Мужчина кивнул многозначительно и посмотрел на живот. Понимает, мол, ребёнка под сердцем носит. Даже руку еле заметно вытянул, чтоб почувствовать жизнь новую.
- Только вот не доносила, - зарыдала Есислава, обняв себя руками, - теперече с позором буду. Не поверит, что и понесла от него. Скажет, что обманом быть с собой заставила.
Радимир приподнял бровь, и убрал руки за спину. Не чувствовал он ничего, ни жизни, ни смерти.
Обычная девка, а коварства как у ведьм родовитых, что тьму свою постоянно кровью питают. Врет она, причём плохо. Вон за живот схватилась, да скривилась наиграно, причитает, будто ребенка потеряла, а у самой и слезы литься перестали, будто и забыла о кручине своей. Не то её заботит, не о том переживает. Другую бабу тронь, коли случилось с ней горе такое, она и сказать ничего не сможет, лишний раз и напоминать нечего, а эта же говорит и только спокойнее становится.
Никак надумала что, раз сказ такой начала.
А Еслислава смотрела украдкой на участливое лицо мужчины и продолжала прочитать:
- Отправит он меня с позором к семье моей. А на землях моих строгие порядки. Забьют меня там, чтоб ноги мои не ходили по травушке мягкой и глаза неба синего не видели. Как ведьму камнями закидают, чтоб кровь моя позор с семьи смыла. Сестры мои теперича не смогут брачный кубок поднять, не захотят их подле себя мужчины видеть. Всю семью клеймят, все плеваться будут в нашу сторону.
- Тогда зачем тебя будут убивать, раз родные твои все равно с пятном позора жить станут?
- Положено так, — неуверенно всхлипнула Есислава.
Более говорить не стал, спугнет ещё, не зря же она ему об этом говорит. Одно понял: никакого ребёнка не было, решила она Данияра удержать, соврала, а теперь не знает что делать.
- Ну неужто ещё раз от него не понесешь? Трав давай тебе дам, с ними быстро все сладится у вас, в первую же ночь все выйдет.
- Не получится, - ещё отчаяннее всхлипнула Есислава, - боится он навредить, не трогает меня, а чтоб не искушаться и вовсе прочь уходит. Так и говорит, не злись мол, но просто спать рядом с тобой не могу, а коли трону тебя, разгневаются боги, навредят дитю.
Смешок рвался наружу. Радимир еле успел его скрыть, изобразив досаду, заслонив при этом пальцами глаза и прикрыв ладонью рот. Каким там богам Данияр у неё поклоняется? Что она мелет. Пожалуй было у них пару раз, а она вцепилась, не отпускает, держит обманом.
- Плохо дело, - выдавил он из себя. - Даже и не знаю, чем помочь тебе.
- Никто и не поможет мне, - закрыв лицо руками, глухо прорыдала девица. - С позором дыхание жизни оборвется.
- Жаль мне тебя, и помочь бы рад, да только разве пойдет на такое девица. Но ты все равно подумай, может и пожертвуешь собой ради семьи.
- Только ради них и готова на всё, - слишком быстро подскочив на месте ответила Есислава.
В эту же ночь провела она его за ворота. Указала где проплыть, сказала только, что решетку Светозар приказал до самого дна отпустить, но раз он даром огня наделен, то ему труда не составит с ней справиться. Воинов отвлекла завываниями своими, о своей женской доле нелегкой. Одежду сухую на смену в условленном месте оставила, а после в покои отведённые ей провела.
Только вот Радимир рядом с ней не остался. Выспался как следует, пока Есислава недовольные взгляды на него бросала, а после к Велине пошел жизнью своей покляться. А девка эта? Пусть думает, что поймали его, да вывели иль что сгинул без вести.
Его молчание затягивалось. Светомира уже несколько раз повторила свой вопрос, но так и не получила ответа. Приподнятый уголок рта Радимира выводил из себя. Слишком многое он знает и ещё непонятно на чьей он стороне.
С шумом выдохнув, она сжала кулак и приподняла бровь. Ну, как тебе теперь? Тоже молчать будешь? Когда цепи сдавливают и врезаются в кожу?
- Я сам проник, проплыл под решёткой, а после сразу к Велине. Уж где придётся оставался, - с трудом ответил он.
Его лицо покраснело, на лбу выступили капли пота. Думал, небось, что с ним тут осторожничать будут? Когда тьма близко, и каждый может предать, надо быть жёстким. Ещё Белозар говорил, что когда враг наступает сила твоя в предусмотрительности. Никогда не знаешь, как он поведёт себя.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Из покоев в покои прыгал, да женщин силой не былой совращал? - опустившись рядом с ним на корточки, сухо спросила Светомира.
- Нет. Кому-то пообещал защиту, кого-то обманул, сказав, что исполняю волю нечистого.
Увидев, как скривилась девушка, Радимир сразу добавил:
- Поверь, они уже были согласны на все. Слишком напуганы. Ослабь цепи, говорить тяжело.
Приподняв бровь и слегка наклонив голову в сторону Светомира небрежно отбросила запястье в
сторону.
- Продолжай, - произнесла она твёрдым, решительным голосом.
- Ещё я нашёл истинных ведьм. И, самое удивительное, они не знают о том, кто они. Их тьма спит, на их руках нет крови.
Слова мужчины насторожили. Хотя, Светомира и без того была напряжена. Её взгляд то и дело пробегался по стене, где должны были лежать обручи, спрятанные за куском грубой ткани, но судя по её разглаженным складкам и отсутствию выпирающих частей, их там не было.
Злость поднималась. Не показывать своё состояние было сложно.
Зря она доверяла Велине, кроме неё никто не мог забрать. И главное когда? Всегда же на виду была.
Приподняв голову выше, смерила Радимира снисходительным взглядом и ещё немного ослабила цепи. Пусть думает, что у неё все под контролем. А уж она протянет сколько сможет, целитель непременно вскоре зайдёт.
- Всё ведьмы должны пробуждать свою тьму убивая, или только истинные? - поднимаясь на ноги, спросила Светомира.
- Нет, обращённые впустили в себя тьму, рождённые же должны согласиться принять её.
- И что? Кто-то не соглашается?
- Те, кто растёт среди ведьм ещё детьми впитывают их жестокость и коварство. Они не знают другого пути, для них тьма - часть жизни, в которой надо бороться силой. Либо ты, либо тебя.
- Отчего же твоя тьма столь сильна, Радимир?
Он вновь молчал. Лишь многозначительно прикрыл глаза и едва заметно повёл головой в строну. Дескать сам не знаю.
- Ты говоришь лишь о том, что выгодно, не правда ли? - резко произнесла Светомира.
От её взмаха рукой цепи вновь сильнее сжали тело мужчины и подтянули его к ее ногам. Лицо Радимира напряглось. Не нравится, небось, бороздить собой грязный пол с засохшими на нем пятнами крови и вдыхать осевшую пыль.
- Почувствовала силу, сестра.
- Не называй меня так. Я не считаю тебя братом, - перебила его девушка, сомкнув руки на груди и бросив раздражённый взгляд.
- Кровь не обманешь. И пока на ведьме нет обруча, она опасна, её тьма может быть настолько сыта, что ей безразличны твои цепи. У каждого из нас есть ещё дар. Запомни это.
- Угрожаешь? - вскинув брови вверх, спросила Светомира.
Во рту стало сухо. Он никогда не говорит просто так. Её не покидало ощущение, что Радимир всё предусмотрел. К лицу прилил жар. Где она ошиблась? За обручем не уследила? Зря истратила свою силу? Знает ли он, что она уже почти пуста?
Дар медленно покидал её, вместо него приходила усталость. В ушах гудело от напряжения, которое она так тщательно скрывала.
Едва различимый шум Светомира заметила слишком поздно. От резкого рывка назад девушка потеряла равновесие и упала. Крик полный неожиданности повис в воздухе.
Её щиколотку оплели корни, непонятно откуда взявшихся деревьев.
- Здесь слишком много одарённых, которые считают своим долгом наполнить камень жизнью. В каждом коридоре расползаются растения, которые подпитывают силой. Глупо, зная о возможностях ведьм, их оставлять. Хоть это и защита для одарённых, но так же это и сила для тьмы. Я не буду просить отпустить меня, ибо чувствую, что сила твоя на исходе. Мне стоит всего лишь подождать. Рядом с тьмой, всегда надо контролировать себя, иначе в тебе не останется огня, когда он будет нужен. Так произошло сейчас. Ты выплеснула силу столь необдуманно, но, что удивляет меня ещё более, это то, что ты всё ещё стоишь на ногах. Зачастую, одарённые, коли полностью выжмут до последней капли свой дар, засыпают на несколько дней. Что не так с тобой, Светомира?
