- Прячешься в темноте в память о прошлых временах, Джонатан? - спросил он наконец.
Джонатан пошел рядом с дядей. Причем пошел с той стороны, где рука Эдварда опиралась на трость, чтобы тому было сложнее ею воспользоваться, если бы он решился на это.
- Я подумал, что лучше будет увидеться с вами, не вторгаясь в ваш дом.
Эдвард молча посмотрел по сторонам. А Джонатан продолжал:
- Я покончил с тем заданием, дядя. И поговорил с Торнриджем. Я знаю, что именно он передавал Алессандре секретные сведения. Однако я думал, что вы защищали его, когда проявляли интерес к бухгалтерским книгам Алессандры и списку ее покровителей. Но он сказал, что на самом деле вы защищали себя самого. Вы оказались правы, когда предположили, что Алессандра была не настолько глупа, чтобы включать имя шпиона в свои отчеты. Но вам хотелось окончательно убедиться в этом, не так ли?
Эдвард остановился посреди тротуара, между двумя фонарями. Взглянув на племянника, спросил:
- Мне понадобится пистолет, верно? - Однако он не имел в виду, что нуждается в оружии для защиты или для дуэли. Он имел в виду совсем другое.
- Не знаю, дядя. А как вы сами считаете?
- Если вы с твоим кузеном не разоблачите меня публично, то оружие мне не понадобится. Потому что в министерстве иностранных дел об этом давно известно. Мне ничего не было сказано, но я уверен, что там все знали. И я полагаю, что такой предатель был им очень полезен. Именно поэтому никто ничего не предпринимал.
- По крайней мере вы не извиняетесь, дядя. Отдаю вам должное. Вы называете вещи своими именами.
- Я всегда знал, как это называется.
- Тогда почему же вы занимались этим? Деньги?
Эдвард снова зашагал по улице. Немного помолчав, ответил:
- Деньги - едва ли. Скорее - ради женщины.
- Ради женщины? - переспросил Джонатан с некоторым удивлением.
- Да, именно так. Я знал ее десять лет. И в общем-то… любил. Французы держали ее в тюрьме, и я думал, что смогу спасти ее. Алессандра… Она приняла меня как своего покровителя, и я всячески поощрял ее рассказы о том, что ей удалось услышать от других мужчин. Я и не подозревал, что она сочла мое любопытство подозрительным и обратилась к агентам из министерства. Но там позаботились о том, чтобы ее откровения продолжились.
- У вас был доступ лишь к той информации, которую она вам передавала?
- Если бы я передавал французам то, что знал в качестве члена правительства, меня быстро разоблачили бы. Ну а так… Видишь ли, я утешался мыслью, что все-таки не стал настоящим предателем. Дело в том, что большая часть моей информации оказывалась совершенно бесполезной для наших противников.
- За исключением одного-единственного случая, - процедил Джонатан сквозь зубы.
Эдвард покосился на племянника и со вздохом сказал:
- В данном случае ты напрасно обвиняешь меня, мой мальчик. Я не знал всех деталей твоего задания, поэтому никак не мог сообщить о нем французам. А после ужасных последствий я понял, что кто-то узнал о твоем задании. Но я не знаю, кто это был. Что же касается всего прочего, то я передавал лишь то, что узнавал от Алессандры. И таким образом я частенько вредил французам, так как вводил их в заблуждение, передавая совершенно ложные сведения.
Джонатан невольно рассмеялся.
- В ваших устах это звучит почти патриотично.
- Проклятие! Я прекрасно знал, чем занимался. Но так уж получилось, мой мальчик. К тому же передача противнику ложной информации и впрямь оказалась полезной тактикой. И поверь, я никогда не компрометировал тебя или тех других, с кем работал. Во всяком случае - осознанно. Клянусь тебе, Джонатан.
Они снова остановились и посмотрели друг другу в глаза. У Джонатана больше не оставалось вопросов к дяде Эдварду. И он почти не сердился на него. Хотя, конечно же, казалось странным, что Эдварда до сегодняшнего вечера никто никогда ни о чем не расспрашивал.
- Дядя, но неужели вас никогда не беспокоила мысль о том, что однажды кто-то получит задание, в результате которого вы будете уже не марионеткой, как во время войны, а жертвой?
Эдвард тяжело вздохнул, потом спросил:
- Именно это и случилось сейчас, Джонатан? Или ты действуешь по собственной инициативе?
- Война давно закончилась, дядя. А если кого-то все еще отправляют на выполнение такого рода заданий, то я ничего не хочу знать об этом. Что же касается моих действий, то в данном случае речь идет о личных мотивах… Однако мой кузен… - Джонатан сделал выразительную паузу. - Моему кузену все про вас известно, и он держит в своих руках вашу судьбу, ваше доброе имя и даже вашу свободу. Я полагаю, что быть его лакеем и жить в постоянном страхе - вполне достаточное для вас наказание. Я же не собираюсь вам мстить.
Дядя Эдвард промолчал, и Джонатан спросил:
- Так вам удалось ее спасти - ту женщину, ради которой вы пошли на это?
Эдвард пожал плечами:
- В каком-то смысле удалось. Во всяком случае, она выжила. Сейчас она живет около Ниццы с любовником-художником. - Отвернувшись, дядя снова зашагал по улице, и вскоре ночь поглотила его.
Проводив его взглядом, Джонатан пошел в другую сторону. Кто бы мог подумать, что Эдвард способен на предательство из-за любви к женщине? Но с другой стороны, эта причина была единственной, которую Джонатан еще мог понять. Так что он не очень-то осуждал дядюшку.
Глава 25
- Все это довольно странно, - сказала Селия. - Я нашла уже два других подходящих дома, а этот дом - все еще мой. Почему-то Энтони не торопится отбирать его у меня.
- Возможно, это входит в планы мистера Дарджента, - предположила Дафна. - Он хочет заставить тебя поволноваться. Потому что это дает ему право постоянно претендовать на твое внимание к нему.
Подруги остановились посреди сада после долгой прогулки вдоль клумб. А в это время Одрианна, сидевшая за столом на террасе, записывала в тетрадь все изменения и усовершенствования, которые они решили сделать в саду; Верити же составляла список новых растений, которые они намеревались посадить.
Селия с минуту обдумывала слова подруги, потом, нахмурившись, заявила:
- Но Энтони ведь должен понимать, что так не может продолжаться вечно. Он должен или предъявить свои требования, или окончательно отказаться от них. Конечно, хочется верить, что он сменил гнев на милость, но боюсь, я лишь напрасно отвлекла вас, пригласив заняться сегодняшним планированием.
Дафна с улыбкой покачала головой:
- Нет-нет, дорогая. Я всегда рада встрече с тобой. Ты очень хорошо сделала, что пригласила нас.
Они направились к террасе, и Одрианна при их появлении тотчас отложила перо.
