— Вам показалось, что она испугалась? — удивился Краг.
— Да, испугалась. Вот тогда она и назвала мисс Андерсон «глупой гусыней». «Если вы посмеете сдать 26-й номер, это дорого вам обойдется», сказала она. А потом заявила, что пойдет к адвокату, ну, и так далее… Я дала ей понять, что господа намерены снять комнату за гораздо более высокую плату, и она тут же успокоилась. «Если дело только в деньгах, то вот, возьмите», сказала она, протягивая мне пятидесятикроновую купюру.
— Что сказали американцы, когда у них ничего не вышло с той комнатой?
— Они очень рассердились. Но ведь ничего нельзя было поделать… У нас с мисс Андерсон подписан контракт, я им так и объяснила, но…
Фру Персивалина внезапно осеклась и опустила глаза.
— Так что же, — заинтересовался Краг, — что произошло потом?
— Я заметила, что мисс Андерсон погрустнела. И знаете, у меня сложилось вполне определенное впечатление… Она боится рыжеволосую. А потом… потом…
— А потом вы что-то услышали, стоя за дверью, — с улыбкой подсказал Краг. — Ну, так что же вы услышали?
— Я слышала, как рыжеволосая говорила ей гадости. Она снова назвала мисс Андерсон «глупой гусыней» и еще сказала, что очень ею недовольна в последнее время. «Если вы будете так себя вести», сказала она, «то все дело загубите».
— А что ответила мисс Андерсон?
— Она заплакала. Но рыжая еще больше рассердилась и в конце концов вывела бедняжку из себя.
— То есть мисс Андерсон ответила ей в том же духе?
— Нет, вот этого она не сделала… Просто закричала, что больше не желает ни в чем участвовать и…
— Простите, — перебил Краг, — она именно так и выразилась — «больше не желаю ни в чем участвовать»?
— Да, так и сказала. И тогда рыжая на нее зашикала. А Нелли закричала: «Подавитесь своими деньгами!» И я услыхала, как она бросила на стол деньги.
— А потом?
— Потом я услыхала хлопок.
— Хлопок?
— Да, звук пощечины. Рыжая дала мисс Нелли пощечину. А потом стало тихо. Скажите, вам не кажется, что все это очень странно?
— Да, пожалуй… В высшей степени странно, — согласился Краг. — Но все-таки, что же это за послание? — Он указал на лист бумаги, который дала ему фру Персивалина.
— Но я ведь вам уже сказала… Это телеграмма. Вернее, ее копия. А телеграмму отправили вчера.
— Как вы раздобыли копию?
— Один из американцев отправил на телеграф моего посыльного, вот я и воспользовалась случаем… Согласитесь, очень неосмотрительно с их стороны.
Асбьёрн Краг снова взглянул на загадочную телеграмму. «Устроим бал. Рыжая слепа.»
— Что же здесь имеется в виду? — пробормотал детектив.
— Рыжая — это, должно быть, фру Хаберманн, — сказала хозяйка пансиона. — Но она вовсе не слепая, всем бы такое зрение…
— Вторая фраза может означать только одно, проговорил Краг, — а именно: что-то ускользнуло от ее внимания, за чем-то она не уследила.
— Да, верно. Так, должно быть, и есть.
— Но что означает первая фраза — насчет бала?
— Да-да, совершенно непонятно, — оживилась фру Хейг. — Вернее, насчет бала-то понятно… Видите ли, господа из Америки очень общительны и очень быстро познакомились с большинством моих гостей. А вчера они предложили в следующую субботу устроить бал. Конечно, из столовой придется вынести мебель… Так вот, все были в восторге от этого предложения, а мне, как хозяйке, оставалось лишь присоединиться к общему ликованию. Но, господин Краг, скажите мне откровенно — неужели вы считаете, что о подобных вещах необходимо телеграфировать в Америку?
Асбьёрн Краг улыбнулся.
— Нет, я так не считаю, — сказал он. — А вы случайно не знаете, по какому адресу отправили телеграмму?
— Конечно, знаю. Вот этот адрес. — Она передала ему еще один листок.
— «Браунинг — Чикаго», — прочел Краг. — Да, вероятно, это и есть адрес…
Он поднялся из-за стола.
— Фру Хейг, уверяю вас, что за всем этим что-то кроется. У вас не найдется для меня свободной комнаты? Мне необходимо посетить ваше заведение.
ТРЕТЬЯ ГЛАВА
НЕСЧАСТНАЯ ЖЕНЩИНА
— Так когда же вы меня навестите? — уже собираясь уходить, спросила фру Хейг.
— Думаю, что завтра. Значит, у вас найдется для меня подходящая комната?
— Да, конечно. Я приготовлю для вас прекрасную комнату. Простите, а что значит «подходящая»?
— Номер, в котором мисс Нелли держит свои чемоданы, был бы весьма подходящим.
Фру Парсивалина слегка забеспокоилась.
— Но это невозможно, вы же понимаете…
— Хорошо, в таком случае я займу комнаты американцев.
Ее беспокойство сменилось испугом.
— Вы хотите, чтобы я расторгла договор с постояльцами, которые так хорошо заплатили?
— Совершенно верно, вы должны немедленно их выставить. Они сняли номера на длительный срок?
— Нет, мы вообще не оговаривали сроков.
— Значит, вы имеете полное право распоряжаться этими номерами по своему усмотрению. Можете предложить им взамен другие комнаты. Найдите какой-нибудь предлог, — все равно какой. Главное — дайте им понять, что они больше не могут оставаться в этих комнатах.
— Что ж, придется… Но учтите, я вам доверяю.
— Можете смело на меня положиться. Но у меня к вам еще один вопрос: скажите, те комнаты, что снимают американцы, — они вплотную примыкают к комнатам мисс Андерсон?
— Да.
— А где находится 28-й номер.
— Этажом выше. 27-я комната — угловая.
— Что ж, можно было догадаться, — пробормотал Краг, как бы размышляя вслух. — Ну вот, а теперь отправляйтесь к себе в пансион и предложите американцам перебраться в другие номера. И дайте мне знать, как у вас дела. По возможности быстрее.
— Я могу вам позвонить?
— Да, конечно. Только так, чтобы никто из посторонних вас не услышал.
Пообещав проявить осторожность, хозяйка пансиона удалилась. Несколько минут Краг сидел, погрузившись в раздумья. Он уже понял, что речь идет о каком-то заговоре и мисс Андерсон играет в нем определенную роль. Непосредственное руководство, вероятно, осуществляла рыжеволосая фру Хаберманн. Но вот кто такие эти двое американцев? Совершенно очевидно, что они следили за мисс Андерсон. Но с какой целью? И что за странная телеграмма?
Краг подошел к книжной полке и снял толстый том. Это был английский справочник телеграфных кодов. С минуту полистав его, он, наконец, нашел то, что искал. Затем составил текст телеграммы:
«Полицейское управление. Чикаго.
Бейрам Браунинг — Краг.»
Детектив знал, что его имя, адрес и все прочие данные содержатся в картотеке чикагской полиции, а потому не сомневался, что ему ответят. Его шифрованное послание означало следующее: «Кто получил телеграмму на имя Браунинга»?
Отправив телеграмму, Краг тотчас же вызвал экономку и, сообщив ей, что собирается в дорогу, попросил приготовить чемодан.
Теперь оставалось лишь дожидаться дальнейшего развития событий. Поэтому он вновь надел халат и снова взялся за газеты. Однако не прошло и часа, как зазвонил телефон. Краг сразу же узнал голос в трубке. Звонила фру Персивалина.
— Я поговорила с американцами, — сказала она.
— И как они отреагировали? — оживился Краг.
— Очень разозлились…
— Но вы ведь объяснили им, что они обязаны освободить комнаты?
— Да, я сказала, что один из моих старых клиентов желает поселиться в этих номерах, потому что всегда там жил. Но они ответили, что им до этого нет дела, а потом предложили дополнительную плату — еще целых сто крон. И вот…
— Какая вы, однако же, златолюбивая дама, — пошутил Краг. — Вы, конечно, взяли эти деньги?
— А что мне оставалось делать? Я одинокая, несчастная женщина…
— Таким образом, вы получили триста пятьдесят крон за две крохотные комнатки. Действительно несчастная женщина!
— А для вас, господин Краг, я приготовила чудесную комнату… Надеюсь, она вам подойдет. Это этажом выше.
— Да, разумеется. Если уж во что бы то ни стало надо угодить американцам…
— Но, господин Краг, я же не думала, что для вас это так важно…
— Дело не в комнатах. Просто я лишний раз хотел убедиться, что они хотят жить именно там и ни за что не согласятся на другие номера. Я же с удовольствием поселюсь этажом выше. Буду у вас завтра в два.
Фру Хейг заметно повеселела и пообещала навести в комнате Крага «идеальный порядок».
На том их разговор и закончился.
А утром — Краг еще сидел за завтраком — в передней вдруг раздался резкий звонок. Несколько секунд спустя появилась экономка, с порога объявившая:
— Это опять она!
— Кто?
— Дама, которая приходила вчера вечером.
И почти тотчас же из-за спины экономки появилась фру Персивалина. Она была в крайнем возбуждении — прическа растрепана, руки дрожат. Краг провел посетительницу в кабинет.
