Пригнувшись, я пропустил ветку над головой, и выехал в предместья города. Отсюда было прекрасно видно и далекое пока что поместье, и сами дома, даже можно различить мелкие, как муравьи, фигурки жителей.
Вздохнув полной грудью, я подтолкнул коня пятками. Что ж, можно сказать, это было любопытное путешествие, и оно кое‑чему меня действительно научило. И в очередной раз показало, что надеяться можно только на себя.
* * *
– Я думала, ты все деревни решил объехать, – выпустив меня из объятий, высказалась Салэм. – И не ждала так рано. Что‑то случилось?
Я кивнул, похлопав по сумке с документами.
– Не поверишь, у меня кончились чистые листы, – с улыбкой сообщил ей, уже шагая в сторону лестницы. – Я пока побуду в кабинете, распорядишься насчет обеда?
– А ты не хочешь спросить, что там решил Кацпер? – удивилась она.
– Что‑то срочное? – уточнил я и, видя, как искоренительница качает головой, продолжил: – Сперва закончу с этим, я быстро. А потом спущусь, и ты мне все расскажешь за едой. Да, прикажи накрыть в беседке, не хочу сидеть на кухне.
Салэм улыбнулась в ответ и, кивнув, ушла отдавать распоряжения. Уверен, здесь ее не особенно любят, но терпят. Все‑таки пусть и не законная жена, а все равно распоряжается в поместье по моему слову.
Нужна толковая экономка, а то это никуда не годится. В любой момент Салэм может меня оставить по приказу Аркейна, и окажусь я у разбитого корыта. Как обычно и бывает в жизни – это случится в тот момент, когда помощь будет нужна просто кровь из носу.
Закрывшись в кабинете, я достал исписанные в Черной листы. На сегодняшний день у меня получилась полная картина относительно деревни, и стоило решить, как это использовать с умом. Но не прямо сейчас.
Соорудив подобие папки из двух чистых листов бумаги, на переднем я написал название деревни и проставил сегодняшнюю дату. Когда составим полный каталог и будем обновлять его хотя бы раз в квартал, сможем наглядно оценить динамику. Пока что статистика в должном виде отсутствует, а как показала продажа левого торфа, старым записям доверять нельзя.
Отложив свои документы, я встал из‑за стола и направился к полке с разложенными на ней учебниками. Конечно, технически они принадлежали ордену и должны храниться у Салэм, но уговорить ее оставить книги в самом охраняемом месте Чернотопья было несложно. Тем более этими знаниями некромантка уже не обладала, хотя что‑то, конечно, слышала краем уха, общаясь с другими искоренителями.
Отобрав те книги, в которых содержались сведения о призываемых существах, я отложил среди них первые три курса – на большее пока что замахиваться смысла не было, силенок не хватит. Четыре томика в черных обложках с теснением разными материалами легли на столешницу кабинета.
Держа в руке первый учебник – курс адепта, я вышел и плотно прикрыл за собой дверь. Раздался щелчок замка, и створка не слишком ярко моргнула, сообщая, что все в порядке. Теперь сюда никто не войдет – пока не принесет мой теплый палец к ручке, само собой. Вряд ли вложенный в артефакт ритуал распознает, жив я или уже помер, так что желательно следить за тем, чтобы не оставить конечности где‑нибудь по дороге, да не разбрасываться собственной кровью. Мало ли, я до сих пор не имею понятия, как именно действует местный считыватель.
Сунув книгу под мышку, я сбежал на первый этаж, едва не столкнувшись со служанкой, как раз несшей поднос с прикрытыми тряпицей чашками.
– Ой, простите, ваша милость! – воскликнула та, едва не роняя свою драгоценную ношу.
– Ничего‑ничего, – с улыбкой кивнул я. – Веди, – и я указал ей на дверь во двор.
Следуя за растекающимся по воздуху ароматом, я сглотнул слюну и уже мысленно наслаждался горячей вкусной пищей. Салэм к этому моменту заняла место в беседке и, явно смакуя, потягивала из серебряного кубка вино. Как и вся подобная посуда, эта несла на себе герб Чернотопья.
Служанка поставила поднос на дубовый дощатый стол, покрытый расшитой скатертью, настолько красивой, будто у нас какой‑то праздник, а не рядовой обед. Помимо принесенных ей блюд здесь уже разместился кувшин со сломанной восковой печатью, два кубка, один из которых грела в руках некромантка, и глубокая миска с пирожками. Именно они и приковали к себе мой взгляд, соблазнительно сверкая корочкой, гладкой и блестящей – явно смазали яйцом перед тем, как совать в печь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
От Салэм не укрылся мой хищный взгляд, и учительница улыбнулась. Я же уселся на свое место, и служанка быстро поставила передо мной чашку с куриным супом, в котором плавали небольшие кусочки лука и картошки. Рядом взгромоздилась глиняная пиала с густой сметаной – ложка, воткнутая в нее, стояла вертикально, даже не думая колыхаться.
Пока я взялся за инструмент, рядом легла длинная овальная миска с соленой рыбкой, нарубленной на аккуратные куски. По краешку блюда растянулась мелкая рыжая икра. В хвосте лежали несколько исходящих паром корнеплодов. К этому блюду явно не хватало водки. Дальше, уже в центр стола, девушка поставила широкую тарелку, загруженную кашей, поверх которой повар установил тушку гуся, начиненного мелкими кислыми ягодами. Довершал великолепие графин с пенным квасом – в поместье мое пристрастие к этому напитку уже заметили все.
– Передай мою благодарность поварам, – кивнул я, глядя в глаза служанки.
Та польщенно зарделась и, поклонившись, поспешила оставить нас с Салэм наедине. Искоренительница проводила девушку внимательным взглядом и, что‑то для себя решив, хмыкнула.
– Ну так что, расскажешь, что на самом деле произошло в деревне? – спросила она, не спеша притрагиваться к еде, только покачивая кубком в воздухе.
Вместо ответа я приступил к приему пищи. И в очередной раз просто исчез из мира, растворившись в собственном рту. То ли повара действительно молодцы и проявили свои лучшие качества, то ли я голодный как собака и мне сейчас любой мосол сойдет за пищу богов. Как бы то ни было, осмысленно думать я оказался способен не раньше, чем добил первый кубок кваса.
Салэм от меня не сильно отставала, хотя и ела заметно меньше. Но у нее и порции, как я заметил, уступали моим почти что вдвое. Впрочем, искоренительница с самого начала больше клевала, чем ела. Я же нормальный здоровый мужик, мне нужно много вкусной еды – все равно сгорает так, что и опомниться не успеваешь. Как я еще не усох от такой нервной жизни.
– Помнишь, ты говорила, что Кацпер с его ребятами нашли пятно магии Хибы? – спросил я, разламывая краюху хлеба пальцами.
Салэм насторожилась. Причем сделала это так, что стороннему наблюдателю было бы незаметно. Просто напружинилась вся, будто готовилась к бою с обязанным вот‑вот появиться противником.
– Ты их встретил? В Черной? – спросила она, видя, что я не тороплюсь продолжать.
– У въезда, – сделав небольшой глоток, кивнул я. – Судя по тому, в каком состоянии они были, засада меня уже заждалась. Я собрал часть голов в качестве доказательства для ордена. Но…
– Продолжай, – едва слышно, но очень требовательно велела Салэм.
Я отставил опустошенный кубок и улыбнулся.
– Полагаю, это не последний сюрприз, который оставил культ перед своим уходом из Чернотопья. И мне бы хотелось, чтобы ты мне помогла. Не орден, а ты лично.
Она задумалась лишь на несколько секунд.
– Тебе нужен некромант?
Вместо ответа я отсалютовал ей кубком и поднялся из‑за стола.
– Пока что просто подумай, я ведь не предлагаю тебе бесплатно работать. Оплачу труд как полагается. Ну а если ты что‑то полезное для ордена узнаешь, тем лучше. Я пока что загляну к Кацперу переговорить насчет награды за убийство монстров Хибы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Шагая прочь, я уже махнул рукой Густаву, который как раз показался из‑за угла поместья, на ходу затягивая тесемки штанов. Усмехнувшись этому облику грозного воина, только что оприходовавшего какую‑то служанку, я дождался, когда стражник приблизится.
– Ваша милость?
