжество. Так что мне от этого празднества не отвертеться. Когда же я начала возмущаться, что мы бросаем страну без главы и что так быть не должно, мне ответили, что Мирдон прекрасно справиться. Самое обидное, что отца поддержал Лайел, заявив, что там необходимо не только мое присутствие, но и мне самой это надо. Ага, как же, надо! Да я прекрасно проживу без созерцания этого бракосочетания.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Пап, ну я не могу! У меня же школа откроется и учеба начнется. Я же все пропущу! — канючила я, в надежде остаться дома и не видеть этой свадьбы.
— Ты организовала саму школу, ты собирала людей на обучение. Неужели они ради своей принцессы не отложат торжественное открытие на… некоторое время?
