— Профессор, вам удалось собрать образцы?
— Да, они упакованы. Что теперь?
— Я сказал Харзину, что мы готовы пойти на сделку. Мы отдадим половину образцов ПУОП в обмен на свою жизнь. — Буколов открыл было рот, собираясь возразить, но Такер поднял руку, останавливая его. — Я просто тяну время. На самом деле отсюда всего два выхода. Одним мы не сможем воспользоваться после того, как я сбросил веревку. А второй кишит спецназовцами. Так что нам нужно сделать третий выход.
— Но как? — спросил Кристофер.
— Помните первое место, где мы копали, в стенке оврага?
Оба его спутника кивнули.
— Это прямо вот за этой стеной, — указал Такер. — По моим прикидкам, стена имеет в толщину фута три-четыре… в основном это мягкий песчаник.
Буколов разочарованно посмотрел на него.
— Потребуется несколько часов, чтобы прорыть…
— Но всего несколько секунд, если воспользоваться вот этим, — сказал Такер, доставая из кармана брикет взрывчатки.
— А у вас получится? — с тревогой спросил Кристофер. — Правда?
— Это наш единственный шанс.
Все трое принялись за работу. Разложив саперную лопатку, Такер протянул ее Кристоферу и объяснил, что нужно выкопать яму на высоте четырех футов от земли, как можно более глубокую.
Убедившись, что молодой негр понял его правильно, Такер слепил из «С-4» еще один пирожок и протянул его Буколову.
— Осторожнее, профессор. Это взрывчатка. Стойте рядом с Кристофером.
После чего он взял первую бомбу, приготовленную раньше, и засунул ее в щель между артиллерийскими снарядами.
Пока Кристофер работал, Такер прихромал обратно в Кровавый Собор и присоединился к Кейну. Надев наушники, включил рацию.
— Генерал, вы меня слышите?
После нескольких долгих секунд послышался ответ:
— Я вас слышу.
— Буколов достал образцы.
— Хорошая новость.
— Сколько у вас машин?
— Две.
— Нам понадобится одна из них.
— Я вас понимаю, особенно если учесть, какая судьба постигла вашу собственную машину. — В голосе Харзина прозвучали отголоски ярости.
Значит, уловка с «Рейнджровером» сработала.
— Обе машины стоят у входа в пещеру? — продолжал Такер.
Он вспомнил внедорожник в каньоне у второго выхода. Насколько было известно Харзину, это был единственный выход.
— Да.
— Отлично. У нас есть раненый. Дайте нам несколько минут, чтобы собраться, после чего я дам вам сигнал спуститься вниз. Можете захватить с собой двоих телохранителей. Чтобы силы были равными. Сюрпризы мне не нужны. Мы совершим нашу сделку, после чего вы вместе со всеми своими людьми сядете в одну из машин и уедете. Договорились?
— Договорились. А вы подготовите Аню к путешествию.
— Хорошо. Ждите.
Оставив Кейна сторожить Кровавый Собор, Такер вернулся в пещеру. Буколов стоял, прислонившись к стене, с опаской держа взрывчатку в обеих руках.
— Такер, это не доставляет мне никакого удовольствия.
— Потерпите еще немного. Кристофер, как у вас дела?
Молодой негр перестал копать.
— Посмотрите сами. Если честно, мне сдается, взрывчатка нам не понадобится. Песчаник осыпается быстрее, чем я успеваю его откалывать.
Такер осмотрел отверстие. Оно уже имело в глубину два фута.
— Вы правы. Судя по всему, со временем сырость подточила камень, сделала его мягким. Продолжайте копать — но осторожно. Пока что я еще не хочу пробивать дыру наружу. Профессор, вы собрались и готовы идти?
— Я готов, но что мне делать вот с этим? — спросил Буколов, показывая взрывчатку.
— Если вам надоело держать «С-4», можете положить ее себе под ноги, только постарайтесь на нее не наступить.
— Я буду внимательно следить за каждым своим шагом.
— Такер, я почти пробил дыру насквозь! — окликнул их Кристофер.
Вернувшись к нему, Уэйн проделал в стене отверстие. Приложив к нему ухо, он прислушался. Убедившись в том, что в каньоне никого нет, расширил отверстие и высунулся в него. Харзин и его люди находились во втором ущелье, охраняя то, что считали единственным выходом из пещеры.
— Так, теперь все говорят тихо. Не хотелось бы, чтобы нас услышали. — Такер повернулся к Кристоферу. — Продолжай копать, расширь отверстие, но как можно осторожнее — настолько, чтобы оба вы смогли выбраться наружу. После чего возьмете рюкзаки и Кейна и отойдете отсюда подальше. Двигайтесь незаметно, направляйтесь на восток. Кейн вам поможет. Я вас догоню, как только закончу здесь.
— Что вы намереваетесь сделать? — спросил Буколов.
— Я хочу, чтобы Харзин смотрел на меня, пока вы будете отсюда уходить. Затем я брошу эту взрывчатку к той, которую уже уложил среди снарядов, и побегу со всех ног. Когда эти малыши рванут, своды пещеры обрушатся.
— Я закончил, — шепотом произнес Кристофер.
— В таком случае вам пора освободить помещение.
Такер помог своим спутникам выбросить рюкзаки в отверстие на прохладный ночной воздух. Затем он подобрал бомбу, которая была у Буколова, и переложил ее ближе к отверстию в полу.
Когда все было готово, Уэйн достал телефон и вывел на экран изображение, поступающее с камеры Кейна. В Кровавом Соборе все оставалось спокойно, поэтому Такер прижал микрофон к горлу и приказал своему напарнику возвращаться.
Тепло встретив овчарку, он передал свой телефон Кристоферу.
— Чтобы ни случилось со мной, идите пешком к месту прошлой стоянки и дожидайтесь твоего брата. Как только благополучно пересечете границу, наберете номер из памяти и позовете Харпер. Расскажете ей все, что здесь произошло, и дальше уже она скажет, что делать.
— Я все понял.
— И позаботьтесь о Кейне.
— Такер…
— Обещайте.
— Обещаю. Он будет мне еще одним братом.
— О большем нечего и просить.
Пожав Такеру руку, Кристофер выбрался в отверстие и спрыгнул вниз.
— Теперь вы, профессор, — сказал Уэйн.
Без предупреждения Буколов стиснул его в крепких объятиях.
— Мы еще увидимся, да?
— Очень на это надеюсь.
После того как профессор выбрался из пещеры, Такер опустился на корточки рядом с Кейном.
— Дружище, ты здесь достаточно поработал, — прошептал он, и его голос дрогнул. — Последнюю часть я сделаю один.
Склонив голову набок, Кейн посмотрел ему в глаза и тихо заскулил, несомненно, почувствовав правду.
Поднявшись на ноги, Такер шепотом окликнул:
— Кристофер, ты там?
— Я здесь.
Взяв овчарку на руки, Уэйн обнял ее на прощание, после чего просунул в отверстие и передал Кристоферу.
— Я его взял, Такер. Удачи вам!
— И вам тоже.
Уэйн подождал три минуты, убеждаясь в том, что никто не заметил бегства его спутников. Потратив еще какое-то время, он закрыл отверстие в стене куском брезента защитного цвета, закрепив края изолентой. Нельзя было допустить, чтобы лунный свет, попав в это новое окно, выдал бы новую уловку гостям, которые должны были прибыть сюда с минуты на минуту.
Вернувшись в Кровавый Собор, Такер снова натянул наушники. Не зажигая фонарик на голове, он остался стоять в полной темноте.
— Генерал Харзин!
— Да, я слушаю.
— Можете спускаться сюда.
— Мы уже идем.
01 час 58 минут
Заняв удобную позицию, Такер поднял винтовку и прильнул к прицелу ночного видения. Через пару минут в противоположном конце пещеры распустились пятна зеленоватого света. Еще через мгновение появились три человека. По их жестам Такер понял, какой ужас они испытали, увидев обугленные останки своих товарищей. Перебравшись через первую стенку из мешков с песком, трое мужчин сразу же наткнулись на тело Ани. Они задержались рядом с ней дольше, по-видимому, передав кому-то по рации, чтобы ее забрали. Затем двинулись вперед.
Когда все трое дошли до середины Кровавого Собора, Такер крикнул:
— Стойте там!
Все трое застыли на месте.
— Генерал, вы… — начал было в микрофон Уэйн.
Его остановила боль, прозвучавшая в голосе Харзина.
— Вы сказали, что Аня жива!
— Будем считать, мы квиты.
— Мы никогда не будем квиты. Никогда. Аня была моей дочерью…
Потрясенный этим известием, Такер почувствовал, как у него в груди все оборвалось. Он отчетливо вспомнил, как Аня рассказывала о своем отце, снова услышал прозвучавшую в ее словах боль: «Мой отец служил в российской армии. Он был… сложным человеком».
Теперь Такер гадал, какая часть боли была напускной. Он только мог представить себе, каково расти с таким отцом, как Харзин, который даже в близких видел только орудие для достижения своей цели. Такер вспомнил, что именно Аня первая предложила выдать себя за дочь Буколова. Возможно, корни этого обмана крылись именно здесь. Чтобы все упростить, Ане достаточно было лишь переключиться со лжи про одного отца на ложь про другого.
