Наконец устроились, и Женя разорвала пакет, превратив его в салфетку.
— Какой ты молодец, Эркин, я вот не сообразила купить. Алиса, не хватай. Вот, держи.
Сэндвичи из тёмного хлеба с дешёвым мясом оказались необыкновенно вкусными. Алиса, держа его двумя руками, вгрызалась с таким энтузиазмом, что Женя рассмеялась.
— Смотри, не подавись.
Эркин купил четыре сэндвича. Им с Женей по одному и Алисе два. Но она и этот доела только под строгим взглядом Жени. Эркин разломал яблоки и плитку, Женя дала Алисе четвертушку яблока и кусочек шоколада.
— Сыта?
— Ага. Я погуляю рядом, да?
— Только чтобы я тебя видела, — строго ответила Женя.
Алиса засунула за щеку шоколад и с яблоком в руке слезла со ствола. Эркин достал нож и разрезал оставшийся сэндвич, протянул Жене на ладони половинки:
— Бери любую.
Женя хотела сказать, чтобы ел сам, но, увидев его лицо, взяла свою долю.
— Женя, шоколад возьми. И яблока.
— Ага. Спасибо. Ты сам ешь.
Эркин мотнул головой.
— Ешь, Женя, я больше не хочу.
Они сидели рядом, но между ними оставался просвет — место Алисы. Было очень тихо и спокойно. Рассеянно жуя шоколад, Женя следила за красным пальто и белым беретиком Алисы.
— А что здесь раньше было? — спросила вдруг Женя.
— Не знаю, — Эркин пожал плечами. — Мне просто сказали, что никто не ходит сюда. Цветные — он перешёл на английский, — мертвяков боятся, а белые… не знаю, почему.
— Мертвяков? — удивлённо переспросила Женя. — Что это?
— Ну-у, — Эркин смущённо улыбнулся. — Это мёртвые, но они выходят, к живым пристают.
— Ой, ужасы какие! — преувеличенно испугалась Женя.
И Эркин рассмеялся этому показному страху.
— А они злые? — вдруг спросила, подходя к ним, Алиса. — Мам, а ещё шоколаду можно?
— Держи. Ты это про кого?
— Ну эти, мертвяки. Я слышала: они пристают.
— Когда как, — улыбнулся Эркин и сокрушённо добавил: — Громко говорим. Мало ли что.
Женя вздохнула. Эркин завернул остатки плитки в фольгу и протянул ей. Она кивнула, пряча шоколад в сумочку. Да, не стоит здесь задерживаться. Эркин прав: мало ли что.
— И как теперь?
— Как и утром. Вы на поезде, я на попутке.
— Хорошо.
Женя встала. Эркин взял свою куртку, встряхнул и набросил на плечи.
— Идём, я другой пролом покажу. Там ярмарка недалеко, через неё и уйдёте.
Женя кивнула. Помедлив, Эркин полез в карман и вынул что-то непонятное.
— Вот. Это я там купил.
— Что это?
— Дрыгалка, — сказал он по-английски, а Женя, смеясь, перевела на русский.
Мохнатый шар на резинке с пришитыми блестящими пуговицами глаз и носа, высунутым языком из красных ниток, руками и ногами из пружинок с мохнатыми шариками на конце привёл Алису в полный восторг. Эркин показал, как заставить его улетать и возвращаться в руку, и Алиса забыла обо всём.
Но на третьем броске Дрыгалка зацепилась за куст, едва не оборвав резинку. Женя отобрала игрушку и спрятала в карман плаща.
— В лесу ей не играют.
— Ну, мам!
— Выйдем в город, отдам.
Эркин кивнул и совсем тихо сказал:
— После ярмарки.
Женя, сообразив, кивнула.
— Ну, куда идти, Эркин?
— Сюда.
Эркин повёл их через лес, сразу став настороженно внимательным. Но вокруг было по-прежнему тихо и спокойно.
От всего комплекса уцелел только этот домик.
Рассел сам не понимал, зачем его занесло сюда. Хотя… вряд ли здесь оставили засаду. Да и вряд ли русские, даже обследовав немногие развалины, догадались, что здесь было на самом деле. Лабораторные корпуса и основные блоки взорваны и засыпаны обрушившимися сводами, а наземные сооружения так же взорваны и сожжены. Так что русские вполне обоснованно бросили парк без присмотра. Ограда ещё стоит, и старая слава отпугивает любопытных, но… Нет, ночью бродить здесь, разумеется, рискованно, но ясным днём… Посидеть, глядя на осенние деревья, подумать, да нет, думать уже не о чём, просто посидеть. Как на кладбище.
Одна стена полуобгорела и рухнула, но три других и часть крыши держались. Скорее всего, это был склад садового инвентаря, да, точно, поэтому и так понебрежничали при ликвидации. Рассел осторожно вошёл в пролом. Под ногами хрустнуло стекло. Присесть-то здесь есть где? Да, вот обломок поваленного шкафа. Он покрыл его купленной уже здесь на вокзале газетой и сел. Снаружи его не заметно, а вид отсюда… Всё ещё зелёный газон, полого сбегающий к маленькому пруду, тихие красно-жёлтые деревья на том берегу. Тишина и покой. Но здесь всегда было очень тихо и очень спокойно. Среди деревьев прятались одноэтажные домики-коттеджи. Все службы, коммуникации, рабочие помещения убраны под землю. И ни одна авиаразведка не обнаружит ничего предосудительного. Да и кому придёт в голову исследовать с воздуха тихий провинциальный город с полным отсутствием серьёзных военных предприятий? Тихий парк, частная собственность. И один из лучших научно-исследовательских центров Империи. Какие блестящие умы, смелые разработки, головокружительные гипотезы… И вот результат. Запах гари и мёртвая тишина.
Лёгкий шорох слева привлёк его внимание. Не вставая, Рассел повернул голову и увидел сквозь щели в дощатой стене двух людей, пробирающихся между деревьями. Странное место для прогулок. Он вгляделся и замер. Потому что узнал их.
Эркин остановился и поглядел на Женю.
— Ну вот. Видишь развалюху? От неё по прямой туда и выйдешь к воротам. А там левее на соседней улице ярмарка. Там шумно, ты её услышишь.
Он говорил и старательно улыбался, потому что в глазах Жени стояли слёзы. Им опять надо прощаться. Чудо совместной прогулки закончилось. Нет, она не может так уйти. Здесь никого нет, они одни. Эркин понял и первым обнял её.
Рассел видел: индеец обнял Джен, её руки обвились вокруг его шеи, их лица сблизились, почти сливаясь. Рассел в каком-то оцепенении смотрел, как индеец целует Джен в глаза, щёки, губы, как Джен прижимается к индейцу, целует… спальника, чёрт побери! Ну да, конечно, индеец не перегорел, он активен, обнимает первым. Господи, Джен и просроченный спальник… хотя… хотя… А это что? Нет, этого не может быть!
Алиса подбежала к ним, с ходу уже привычно врезавшись в их ноги. Женя и Эркин разомкнули объятия. Женя подняла руки, поправляя выбившиеся из узла волосы. Алиса требовательно дёрнула Эркина за куртку, и он взял её на руки. Алиса обхватила его за шею, прижалась щёчкой к его щеке. Глядя на них, Женя рассмеялась: месяца не прошло, и как ловко Эркин держит Алиску, не сравнить с тем, когда он вернулся с заработков. Научился.
— А меня! — потребовала Алиса.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
