Артус заговорил громче, выплеснул в голосе переполнявший его гнев:
— Долго ли ждать, пока каждый варвар к северу от Лондиниума услышит о захвате Харлека и об измене Горманта? Римские легионы ушли из Британии, так долго ли пришлось ждать, пока Аларих и вестготы захватят Рим? Прошло всего три года. Теперь Галлии угрожает гунн Аттила, а Флавий Пласидий Валентиниан только потрясает кулаками и молит папу Льва дать ему войско.
Артус опустил руки на стол.
— Мы не можем позволить себе поражений, мы не можем лишиться ни одной провинции, ибо если мы позволим это, тогда все саксы, юты, гунны и прочие варвары, имеющие по две ноги и боевые топоры, пронесутся над нами, словно туча саранчи.., ибо тогда народ — и воины, и горожане, утратят веру в Pax Britannicus.
А без веры, соратники мои, мои приказы — всего лишь бормотание дряхлого законника.
Артус спустился на скамью, поднял руку и осенил крестом собравшихся. Питер вздрогнул. Такого проявления богохульства он не ожидал от Dux Bellorum. Разве он имеет право благословлять? Ведь он не священник! Но с другой стороны, так ли уж богохульно было поведение Артуса?
Рукоположен Артус или нет, но по сути — разве он не был отцом-исповедником для всех здесь присутствующих?
— Восстановите мою империю, — сказал Артус. — Верните мне Харлек, дети мои. Я возьму четыре легиона и лично возглавлю поход. Легионами Орла и Дракона я буду командовать сам. Кей и Ланселот — своими легионами. Ланселот, безусловно, будет главнокомандующим. А теперь, Кей, расскажи о том, как ты собираешься снабдить войско на походе всем необходимым.
Сенешаль принялся перечислять затраты на провиант и прочие нужные вещи. Питер лихорадочно соображал. Что бы ни задумала Селли, она почти наверняка нанесет удар во время этой военной акции. Состояние войны — прекрасное прикрытие для всего, что бы там ни таилось в глубинах ее черного сердца.
Но Питеру предстояло разлучиться с тем, на кого обрушится этот удар — с Артусом Dux Bellorum. Кроме того, Кей и Бедивир того и гляди могли начать открытый бунт. Питер чувствовал себя несколько виновато. Ведь он нарушил те соглашения, которые заключил с Кеем и Бедивиром настоящий Ланселот. Между тем Кей получал под командование целый легион!
Все рассыпалось. Питеру не удалось разыскать Селли, он потерял Харлек, предал Кея и Бедивира, а теперь терял контроль над рвущимся на волю Ланселотом. Им овладело безотчетное желание броситься к Меровию, исповедоваться в своих неудачах и умолять короля подсказать, как быть! Но Питер не смог бы этого сделать, как не смог в свое время удрать из Сэндхерста и попросить совета у отца.
«Это Медраут. Это должен быть он.
Нет. Это не может быть Медраут… Мальчишка — не убийца из ИРА!» Питер стиснул зубы. Как он злился на себя! Гамлетовская нерешительность, будь она трижды проклята!
Кей продолжал болтать о затратах, продовольствии, фураже, количестве дротиков и стрел — как раз о том, что Питер всегда так ненавидел в военных делах. Он старался слушать внимательнее, но разум его работал в другом направлении. Питер пытался мыслить логически четко, как профессор.., профессор…
Ну вот, опять он не мог вспомнить фамилию человека из прошлой жизни. Она растаяла, словно предутренний сон. Питер со злости ударил себя по ноге. От этой встряски фамилия Уиллкс вспомнилась.
Кей запнулся. Все собравшиеся за столом, как один, повернули головы к Питеру, а у того покраснели уши.
— М-м-м. Блоха укусила, — смущенно объяснил он свое поведение.
«Мой разум должен работать, как один из „Макинтошей“ Уиллкса», — думал Питер, укореняя каждое слово в недрах собственного мозга, не давая ускользнуть. — Задача: как удалить А (Артуса) от Б (Бедивира) и К (Кея) так, чтобы предложение П (Питера) было высказано А наедине, дабы тот узнал, что он не должен доверять ни Б, ни К».
Кей наконец умолк, и Аргус распустил Совет. Все разошлись, кроме Бедивира и Кея. Эти прилипли к Артусу и Питеру, как репьи. Питер дважды пытался увести Артуса в сторону, дабы переговорить с ним наедине, но оба раза Кей вспоминал какие-то архиважные мелочи и вновь задавал королю вопросы или делал какие-то предложения. В тот миг, когда Питер предпринял вторую попытку, Артус внимательно рассматривал карту, а Кей скорчил Питеру гримасу, означавшую: «Нет, голубчик, ничего у тебя не выйдет, не останешься ты с Dux Bellorum с глазу на глаз, мы с братцем тебе этого не позволим!» Артуса, видимо, серьезно волновали перипетии будущего похода. В конце концов, расстроенный и озабоченный, Питер учтиво попрощался и отправился в свою комнату.
Задернув занавес, он самым внимательным образом перечел все свои записи. Покончив с чтением, он покачал головой, изумленный тем, сколько в «бортжурнале» оказалось повторов, топтания на месте. Постаравшись сосредоточиться, он снова засел за записки.
«Двадцать один день.
Разгадка головоломки состоит в том, что разгадки нет. Я не могу выкурить Селли из норы, ожидая, что она допустит промах.
Когда фехтуешь, старайся предвидеть атаку противника. Он будет скакать влево, вправо, и снова влево, и ты в конце концов не выдержишь, раскроешься, а он нанесет тебе удар в незащищенное место. Но нет, ты должен ждать, быть настороже, ибо когда он будет атаковать, он и сам раскроется. Сун-Цзы: «Неуязвимость в тебе, уязвимость — в противнике. Ловкие воины могут быть неуязвимы, но не могут заставить своих соперников стать уязвимыми».
Когда она решит нанести удар, она должна будет покинуть то место, где чувствует себя уверенно и станет уязвимой. Все как в фехтовании на саблях. Отступай, отступай, а когда она ударит, жди до последней секунды, парируй и наноси ответный удар.
Я найду ее тогда, когда она решит раскрыться.., а если не решит, я выиграю по очкам».
Питер отложил угольный карандаш, спрятал записи, а потом полночи просидел, стараясь мысленно проникнуть под маску Селли Корвин, забыв о тех мудрых советах, которые дал сам себе.
В конце концов перед рассветом он задремал в неудобной позе, проснулся и ударился головой о стену, от чего от стены отвалился здоровенный кусок штукатурки. Голове тоже досталось порядочно.
Питер прислушался — не разбудил ли он кого-нибудь по соседству этим грохотом.
Стук повторился, но тихий, робкий. Кто-то стучал в стену рядом с дверью.
Чья-то невидимая рука откинула занавес. Питер таращил глаза, он еще не вполне очнулся от дремоты. Сердце его похолодело, будто кто-то сжал его холодной рукой.
В комнату вошел.., бигфут, снежный человек, гуманоид семифутового роста, заросший шерстью с ног до головы. Питер медленно поднял сжатую в кулак руку — так, словно сжимал в ней боевой топор.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
