на обыск.
Хотя нет, была ещё одна проблема. 20 сентября Лоуренс Мэттингли отправил письмо налоговому агенту Херрику, в котором сообщал следующую информацию об Але Капоне:
«В настоящее время налогоплательщику 31 год, он постоянно живёт со своей женой со времени их брака в 1917 году. У него один ребёнок, сын, которому сейчас около двенадцати лет. С 1922 года он является главной опорой вдовой матери, сестры и брата, которым в настоящее время 19 и 21 год соответственно. До второй половины 1926 года он имел работу с жалованьем, никогда не превышавшим 75 долларов в неделю. С 1926 по 1929 год включительно он получал значительные суммы денег, располагая ими только по праву владения. Примерно с конца 1926 года налогоплательщик действовал как директор с тремя компаньонами. По причине того, что у него не имелось капитала для инвестирования в их различные предприятия, его участие [в них] на протяжении всего 1926 года и большей части 1927-го было ограничено. В 1928 и 1929 годах прибыль организации, в которой он состоял, делилась следующим образом: одна треть — группе постоянных сотрудников и по одной шестой — налогоплательщику и трём компаньонам. Налогоплательщик никогда не являлся банкиром организации и не принимал активного участия в проведении её индивидуальных мероприятий. Адвокатами, услугами которых в этот период налогоплательщик пользовался лично, были Нэш и Ахерн, Бен Эпштейн и капитан Билли Уа — все из Чикаго, штат Иллинойс. Так называемые телохранители, которыми он, как считается, окружал себя по случаю нечастых появлений на публике, как правило, не были его личными сотрудниками, а являлись на самом деле сотрудниками организации, получавшими часть её прибыли. Некоторые из этих сотрудников останавливались в одной гостинице с налогоплательщиком во время его пребывания в Чикаго. То, что он не был постоянно окружён большим количеством телохранителей, подтверждается тем фактом, что при его аресте в Филадельфии в 1929 году с ним был только один спутник.
Мебель в доме, занимаемом налогоплательщиком во время проживания во Флориде, была приобретена за сумму, не превышающую двадцати тысяч долларов. Дом и земельный участок подверглись тщательной оценке, и эта оценка была представлена Вам ранее. На дом и земельный участок существует закладная в 30 тысяч долларов. С 1927 года его задолженность компаньонам редко составляла менее семидесяти пяти тысяч долларов, а часто сильно превышала эту сумму.
Несмотря на то, что двое из компаньонов налогоплательщика, у которых я запросил информацию о доходе налогоплательщика, утверждают, что его ежегодный доход никогда не превышал пятидесяти тысяч долларов, вне зависимости от года, я придерживаюсь мнения, что его облагаемый налогом доход за 1925 и 1926 годы можно установить как не превышающий соответственно двадцати шести и сорока тысяч долларов, а за 1928 и 1929 годы — не свыше ста тысяч долларов в год».
А ведь адвоката не раз предупреждали, что любая бумажка, которую он напишет, будет использована как улика в уголовном деле, заведённом на его клиента. Теперь же «защитник» Капоне сам вложил в руки налоговиков дубинку, которую те занесли над его головой. Почему Аль доверился ему? Он, всю жизнь придерживавшийся принципа: если сказал — не пиши, если написал — не подписывай? Вероятно, он привык, что адвокат отмажет от чего угодно — за это ему и платят. Например, судья Джон Лайл, похвалявшийся, что засадит всех гангстеров за решётку по закону о бродяжничестве (или устроит им такую «весёлую жизнь», что им будет некогда совершать преступления), выдал ордер на арест Дэнни Стэнтона за ношение оружия; адвокат внёс залог, и Дэнни вышел на свободу в день ареста. 24 сентября «Чикаго трибюн» передавала возмущённые тирады Лайла в адрес продажных юристов, которые «кормятся, жиреют и процветают на щедрые гонорары от отбросов общества». Обвинения в бродяжничестве были выдвинуты против Джейка Гузика, его брата Гарри, а также Ральфа Капоне, который дожидался решения апелляционного суда — отправят его всё-таки в тюрьму Ливенворт или нет. Лайл заявлял, что очистит Чикаго от людей Капоне, однако немыслимые размеры залога, которые он устанавливал, привлекли внимание Верховного суда штата Иллинойс к нему самому. Суд постановил, что такие суммы, сами по себе являющиеся наказанием, нельзя устанавливать ни для простых граждан, ни для «врагов государства», а закон о бродяжничестве объявил антиконституционным, потому что людей по нему подвергают наказанию не за то, что они совершили, а за то, кем они являются.
Верно говорят: закон — что дышло, куда повернул, туда и вышло. Лайл не унялся — выдал в начале октября ордер на арест Аля Капоне. Дело было за малым: найти его. Полиция Чикаго нигде не могла его обнаружить; Комиссия по борьбе с преступностью наняла сыщиков по особым делам, которые и отыскали Капоне... в Сисеро, на школьном футбольном матче, в окружении телохранителей. Местные полицейские арестовывать его отказались: ордер выдан в Чикаго, а здесь Сисеро. Но Аль не стал изображать из себя матадора с красной тряпкой — окольными путями выехал в Нью-Йорк, где провёл стратегическое совещание с Джоном Торрио, а оттуда в Майами. Скоро ему опять потребуется алиби.
Джо Айелло теперь спал на чердаке своего дома на Лант-авеню, положив матрас на пол. Оставшись без телохранителя, в сентябре он по чистой случайности избежал смерти: его планировали убить в Рочестере, но он раньше срока вернулся оттуда в Чикаго. 13 октября Джо поселился в квартире казначея Сицилийского союза Паскуале Престоджакомо на Северной Кольмар-авеню и практически не выходил оттуда. Однако жена и сын время от времени навещали его и, наверное, привели за собой «хвост». В доме через дорогу поселились двое мужчин, сняв квартиру точно напротив окон Престоджакомо. Когда 23-го числа Айелло вышел из дома и собирался сесть в такси, из окон второго этажа раздалась пулемётная очередь. Джо словил не меньше тринадцати пуль, но каким-то образом добрался до угла дома, пытаясь уйти из-под обстрела. Там его встретили ещё одной автоматной очередью — с третьего этажа другого дома. Работали профессионалы.
Оба автоматчика выбежали на улицу и уехали на «форде», который позже обнаружили сгоревшим. Тело Айелло погрузили в такси и отвезли в больницу, где констатировали смерть. Судмедэксперт извлёк из него 59 пуль — больше фунта свинца. В организации убийства полиция сразу заподозрила Капоне — это
