– Я потратила на вашу жену много времени.
– Допрашивали ее?
– Обсуждали некоторые вещи, – уточнила Миллз.
– И?
– И она отказалась признавать вину. Сказала, что я совершила серьезную ошибку. Угрожала предъявить иск. Подобный спектакль я видела сотню раз. Но когда она узнала, что вы живы, кое-что в ней, кажется, сломалось.
– Она призналась? – не понял я.
– Я имела в виду несколько другое.
– Что тогда?
– Я хотела сказать, что она сломалась. Она говорила несвязно.
Я пытался проникнуть в смысл ее слов.
– А вы уверены, что это не спектакль?
Миллз пожала плечами.
– Вероятно, нет, но не уверена.
– Почему?
– Она что-то бессвязно лепетала. Говорила странные вещи, которые никакой нормальный человек не стал бы сообщать полицейским. Мы соединили в одно целое обрывки ее информации. Завещание, ее дела с Эзрой. И потом вместе с деньгами и драгоценностями обнаружили видеокассеты.
Я колебался, не зная как спросить.
– Это уже всем известно?
– О ней и Эзре? Боюсь, что так.
Установилась тишина, и я обдумывал все, что сказала Миллз.
Наконец она нарушила молчание.
– Откровенно говоря, я удивлена тем, что Барбара не уничтожила записи. Они довольно отвратительные.
– Она любила его, – заметил я. – Каким-то извращенным образом, который я никогда не пойму. Но любила. – Мысленно я видел ее лицо и то, как сверкали ее глаза.
– Полагаю, всякое возможно.
Я снова подумал о той ночи, когда все началось, – ночи, когда умерла моя мать.
– Значит, это Барбара звонила Эзре, когда мы вернулись из больницы?
– На самом деле это была Алекс. – У меня от удивления отвисла челюсть, но Миллз продолжала говорить невозмутимо: – Она знала о ссоре Джин с вашим отцом и причину этой ссоры. Алекс позвонила Эзре. Она согласилась уехать из города за пятьдесят тысяч долларов. Сказала, что исчезнет, оставит Джин в покое, и назначила встречу у стоянки автомобилей, с условием, что Эзра придет с наличными, чтобы она могла сразу же покинуть Солсбери. Я полагаю, что Эзра пошел в офис за деньгами, а также, вероятно, за оружием. Потом он заплатил, и Алекс уехала. Это был последний раз, когда кто-то видел его живым, за исключением, конечно, Барбары.
– Не могу поверить, что Алекс на это решилась бы. – Возьми деньги. Оставь Джин. – Ничего из всего этого, по-моему, не имеет смысла.
– Она не потратила деньги, как сделал бы любой другой человек. Ей просто нужно было показать Джин, что представлял собой ее отец. Она хотела» чтобы они уехали отсюда. И такое могло у них получиться, держу пари, но в этом отпала необходимость.
– Эзра исчез, и все стало на свои места. Алекс получила то, что хотела. А именно мою сестру.
– Легко и естественно, – заключила Миллз.
«Если бы не я», – пришло мне на ум.
– После того как Алекс уехала, он позвонил Барбаре или она ему?
– Многое из того, что я скажу, – предположения, но они соответствуют рассказу Барбары и информации, которую я собрала во время расследования. Вот как я это вижу. В ночь, когда умерла ваша мать, вы вернулись из больницы и были втроем в доме. Эзре позвонили. Как мы теперь знаем, это была Алекс; он уехал, чтобы взять в офисе деньги и встретиться с ней. Джин уехала сразу после него, вот почему вы подумали, что она могла быть причастна к убийству. Если он отправился к моллу, Джин могла последовать за ним. Вы проверяли ее дом и обнаружили, что автомобиля Джин не было на месте. Это вызвало подозрение, если принять во внимание то, что у нее был мотив. – Миллз испытующе посмотрела на меня. – Но меня все еще беспокоит то обстоятельство, что вы не хотите объяснить, какой это мог быть мотив… – Я ответил ей таким же пристальным взглядом, но промолчал. – Однако я предполагаю, что все будет идти своим чередом, Итак, Эзра отправился в офис и взял пятьдесят тысяч наличными из сейфа. Возможно, он достал и оружие. Возможно, оно было у него в доме или в автомобиле. Этого мы никогда не узнаем. Но он встретился с Алекс возле молла и отдал ей деньги. Алекс уехала, удовлетворенная тем, что ее план удался. Теперь у нас Эзра возле молла. Это как раз то время, когда вы отправились домой и уехали на ферму Сходен, скажем, где-то утром или немного позже. Я не думаю, что Эзра позвонил бы вам домой, зная о том, что вы могли быть там. Это означает, что Барбара позвонила ему фазу после того, как вы уехали. Она хотела поговорить с ним о смерти его жены или о завещании. Вероятно, она просто хотела трахаться. Я не знаю этой части дела. Но давайте предположим, что звонок телефона застал Эзру в тот момент, когда он был у молла…
– Она любила его, – напомнил я.
– Вы уже говорили это.
– Возможно, она думала, что он женится на ней, если она уйдет от меня. Должно быть, у нее появился последний шанс после смерти моей матери. Может быть, она хотела поговорить с ним как раз об этом.
Пока лился поток моих слов, Миллз изучала меня.
– С вами все будет о'кей, если мы продолжим говорить об этом? – спросила она.
– Со мной все о'кей, – успокоил ее я, хотя все было иначе.
– Хорошо. Итак, они встречаются у молла. Эзра только что сделал все, чтобы убрать Алекс из своей жизни. Его жена мертва. Мое предположение заключается в том, что ему надо было разрядиться и он наговорил вашей жене много лишнего. Думаю, что он вызвал ее, сказал, что все кончено и что он собирается изменить завещание. Он использовал ее, правильно? Поэтому руки вашей жены потянулись к оружию. Он не мог видеть, как это произошло. Она приказывает ему идти в туалет и стреляет. Для надежности делает контрольный выстрел в голову. Потом закрывает дверь туалета, выходит из пустого здания и бросает оружие в ливневый сток. Садится в свой автомобиль и направляется домой, приехав задолго до того, как вы вернулись. К этому времени Джин возвращается домой, зная, что вы уехали из дому по какой-то таинственной причине. Никто не видел, как уехала и возвратилась Барбара; вот почему, когда Эзра исчез и затем его нашли мертвым, Джин решила, что к убийству причастны вы. К тому же Джин знала, что ваше алиби – фальшивое.
Я уже кивал самому себе.
– Вполне логично.
Все выглядело очень похоже на правду. Насколько похоже? Кто знает? Только Барбара может рассказать нам все определенно. Но она не расскажет. Я не знаю, сумеет ли. Возможно, по прошествии времени…
– Что известно об автомобиле Эзры?
– Вероятно, украден. Барбара хотела, чтобы завещание прошло утверждение, поскольку тело обнаружили своевременно. А автомобиль в конце концов мог привлечь внимание, поэтому она оставила его там. Ключи от автомобиля, вероятно, остались внутри, как знак, чтобы его украли. – Миллз улыбнулась, обнажив зубы. – Эти полтора года после исчезновения Эзры убили ее: она знала, что получит деньги, только если кто-то обнаружит тело.
– И все же есть одна вещь, которой я не понимаю.
– Что именно? – спросила Миллз.
– Если Барбара была замешана во всем этом из-за денег, почему она пыталась убить меня? Она не может наследовать их в случае моей смерти. Так почему она не взяла деньги и драгоценности из сейфа и не уехала? Зачем подвергала себя опасности?
В глазах Миллз появилась боль, и она молчала, опустив голову и глядя на свои руки.
– Детектив? – Я никогда не видел ее в таком замешательстве. Наконец она подняла глаза.
– Это правда, что вы никогда не читали завещания своего отца?
– Я видел его единственный раз, когда вы мне его показали.
Она кивнула и опять посмотрела на свои руки.
– В чем дело? – спросил я.
– Барбара убедила Эзру увеличить сумму денег, оставленную вам в виде траста. Она не лгала, когда рассказала вам об этом. Но кое о чем она умолчала. В завещание был включен необычный пункт. Должно быть, по просьбе Барбары. Как говорит Хэмбли, ваш отец добавил его в завещание приблизительно за полгода до смерти. Это было то, после чего они стали бы спать вместе, Эзра и Барбара. Но Эзра передумал. Хэмбли говорит, что он намеревался удалить этот пункт. Возможно, сообразил, каким это могло быть стимулом.
– Не понимаю.
– Думаю, ваш отец понял, насколько опасна ваша жена. Я не знаю этого, Ворк, но чувствую. Он увидел, что подвергает вас опасности. Ваш отец попросил, чтобы Хэмбли составил новые документы; они договорились о встрече, чтобы подписать их. Барбара убила его, прежде чем он смог внести официальное изменение.
– Что представляет собой этот пункт?
Голос Миллз звучал ровно, но было видно, что слова причиняют ей боль.
– В случае вашей смерти эти пятнадцать миллионов должны были перейти вашему потомству. Барбара стала бы исполнителем траста и получила бы почти неограниченные возможности распоряжаться этими деньгами.
– Не понимаю, – проговорил я, но вдруг понял. – Барбара беременна.
Миллз посмотрела на меня открыто.
– Она была беременной, Ворк. Вчера у нее случился выкидыш.
