когда-то держали медведя, — а потом, миновав купу вязов, остролиста и лавровых кустов, круто свернула на открытую площадку, некогда посыпанную гравием. Глазам их открылся высокий классический фасад и перед ним — конная статуя, властно указующая жезлом на главную подъездную аллею.
— Приехали, — сказал шофер.
Адам расплатился с ним и поднялся на парадное крыльцо. Он позвонил и стал ждать. Ничего не последовало. Он позвонил еще раз. В то же мгновение-дверь отворилась.
— Раззвонились, — сказал какой-то очень сердитый старик. — Что вам надо?
— Мистер Блаунт дома?
— Никакого мистера Блаунта здесь нет. Это дом полковника Блаунта.
— Простите… Насколько я знаю, полковник ждет меня к завтраку.
— Глупости. Полковник Блаунт — это я. — И дверь захлопнулась.
«Форд» уже исчез. Дождь не прекращался. Адам позвонил снова.
— Да? — сказал полковник Блаунт, мгновенно появляясь в дверях.
— Может быть, вы разрешите мне вызвать по телефону такси?
— У меня нет телефона. Дождик идет. Вы бы зашли. Не идти же на станцию пешком в такую погоду. Вы насчет пылесоса?
— Нет.
— Странно, а я все утро жду одного типа, он должен был показать мне пылесос. Да вы входите. Может быть, останетесь к завтраку?
— Я бы с радостью.
— Вот и прекрасно. Меня теперь мало кто навещает. Вы не взыщите, что я сам отворил вам дверь. Мой дворецкий сегодня лежит. У него, когда сыро, страшные боли в ногах… Оба мои лакея убиты на войне… Пальто и шляпу давайте вот сюда… Жаль, что вы не привезли пылесос… ну да ничего. Здравствуйте, — произнес он неожиданно, протягивая руку.
Они обменялись рукопожатием, и полковник повел Адама по длинному коридору между шпалерами мраморных бюстов на желтых мраморных подставках в большую, заставленную мебелью комнату с превосходным камином в стиле рококо, в котором весело потрескивали дрова. У окна, выходившего на террасу, стоял большой ореховый письменный стол, обтянутый кожей. Полковник Блаунт взял со стола телеграмму и прочел ее.
— Совсем забыл, — сказал он в некотором замешательстве. — Боюсь, вы сочтете это очень неучтивым с моей стороны, но я, оказывается, не могу пригласить вас к завтраку. Ко мне должен приехать гость по очень щекотливому семейному делу… Короче говоря, какой-то молодой лоботряс, который хочет жениться на моей дочери. Мне нужно повидать его наедине, чтобы обсудить условия.
— Но я тоже хочу жениться на вашей дочери, — сказал Адам.
— Какое совпадение! А вы не ошибаетесь?
— Может быть, эта телеграмма касается меня? Что в ней сказано?
— «Выхожу замуж Адама Саймза. Жди его завтраку. Нина». Адам Саймз — это вы?
— Да.
— Милый мой, что же вы раньше не сказали? Болтаете тут про какой-то пылесос… Ну, здравствуйте.
Они снова обменялись рукопожатием.
— Если вы не против, — сказал полковник Блаунт, — мы сперва позавтракаем, а деловой разговор пока отложим. Сейчас здесь, к сожалению, все выглядит очень голо. Приезжайте летом, тогда увидите, какой у меня сад. В прошлом году гортензии удались на диво. Я, вероятно, здесь последнюю зиму живу. Куда старику такие хоромы? Я все присматриваюсь к новым домам на окраине Эйлсбери. Вы их заметили, когда ехали сюда? Такие приятные красные домики. С ванной и всем прочим. И совсем недорого, и к кинематографам близко. Вы, надеюсь, любите кинематограф? Мы с пастором частенько бываем. Надеюсь, наш пастор вам понравится. Вообще-то, он человечишко неважный. Но у него есть автомобиль, это удобно. Вы на сколько дней приехали?
— Я обещал Нине, что к вечеру вернусь.
— Жалость какая. В «Электро-паласе» идет новый фильм, могли бы съездить.
Вошла пожилая горничная и доложила, что завтрак подан.
— Что сегодня идет в «Электро-паласе», миссис Флорин, вы не знаете?
— Кажется, «Венецианские поцелуи» с Гретой Гарбо, сэр.
— Грета Гарбо — это все-таки не в моем вкусе, — сказал полковник Блаунт. — Я старался отдать ей должное, но нет, не могу.
Они прошли в огромную столовую, темную от множества семейных портретов.
— Если вы не против, — сказал полковник Блаунт, — я предпочитаю не разговаривать во время еды.
Он взял переплетенный в сафьян комплект «Панча» и прислонил перед собой к большой серебряной вазе, в которой рос куст клещевины.
— Дайте мистеру Саймзу книгу, — сказал он.
Миссис Флорин положила рядом с прибором Адама еще один комплект «Панча».
— Если попадется что-нибудь смешное, прочтите вслух, — сказал полковник Блаунт.
И они приступили к завтраку.
Завтрак длился без малого час. Блюда сменялись в обескураживающем изобилии, а полковник Блаунт все ел и ел, переворачивая страницы и время от времени одобрительно покряхтывая. Они ели заячий суп и вареную рыбу, тушеную печенку и копченый кабаний окорок под соусом из мадеры, фазанье жаркое и ромовый омлет, поджаренный сыр и фрукты. Пили сначала херес, потом бордо, потом портвейн. Потом полковник Блаунт закрыл свою книгу широким жестом, напомнившим Адаму, как директор его школы закрывал Библию после вечерней молитвы, аккуратно сложил салфетку и сунул ее в массивное серебряное кольцо, пробубнил благодарственную молитву и наконец встал из-за стола со словами: «Не знаю, как вы, а я сосну», — и затрусил к двери.
— В библиотеке затоплен камин, сэр, — сказала миссис Флорин. — Я вам подам кофе туда. Полковник кофе не пьет, а то у него потом бессонница бывает. Чай в котором часу желаете пить, сэр?
— Мне бы надо двигаться обратно в Лондон. Как вы думаете, полковник скоро проснется?
— Трудно сказать, сэр. Обычно он отдыхает часов до пяти, до половины шестого. Потом до обеда читает, обед в семь, а после обеда пастор возит его в кино. Очень регулярный у него образ жизни.
Она провела Адама в библиотеку и поставила возле него серебряный кофейник.
Адам сидел у камина в глубоком кресле. По двойным рамам барабанил дождь. В библиотеке было несколько журналов — по большей части дешевые еженедельники, посвященные кинематографу. Было там и чучело совы, и витрина с реликвиями древнебританской эпохи: черепки, костяные иглы и череп — много лет назад их откопали в парке, и Нинина гувернантка старательно их переписала. Был шкафчик, где хранились следы Нининых коллекционерских увлечений — несколько бабочек и жуков, несколько окаменелостей, птичьи яйца и десятка два марок. Были шкафы, полные роскошных неудобочитаемых книг, а в углу — ружье, альпеншток и сачок для ловли бабочек. Были каталоги сельскохозяйственных машин и приборов для ацетиленовой сварки, косилок для газона и «спортивного инвентаря». Был перед огнем экран с гербом. Над камином висели расшитые попоны уланского полка, в котором когда-то служил полковник Блаунт. Была гравюра — все члены Королевской флотилии и в углу небольшой план с обозначением, кто есть кто. Было и много других, не менее интересных
