Каринаррия Корсач, несмотря на постоянные демонстрации магических умений со стороны Владомира, продолжала упорно сомневаться в глубине его познаний, поэтому с лёгким сомнением следила за тем, как тонкий и крайне хлипкий нож для чистки овощей вычерчивает по прутьям окружность. Юноша сперва пытался придавать своей позе долю картинности, не взирая на общую помятость, а позже плюнул на условности и стал выдирать руками потрескивающие и пузырящиеся куски металла. Расплавленные капли разлетались в стороны, жгучими искрами, трещали в крапивной подстилке и сдавали пространство.
- Всё вылезай... - маг, лучась от самодовольства, фамильярно сцапал пленницу под мышки и потащил через образовавшийся проём наружу, как безвольную куклу.
- Это разумно? - Каринка не думала сопротивляться, зная бесполезность таких попыток в случае с бесцеремонным юношей.
- ... я сразу двоих через все стены не перетащу, так что готовься долго и быстро бежать, как только окажемся на улице.
Примерно в тот момент, когда юбка была протащена наполовину через не рассчитанную на женский наряд дыру, а Владомир, отчаянно ругаясь, из последних сил выволакивал застрявшую девушку, двери самым неожиданным образом отворились. Немая сцена продержалась не долго: маг цветасто выразился, уронив свою ношу, а Каринка лишь сдавленно пискнула от острого штыря, пробившего ногу. В полумраке предусмотрительного гроллина узнать было тяжело, но очертаний его фигуры было достаточно, чтобы неудавшийся похититель начал искать глазами, что-либо внушительнее древнего ножа.
- Я ожидал ближе познакомиться с последней ведьмой, а застал ещё и колдуна, - раздался голос из темноты, достаточно обычный и непримечательный, хотя и излишне самоуверенный. - Мне сегодня везёт?
- Раскатал губищу, - хохотнул юноша, вытаскивая из-за пазухи связку ритуальных бусин. - Смотри, чтобы я тебя с крысами не познакомил.
- А у тебя среди них много приятелей? - не остался в долгу гроллин, и девушка вмиг похолодевшим нутром почуяла, что вошедший неплохо вооружён. - Может, начнёшь созывать?
- Один управлюсь, не надейся, а вот на твоих поминках погуляем всей стаей, пёсий выкормок, - продолжал откровенно нарываться на драку никогда не знавший меры Владомир, на что Карина лишь тяжело вздохнула. - Дай дорогу, мне нет до тебя дела.
Юноша, крепко сжимая бусины перед собой, обхватил за талию лежащую пленницу и было рванулся к месту прочтенья своего великого заклятья. Каринка закричала от боли, нога оказалась глубоко располосована, и лишь темнота спасала раненую от потери сознания при виде разбитой конечности. Этот крик слегка оглушил мага, что без малого спасло ему жизнь, так как нож лишь разорвал ворот рубашки, а малейшее движение юноши убило бы его. Любимый фамильный медальон-светильник пролетел по замысловатой дуге и впечатался в стену, создавая подобие освещения.
- Чтоб тебя! - злобно зашипел Владомир почти синхронно с потрясенным вскриком предположительного тюремщика.
Мужчины действовали на удивление слаженно: воин выхватил из-за спины два кривых клинка, загораживая проход; колдун разорвал бусины и, краснея от ярости, взметнул свою пятерню в сторону врага. Первый успел сгруппироваться и оценить противника (не слишком высоко, если судить по выбранной стойке), второй нагло заржал. В этот самый миг Каринка сквозь волну собственного раздражения и боли неожиданно вспомнила лицо незадачливой жертвы обстоятельств, которой суждено было стать первым убиенным на счету начинающего колдуна. По всем показателям перед ними стоял несостоявшийся обед убитого ею тадо и по совместительству Наследник Ларсарец. Открытие было крайне несвоевременным, так как выломанные прутья уже поднялись в воздух и развернулись по направленью к мечнику густой серебряной щетиной.
... ой-ёй, девочка?...
- Сто-о-о-ой, - крикнула Каринаррия, срываясь с места и опрометью поднимая в воздух всю влагу на расстоянии ста шагов плотным щитом.
- Чё ты творишь? - взъелся было юноша, но получил в лоб уплотнившемся водным сгустком.
- Уходи, - холодным и властным голосом отца, бросила неудавшемуся спасителю девушка, едва удерживая равновесие и уговаривая потоки воды не разлетаться под нажимом колдовского заклятья. - Быстро.
Внемлить её здравому совету не собирались оба драчуна, но если Владомир, наученный горьким опытом, ещё опасливо оглядывался по сторонам, то Наследник яростно вырывался из сковавших его кровавых пут, истощая несчастную девушку своей настойчивостью. Каринка едва не разрыдалась: неужели голос всё-таки добьётся своего...
Свет факелов придал общей картине больше трагизма, сделав кровь насыщеннее, ведунью измученнее, а колья внушительнее. Все трое вынужденно зажмурились.
- Что это за... - первый возглас захлебнулся собственным удивлением и протяжным эхом зазвенел в коридоре вместе с испуганными вскриками других: Император при виде странной баталии невольно перешёл на солдатский лад.
- Госпожа Корсач, - послышался следом знакомый низкий голос вурлока, - Вам необходима помощь?
- Будьте так любезны, - выдавила из себя почтительную улыбку девушка, привыкая к ярким всполохам десятков факелов, сопровождавших свиту Его Императорского Высочества и Гхурто Рокирха. - Я была бы крайне признательна Вам, прикажи кто-либо убрать эти колья из зоны действия заклятья прежде, чем они смогут пробить мой водяной барьер и травмировать почтенных посетителей.
Гроллины опасливо поглядели на своих правителей, затем на тонкую алую нить, тянущуюся в воздухе от ноги ведьмы к обезоруженному Наследнику, и боком стали красться возле стены, чтобы укороченными алебардами подцепить летучие колья. Владомир рассеянно хмыкнул:
- Э-э-э, погорячился, слегка...
Второй сгусток не полетел в бестолкового колдуна лишь потому, что девушка начала оседать на холодный пол от перенапряжения. Её придержал под локоть один из тюремщиков. Каринка поняла, что больше не может концентрироваться - путы с хлюпаньем пали на землю, оставляя на одежде притихшего Наследника кровавые разводы, весьма подходящие для иллюстрации страшных ночных сказок о бродячих мертвецах и кровожадных монстрах.
- Кирх, ты же замолвишь за меня словечко? - воровато поинтересовался колдун, пятясь задом к заветной стенке в надежде раствориться в ней.
Рокирх остался непреклонен, лишь выдохнул громче обычного, словно его величайшим желанием было прибить вездесущего паршивца на месте, но не хотелось портить причёску двигаясь слишком резко.
- Айиашты, - как приговор вымолвил стоявший за своим правителем Нлуй, выразив одним этим словом чувства всех собравшихся.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
