— Вы почему не к властям обратились, а ко мне пришли? — буркнул он.
— К господарям? — скептически уточнила Кошка Мэй.
Женщина повела плечами, радужные крылья полыхнули, и ему снова стало плохо. Крылатая принцесса. Инопланетянка. И жила в его свинарнике. Уй, позор… Если б он только знал, кто они такие, как бы иначе все сложилось! Правительственная делегация, ковровые дорожки, почетный караул…
— Госпожа Тан? — осторожно позвали из дверей.
Он обернулся — в проеме стоял обгоревший, закопченный и грязный, но вполне себе живой боец Вуй. Инопланетная форма-хамелеон переливалась и исчезала в темноте, инопланетное оружие в нагрудном креплении буквально кричало о своей инородности. Блин, как он этого не заметил сразу?
— Госпожа, станция перемещений не отзывается на служебные запросы, — сообщил боец виновато. — Поедут утром местные, а тут прямо на дороге бронированная леталка валяется, и еще трупы. И все с оружием. А наше оружие — оно такое, что лучше б его местным не разглядывать…
Нюйка вздохнула, слезла с мужских рук, поправила прическу и превратилась в суровую и уверенную в себе госпожу Тан.
— Трупы и леталку отправьте перемещателем в мир иной! Попадут прямо во дворец главного полицая округа плавней, вот пусть посмотрит главный полицай, пусть задумается.
— Мы отправляли, — признался боец. — Не отправляются.
Госпожа Тан покосилась на замершую у окна крылатую женщину.
— Пусть тогда валяются! У местных леталок нет, не ездят местные ночью по грязи. А будем уходить — с собой заберем, прямо в штабе главному полицаю подарим, пусть посмотрит и задумается. Да, так даже лучше будет.
Боец согласно вскинул ладонь и исчез. Включил режим невидимости, никак иначе. И ведь не в первый раз такое происходило, а бросилось в глаза только что. Вот как так?
— Странный мир, не понимаю его! — признался мастер Мень. — Тут инопланетяне целую войну начали и уже закончили, а местных нет никого. Или им неинтересно, или инопланетяне каждую ночь по полям воюют? Лао Саша?
Все с надеждой уставились на него в ожидании ответа, но он только пожал плечами. Соседние коттеджи недостроенные, некому там интересоваться шумом. Да и… стал бы он сам выглядывать на шум пару месяцев назад? Тем более что шума особого и не было? Стрекотание инопланетного оружия не похоже на автоматные очереди и гораздо, гораздо тише. Вот летающий танк взорвался — это да, это громко было, но насколько громко? Даже стекла все целые. Значит, не так уж и громко. Праздничная пиротехника у коттеджей бахает громче и гораздо чаще, замаешься на каждый взрыв выбегать.
— Нам интересно, — сказал в результате он. — Но нам надо, чтоб Мэй Мао крылья развернула, иначе непонятно, что инопланетяне.
Госпожа Тан покосилась на мастера Меня, что-то себе подумала забавное и буйно расхохоталась — и сразу превратилась обратно в нюйку, волшебную девочку его снов. Остальные инопланетяне тоже сдержанно посмеялись, даже Мэй Мао слабо улыбнулась.
А потом они сели пить чай. Ночью. Но это как обычно. И он сидел вместе со всеми, но теперь видел не китайцев-строителей, нет. Вот Робкая Весна потянулась за конфетами, приятельски оскалилась — и ему тут же почудился силуэт хищной птицы вокруг фигурки прелестной малышки. Как она летает в байсине, как вообще живет с ним? Симбионт? Часть машины? Или это машина — часть ее? Жуть, просто жуть. А он еще к ней с нескромными предложениями подкатывался. А если б, к примеру, в самый пикантный момент этот байсин материализовался, то что бы лично с ним сделалось? Вопросы, вопросы… А вот огромная ручища передает ему чайник. Это мастер Мень. Улыбается, да еще так смущенно и робко! Как будто не был совсем недавно трупом. Киборг. Интересно, чем он там внутри любит Робкую Весну? Ну не сердцем же? Сердце, как выяснилось, у него продублировано имплантом, и не только сердце. Наверняка и голова тоже. А любит, как настоящий. Чем?! Вопросы… А вот на мгновение полыхнуло белым — это Мэй Мао о чем-то задумалась и выпустила из-под контроля свою странную новую силу. Нет, она, без сомнения, поразительно красивая и эффектная женщина, но летучее пламя над ее головой — это перебор, это или мистика, или фантастика, то есть что-то совершенно невозможное. Однако вот она, новая Крылатая принцесса, сидит в крыльях и не стесняется. А ведь ее крылья — тоже техника… да такая, которая может бронированные танки в лепешки сминать! Откуда-то же берется для этого прорва энергии? Должна браться, иначе никак. И вся она проходит через вот это прекрасное тело? А он его, придурок, нахально гладил по спине и ниже. Гладил и не подозревал, что запросто мог огрести по ручонкам разрядом этак на сотню киловольт… в лучшем случае. А в худшем — вон он, танк, за лесополосой валяется! М-да… а вот это страшное изуродованное лицо — это, господа инопланетяне, мастер Чень. Утверждает, что гвардеец. Ну, может, и гвардеец. Только он, оказывается, способен любимую женщину чем-то защищать. И это точно не сила любви, потому что лазерам и пулям любовь по барабану, а летающий танк пытался пробить упругое сияние и тем, и другим, и безрезультатно. А потом Мэй Мао этому танку как дала, и стало танку не до стрельбы по женщинам. Но что странно, никто этого сияния вроде бы не заметил, потому что никто ничего у Ченя не спросил, и даже косого взгляда не бросил. А сияние — было. Ну, значит, и ему нечего спрашивать. Хотя вопросы — они есть, еще как есть… Только к бабушке Нико вопросов нет, и даже не хочется, чтоб были. Бабушка Нико — единственная из всех обычная бабушка. Обычная такая убийца. М-да. И он вот этих монстров столько времени держал за гастарбайтеров, орал на них, грозился из дома прогнать, плохое настроение на них вымещал! Ох дурак…
— Pintada, no basia, pintada esta mi kasa… — вдруг пробормотала бабушка Нико и глянула на него ошалевшими глазами.
За столом воцарилось изумленное молчание. Как-то сразу стало всем понятно, что не просто так вырвались у островитянки четкие и прекрасные звуки чужого языка, что понимает она отлично, что только что произнесла.
— Я жила здесь прежде! — сказала бабушка потрясенно. — Там, где море бьет в скалы, где жаркое солнце обжигает каменистую землю, где на склонах холмов наливается и зреет виноград! И этот поэт… он был мне больше, чем друг… мой возлюбленный враг, мой насмешливый соперник во временах и пространствах… и я его наконец-то смогла убить… Ба-ба Саша, в вашем мире помнят предыдущие жизни?! Тогда Творец — редкостная скотина…
И бабушка погрузилась в неразличимое бормотание.
— И ничего смешного! — сердито сказала Мэй Мао и раздосадованно отвернулась.
И всем стало вдруг беспричинно весело, даже самой Кошке Мэй.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
