Сандра Крэндалл сложила руки и задумчиво прикусила нижнюю губу, вглядываясь в тактический дисплей.
— Проверка системы "Гало" завершена, мэм, — сказала ей Ой-ян Чжин-вэй. — Похоже, РЭБ в норме.
Адмирал коротко кивнула и сильнее нахмурилась. Если значения дальности, полученные от курьера из Новой Тосканы, были точны, ей оперативной группе оставалось чуть больше десяти миллионов километров до границы зоны активного полёта ракет этих кораблей на орбите Флакса. Но пока было похоже, что манти подождут с открытием огня до максимальной дистанции эффективного огня. В любом случае, чем больше расстояние, тем менее точными будут их системы наведения, и когда она врубит на полную системы РЭБ и активной защиты своей оперативной группы, "дистанция эффективного огня" против готового к обороне флота супердредноутов станет гораздо короче, чем против пойманных врасплох линейных крейсеров Бинга. И всё же, если Оу-ян была права насчёт того, что сбросили эти удирающие импеллеры, у манти, вероятно, было гораздо больше ракет, чем они могли бы контролировать, и никаких особых причин экономить боеприпасы. В таких обстоятельствах они могли бы начать изматывать её как можно раньше, даже с относительной малой вероятностью попадания. Она намеревалась вступить с ними в ближний бой, а значит им придётся вступить в ближний бой с ней, и им бы хотелось до этого как можно сильнее снизить её боевую мощь. И им всегда могло повезти. Даже маловероятные вещи порой случаются.
Но были ещё эти гравитационные импульсы, о которых докладывала Оу-ян, и источники некоторых из них, похоже, находились на удивительно малом расстоянии. Если это действительно были сверхсветовые разведывательные платформы, тот факт, что они могли подобраться так близко и выжить, свидетельствовал о том, насколько печальным было их превосходство в малозаметности. Это уже было довольно плохо, но к тому же означало, что у манти было отвратительно хороший обзор её супердредноутов, у она не намеревалась начинать демонстрировать им активную систему "Гало" раньше, чем следовало. Ни к чему давать их компьютерам дополнительное время для анализа её РЭБ. И всё же…
— Активировать "Гало" в сорока миллионах километров, — приказала она.
* * *
— Точка "Большой лук" через одну минуту, мэм.
— Спасибо, Доминика.
Подтверждение Мишель Хенке доклада Доминики Аденауэр прозвучало до нелепости спокойным. Особенно потому, поняла через мгновение Мишель, что именно так она себя и чувствовала. Этому моменту недоставало мстительности Новой Тосканы. Вместо этого, внутри неё было уравновешенное, звенящее напряжение. Чувство, почти, но не совсем, похожее на отстранённость. Что-то собранное, кошачье, поняла она, что ей не раз приходилось видеть в Хонор Александер-Харрингтон, но никогда — ощущать самой.
"Боже, я отказываюсь превращаться во вторую Хонор!", — при этой мысли она ощутила лёгкую волну веселья, вспышку приятного тепла. — "Видит бог, я люблю её, и она всем нам нужна, но я просто отказываюсь настолько вырастать!"
Она покачала головой, не замечая, как смотрит на неё штаб, или того, как её внезапная улыбка словно овеяла флагманский мостик успокаивающим ветерком.
* * *
Точка "Большой лук", сэр.
Напряжённое объявление Стилвелла Льюиса прорезало дисциплинированное молчание на флагманском мостике "Квентина Сент-Джеймса", и сэр Айварс Терехов кивнул.
— Открыть огонь, — просто сказал он.
* * *
— Запуск ракет!
Джакомина ван Хейтц вздрогнула от резкого предупреждения коммандера Самброт, и её взгляд метнулся к фонтану новых значков, которые неожиданно испещрили дисплей.
— Дистанция запуска пятьдесят три и девяносто шесть миллиона километров. — Самброт говорила так, будто сама не могла поверить собственным числам. — Предполагая постоянное ускорение, время полёта семь и пять минуты!
— Противоракетной обороне — готовность, — услышала ван Хейтц собственный голос, но он, казалось, шёл от кого-то другого, кого-то далёкого, а она смотрела на невероятное количество ракет, мчащихся навстречу её кораблю.
* * *
Тяжёлый крейсер класса "Саганами-C" имел массу четыреста восемьдесят тысяч тонн. На каждом борту у него были установлены по двадцать пусковых, и он обладал возможностью всеракурсного огня одновременно с обоих бортов. Более того, он с самого начала был разработан для применения двухдвигательных ракет Марк-16. Хотя это был не подвесочный корабль, он имел возможность "собирать вместе" два двойных бортовых залпа, и конструкторы дали ему шестидесятипроцентную избыточность каналов управления в качестве резерва на случай боевых повреждений. При задействовании всей этой избыточности каждый из крейсеров Айварса Терехова получал сто двадцать восемь каналов телеметрии, каждый из которых назначался одной ракете Марк-23E, которая в свою очередь управляла восемью стандартными Марк-23.
Двенадцать кораблей Крейсерской эскадры 94 и Крейсерского дивизиона 96.1 выпустили по Оперативной группе 496 Флота Солнечной Лиги чуть более полутора тысяч ракетных подвесок.
* * *
— Оценочное количество двенадцать тысяч, повторяю — двенадцать тысяч на подходе!
Голова Сандры Крэндалл резко повернулась при резком, безжизненном объявлении Оу-ян Чжин-вэй. Она уставилась на своего операциониста широко раскрытыми глазами, слишком поражённая числами, чтобы ощутить даже недоверие. Но при этом она справлялась лучше Пепе Батисты. Выражение лица её начальник штаба скорее принадлежало человеку, взбешённому ложью, чем застывшему от изумления.
— "Гало" активно, — продолжила Оу-ян. — Противоракетная оборона по плану "Эйбл".
* * *
— Коммодор Терехов открыл огонь, мэм.
Отчёт Доминики Аденауэр был одним из самых бесполезных, какие слышала Мишель Хенке. Тысячи и тысячи иконок, несущихся через экран, говорили сами за себя. Что не освобождало Аденауэр от формальной обязанности сообщить об этом адмиралу.
— Принято, — мягко сказала Мишель.
* * *
Скотти Тремэйн наблюдал за ураганом, несущимся навстречу солли, с чувством, очень похожим на благоговение. Ему случалось видеть и более мощные залпы — и не один раз. Если на то пошло, по сравнению со взаимной бойней Флота метрополии и Второго флота Лестера Турвиля во время Битвы за Мантикору он казался совсем небольшим. Но целая треть этих ракет была запущена кораблями под его командованием, и это понимание наполняло его жилы ледяным холодом.
Он взглянул на профиль Горацио Харкнесса ощутил неясную, беспричинную вспышку уверенности. Природная твёрдость Харкнесса, его невозмутимое чувство собственного "я" были словно фундамент. Это было напоминание обо всех испытаниях, которые встретил и преодолел Тремэйн за двадцать лет с тех пор, как он впервые увидел это помятое, умное лицо, и оказавшись в роли Джаггернаута, Скотти Тремэйн находил в нём тёплое и очень человечное успокоение.
* * *
Хелен Зилвицкая стояла рядом с Тереховым, глядя на тот же дисплей и раздумывая, как же это отличалось от Битвы при Монике.
Как флаг-лейтенант Терехова, она присутствовала на совещании, где он, адмирал Золотой Пик, адмирал Оверстейген и их операционисты прорабатывали свои планы операции "Азенкур". Распределение огня было критическим пунктом, и никто не был готов делать беспочвенные предположения о том, как легко будет преодолеть противоракетную оборону солли. Они знали, что солярианские доктрина и возможности ПРО имели… серьёзные недостатки по сравнению с Республиканским флотом, но заставили себя полагаться на самые пессимистичные оценки своей возможности использовать эти недостатки.
Из 12288 стандартных ракет Марк-23 в громадном первом запуске целая четверть — более трёх тысяч — были платформами РЭБ. Оставшиеся девять с лишним тысяч были распределены между двадцатью тремя из семидесяти одного супердредноута Сандры Крэндалл. Опыт войны с Республикой Хевен показывал, что двухсот-двухсот пятидесяти попаданий Марков-23 достаточно, чтобы уничтожить даже самый современный хевенитский СД(п) — или по крайней мере не дать ему выполнить боевую задачу… поэтому план ведения огня "Альфа" выделил на каждую из целей по четыреста ракет.
— Выбрать и распределить цели для залпа "Браво", — сказал сэр Айварс Терехов.
* * *
Волна разрушения неслась навстречу супердредноутам Сандры Крэндалл с расстояния, намного, намного превышающего то, с которого та могла обстрелять силы Айварса Терехова. Мысли тактиков, управляющих огромным ракетным залпом, не подгонял накачиваемый страхом адреналин. Несмотря на крохотный размер своих кораблей по сравнению с противником, они понимали всю смертоносную глубину своего преимущества. Знали, что мужчины и женщины на борту этих супердредноутов ничем не могли им угрожать.
Зная это, их мозги работали с холодной, безжалостной точностью, наблюдая за дисплеями, следя за ракетами и обстановкой РЭБ с внимательностью ястребов.
